Ника Ёрш - Золушка за тридцать [publisher: SelfPub]

Мысли о том, что одной в принципе тоже очень хорошо, моментально вылетели из головы. Замужем ни разу не была – вот, что важно!

– Работаем! – сообщила отражению, критически себя осматривая. – Кажется, сегодня будут важные гости!

К семи я была во всеоружии.

Ноги стали идеально гладкими и шелковистыми, тело упаковала в новенькое красивое белье и легкий, лишь разжигающий воображение, халатик; даже прическу соорудила на голове – сделала крупные кудри и собрала их в хлипкий хвост, чтоб не напрягаясь можно было его “случайно” распустить.

В общем, я приготовилась соблазнять! Но жертва все не являлась.

К восьми боевое настроение несколько упало. К девяти резиночка слетела-таки с волос, и прическа снова превратилась в гнездо одинокой сороки, и только в одиннадцать, когда я, забравшись под одеяло, доедала пол-литровое ведерко мороженого и смотрела новую мелодраму, в дверь позвонили. Сердце пропустило удар, ложка замерла у рта.

Медленно выбравшись из своего укрытия, я на цыпочках пошла к глазку.

Звонки повторялись снова и снова, а разведка показала, что сердце не ошиблось – там, за порогом, стояло оно. Не он. Именно оно! Чучело неблагодарное!

Минаев упирался одной рукой в стену, а второй давил на звонок. При этом смотрел он куда-то вниз, так что узнала его только по пальто и всклокоченному затылку.

– Кто там? – спросила, не отлипая от глазка и делано зевая.

– Кир…

Оно подняло голову. Твою ж мать! И для кого я, спрашивается, наряжалась? Кого готовилась соблазнять?!

Открыв замок, я резко распахнула дверь и строго уточнила:

– Ты что, напился, Минаев?!

– Есть немного, – он пошатнулся, поджал губы и икнул. – Не об-жайся, Кудр-и-ик.

Осмотрев горюшко с головы до ног, покачала головой. Шах и мат, товарищи. Кто же на пьяного мужика с щенячьим взглядом и букетом ромашек, зажатым между ног, обижается? Видно, руки были заняты, а там место свободно…

– Ладно, – устало вздохнув, потеснилась. – Проходи уж, пропажа. Чай, кофе?

– Потан-ц-цуем, – усмехнулось оно и потянулось ко мне за поцелуем.

Я без лишних церемоний отодвинула пышущее жаром и перегаром лицо в сторону и указала пальцем в комнату.

Минаев кивнул, пошел, куда сказали, по пути рассыпая ромашки.

Романтика, блин, о которой я и не мечтала! Так букеты мне еще не дарили…

Скользнув следом за начальством, проследила взглядом за тем, как он устроился на диване, и отправилась собирать цветы, щедро разбросанные по полу. Ромашки нашли пристанище в старом графине на кухне, а я, включив чайник, вернулась к гостю.

– Спишь? – спросила, склонившись над мерно посапывающим героем-любовником.

Ответа не последовало – запал у Макса кончился, усталость уложила страсть на лопатки одной левой. Покачав головой, укрыла горе-ухажера одеялом и пошла заваривать свежий чай.

Как у истинной женщины, к которой мужчина ворвался в квартиру лишь затем, чтобы уснуть, у меня была масса вопросов. Сон не шел, а глупости в голову лезли.

Пришлось снова есть, погребая непрошенную тоску под калориями. В то же время проверила социальные сети, но нового, любопытного и интересного ничего не нашла. Эскин молчал, девчонки с работы провокационных снимков не выкладывали. Только у Мариночки в статусе появилась новая запись: “Меня трудно найти и легко потерять!”.

– На фиг ты такая тогда вообще нужна? – поразилась я вслух, после чего решила сменить место дислокации на собственную мягкую кровать. Завела будильник, достала из тумбочки электронную книгу и принялась читать очередную романтическую историю. Ну, как романтическую? Героиня там решила отомстить бросившему ее парню и пошла на кладбище выкапывать себе зачарованного принца, чтоб в его сопровождении отправиться на бал. Прелесть, а не сказка, и девушка попалась весьма целеустремленная, чем-то меня напоминающая. Только зря она печать на гробу принца не прочла…

В общем, зачиталась я сильно, а потом в один момент моргнула и… проснулась уже не одна. Макс, тихо матерясь и опираясь на мою постель бедром, стягивал с себя штаны. При этом в свете луны, скользнувшем сквозь приоткрытые шторы, сверкал его голый зад. Вполне себе упругий и хорошо сложенный.

– А по какому поводу стриптиз? – зевнув, я легла на бок, чтобы лучше все рассмотреть.

Шеф не смутился ни капли. Замерев буквально на миг, он сел на кровать и все-таки разделся окончательно. Только после этого сообщил, чуть обернувшись:

– У тебя диван старый, пружины впиваются прямо в… везде.

– Какое у тебя везде чувствительное, – хмыкнув, подперла рукой голову, теперь с интересом наблюдая за пробуждением самой страстной части минаевского тела. – А разделся-то зачем? Так с пружинами будет легче бороться?

– Ну и язва ты, Кудримышкина, – грустно вздохнул начальник. – Подвинься. Я уже не в том возрасте, чтобы спать на плохих диванах.

– Не знаю, по-моему, ты еще о-го-го, – парировала я.

Макс проследил за моим взглядом и самодовольно улыбнулся, набивая себе цену:

– Это ты еще видишь плохо, Кира. А при свете дня я вообще… Куда-куда? Не надо ночник включать, воображение-то тебе на что?

Я засмеялась и немного подвинулась в сторону, позволяя Минаеву присоседиться на нагретой половине. Он предложением сразу воспользовался, еще и прижался как родной.

– Ух, хорошо у тебя здесь, – прошептал, набрасывая на нас одеяло и откладывая на тумбу найденную электронную книгу. – А то уже замерзать начал.

Мне на это ответить было нечего. В целом, ситуация мне не нравилась, но именно в тот момент я была согласна с Минаевым на все сто. Мне тоже было хорошо. Все-таки настоящий мужик лучше резиновой грелки в постели, хоть феминистки и утверждают, что разницы нет.

А вообще хотелось совсем уж в идеале, чтобы Макс немедленно воспользовался сложившимся положением. Так и согрелся бы быстрее, и я себя в порядок не зря приводила… Но нет! Видно, начальник ещё не до конца протрезвел, а потому его потянуло не в ту степь. Поговорить мужику захотелось.

– Кир, прости, что пришел вот такой, – услышала я, сразу после того, как устроила голову на его плече и замерла в ожидании ласки. – Ты, наверное, страшно разозлилась.

Да блин…

– Скорее, удивилась, – я провела указательным пальцем по его груди, как бы намекая, что не хочу сейчас говорить.

Он накрыл мою руку своей, поднес к губам, поцеловал. И снова завел пластинку:

– Глупо так вышло, – продолжил развивать мысль, задумчиво перебирая мои пальцы, – я ведь иначе все планировал. Совсем по-другому.

– Бывает, – сказала, разочарованно поджимая губы. Становилось все очевидней: пока Макс не выскажется, фиг мы уснем. И чего, спрашивается, раздевался?

– Я же чувствую: ты всё ещё недовольна, – он погладил мое плечо. – Ну не дуйся, Кир. Понимаю, как это выглядело. Пришел как баран – ни «бэ», ни «мэ», еще и уснул. Такой дурдом…