Карина Пьянкова - Сборник рассказов «Рождественское Чудо» 2021 [СИ]

— Тааайрииш! — только протяжное «ааа» и следом «иии» мог бы услышать кто-нибудь, да и то если бы оказался рядом.

Остальное тут же утонуло в неистовой метели. Но пересмешник — услышал.

Маленькая птичка, похожая на лесного сычика, устремилась в долину. Её не могли сбить с пути удары неистового ветра.

Когда-то давно, когда он был еще птенцом, страшная буря, поднятая существами из другого мира, едва не убила его. Тогда он не мог ей противостоять, и его швыряло и бросало, пока не выкинуло где-то в незнакомом месте — беспомощного, полумёртвого. Его нашла Неянира, которую в долине знали как тётушку Нею. Она стала для него лучшим другом, настоящим другом, впервые пробудившим глубокое чувство в юном пересмешнике. Чувство дружеской привязанности, настолько сильное, что оно оказалось достойно звания любви. Друзей тоже можно любить — всем сердцем, ведь любовь многолика.

А теперь, годы спустя, в нём пробудилась другая любовь, благодаря которой он окончательно понял, каково это — быть человеком. Понял… или вспомнил? Неважно. Главное — он уже не сумеет остаться тем, кем пришёл в этот мир. Теперь он — снова не только волшебный горный пересмешник, но и настоящий человек. Как когда-то… очень давно — в другом мире, в другой жизни. Там был не до конца выполненный долг. Тайриш не помнил, как и почему это случилось. Знал, что пытался и не сумел. Но на этот раз он сможет. Он успеет. И спасёт!

Что же здесь случилось?! В мирной долине, укрытой горами от ветра и не видавшей ни одной настоящей метели, бушевал настоящий буран. Своим волшебным зрением пересмешник видел, как над Неспящим озером полыхает зарница прохода в другой мир. В Зимний мир! Так вот в чём дело…

В неистовой схватке сошлись давние враги — ледяные аспиды и снежные кобры. Тем и другим силу дают чувства людей, а чувства эти всё сильнее, потому что разбушевавшаяся стихия грозит погубить даже взрослых, не то что детей! И в самом деле… — вот самый крупный из ледяных аспидов увлекает за собой детей… Они уже рядом с озером! Хотя даже не подозревают об этом, ведь они пытались отыскать дорогу домой…

Пересмешник издал завывающий звук, подобный свисту метели, призывая главную снежную кобру, из тех, что оказались здесь. Какое счастье, что теперь он уже не тот птенец, каким был когда-то, что силы его пробудились в полной мере и он способен говорить с любыми волшебными существами!

Кобра услышала и устремилась на зов.

— Спаси детей! Не пускай их к озеру! — так можно было бы перевести свист, завывание и рёв, что издавала маленькая птичка.

Кобра яростно ударила аспида и закружилась вокруг детей, не давая им сделать ни шага.

— Я остановлю! — ответила она. — Но если проход в наш мир не закрыть, они здесь и замёрзнут!

Она была права. Нужно закрыть проход и вернуть всех обитателей Зимнего мира туда, где им и положено быть.

Только тот пересмешник, в чьём сердце живёт настоящая любовь, может спеть Утреннюю Песнь — волшебную песнь, способную открывать или закрывать двери между мирами и, если нужно, изгонять жителей других миров.

Вьюга била и дёргала его в разные стороны, не давая собраться. Надо спешить! Пожалуй… стоит отыскать Лейлин. Когда он увидит её, Песнь придёт… Должна прийти!

— Таайриииш! — донёсся до него полный мольбы и отчаяния крик.

Пересмешник нырнул в снежные завихрения, его сила помогала справиться со стихией. Вот и она — нежная девушка с заплаканным лицом, та, чьи песни покорили его, хотя звучали только в её мыслях, та, что пробудила в нём любовь и память.

Первая трель сама вырвалась из горла, так велико было желание защитить, оберечь, успокоить. Трель чистая, нежная и звонкая, словно зазвенели сотни хрустальных колокольчиков. Она разлилась волной, перекатываясь, как горный ручей, переливаясь множеством оттенков, она ширилась лавиной звуков, словно до земли долетели голоса далёких звёзд — настоящий звёздный хор, искрящийся нежностью и светом.

Такая маленькая птичка — и целый водопад звука, всё более сильного, кристально чистого, льющегося непрерывным потоком и исток этого потока — сердце, наполненное любовью.

Ледяные аспиды исчезли в один миг. Утренняя Песнь — песнь любви — это то, чего они не могли вынести. Снежные кобры неторопливо двинулись по их следам, уничтожая полосы опасного льда и исчезая одна за другой. С их уходом успокаивалась снежная круговерть, воздух теплел, наполняясь неповторимым ароматом зимней свежести.

Самая большая кобра на прощанье покружилась вокруг детей, указывая им путь к посёлку. Их слёзы мгновенно высохли, страх прошёл, они вдруг ощутили, что рядом с ними что-то… вернее — кто-то — добрый и сильный. Но увидеть смогли только пушистый хвост красиво вихрящегося снега, хотя некоторые позже говорили, что видели добрые голубые глаза и слышали что-то ласковое в шорохе снега.

Кобра простилась с детьми и исчезла вслед за своими сородичами. Дверь в Зимний мир закрылась. Всё улеглось, успокоилось, словно и не было снежной бури. Снова прояснилось небо и заструился серебряный свет Тааны на приходящих в себя людей, на укутанную снегом Счастливую долину.

Страх прошёл как по волшебству, даже родители сейчас отчётливо понимали, что им больше нечего бояться за детей — все они теперь в безопасности. Время испытания прошло, вернулся покой и безмятежность. Да и как могло быть иначе, если над Счастливой долиной всё еще проносились отзвуки и отголоски удивительной Песни, подарившей мир сердцам, рассказавшей о любви и свете.

Пересмешник опустился на снег рядом с Лейлин. Последние переливы Утренней Песни замирали в ночи, вновь превратившейся в волшебную сказку, а вместо птицы рядом с девушкой уже оказался юноша с золотистыми глазами.

Лейлин всхлипнула и оказалась в его объятиях, шепча:

— Тайриш… Тайриш…

Она хотела сказать ему так много, но все слова сейчас куда-то исчезли, осталось это единственное — имя того, кого она любит, того, кто их всех спас этой ночью. Поцелуй был нежным и долгим.

— Я люблю тебя, Лейлин, — сказал он.

— Я люблю тебя, Тайриш, — ответила она.

И в этом коротком взаимном признании было всё — надежда, доверие и обещание быть рядом всегда, до последней черты.

— Смотри! — Лейлин удивлённо смотрела туда, где снег немного приподнялся в крохотном, совсем не страшном, снежном вихре — трепещущем, искрящемся, кружащемся.

— Это Снежноцвет, — улыбнулся Тайриш. — Это раскрывается Снежноцвет.

Они осторожно приблизились, держась за руки. Маленький вихрь медленно опадал, оставляя на снегу нечто похожее на цветок с множеством белоснежных лепестков. Лепестками были снежинки, каждая размером примерно в ладонь.

Кружевное чудо мягко переливалось перламутровым светом, лепестки трепетали, цветок словно дышал, впитывая красоту этой ночи, свет Тааны и… любовь и нежность тех, кто пробудил его.