Надежда Волгина - Массажистка

Даша пошевелилась в его объятьях и приподнялась на локте, посмотрела ему в лицо:

— Ты меня возненавидел за это?

Сейчас в нем невозможно было узнать того паренька в очках. Впрочем, наверное, поставь их рядом, и разницы она бы не заметила, потому что из-под очков на нее смотрели бы эти же невозможно притягательные глаза.

— Сначала да. Теперь уже нет, — грустно улыбнулся он, и Даша не выдержала — прижалась к его губам в попытке стереть эту грусть.

— И ты меня простил?

— Не так уж ты и виновата тогда была. Сам был придурком, — повернулся он набок и прижал Дашу к себе спиной, горячо дыша ей в шею. — Теперь, когда мы разобрались с нашим прошлым, предлагаю его там и оставить. Давай начнем все сначала. Есть мы сейчас и то, что между нами сейчас. Я хочу сохранить это во что бы то ни стало. Хочу сделать тебя счастливой и самому таким стать.

— И я этого хочу, — пробормотала Даша, накрывая его руку своей и прижимая ту к животу сильнее, словно в попытке удержать.

А еще я люблю тебя! — этого она уже не сказала, а лишь подумала, проваливаясь в сон, согретая его объятьями.

Торжественный ужин должен был состояться в семь часов. Именно на это время Антон заказал столик в ресторане и пригласил почетных гостей.

Всю смену в поликлинике Даша нервничала, а к концу ее так и вовсе не находила себе места. Она все ждала, что позвонит мама и поздравит дочь с предстоящим грандиозным событием в ее жизни. Ну или хотя бы не поздравит, а захочет пообщаться с ней в неформальной обстановке. Но мама не звонила, и постепенно Даша понимала, что этого не случится вовсе. К концу смены она уже начала сомневаться, что они с отцом придут в ресторан. Сама им звонить тоже не хотела, вернее, не могла, как ни уговаривала себя. Что она скажет? Начнет оправдываться, что несмотря на поспешность, шаг этот хорошо обдумала и решение приняла взвешенное? Нет, конечно! Да и все на самом деле случилось спонтанно. Она даже поняла, что любит, после того как согласилась выйти замуж за Антона.

С работы ее встречал Антон. Сегодня он решил сам приехать за ней, не доверил водителю. Словно знал наверняка, в каком состоянии она находится. Благо, до встречи с родственниками еще оставалось достаточно времени. Можно было и привести себя в порядок, и успокоиться. Если, конечно, получится.

— Хочешь, отвезу тебя в спа-салон? — предложил Антон, внимательно посмотрев на Дашу, когда та садилась в машину.

— Что, все так плохо? — слабо усмехнулась она.

— Да нет. Просто, выглядишь уставшей. Бросала бы ты эту работу

— Брошу, когда займусь своим делом, — улыбнулась она ему, испытав очередной прилив благодарности. Она уже знала, что он выкупил для нее помещение под салон. И завтра обещалась подготовить списки всего необходимого. Сегодня у нее мысли работали явно не в этом направлении. Ими она уже была в ресторане, не знав даже примерно, чего ожидать от сегодняшнего вечера.

— Тогда, мне нужно ускориться, — быстро поцеловал ее Антон и принялся выруливать со стоянки.

Даше показалось, что и он тоже нервничает, но держался Антон не в пример ей гораздо лучше. Разве что был менее разговорчив и на дорогу смотрел слишком сосредоточенно.

В холле, когда горничная оставила их одних, а Даша уже собиралась подняться в свою комнату, чтобы просто полежать немного на кровати, расслабиться и ни о чем не думать, Антон ее неожиданно обнял и привлек к себе.

— Даш, хочу сказать тебе одну вещь, — проговорил он ей в макушку, не давая посмотреть на себя, прижимая еще крепче. Он будто не хотел, чтобы именно сейчас она видела его лицо. — Ь^ке давно хочу сказать и не решаюсь. А сегодня понимаю, что должен.

Даша испугалась. Очень сильно. Аж сердце пропустило удар. Чего именно, и сама не могла понять. Наверное, больше всего того, что сейчас он может сказать что-то типа: я долго думал и понял, что все у нас не так, что не должны мы связывать себя обязательствами и обрекать тем самым на вынужденное совместное существование… Она боялась, что он ее отвергнет, сейчас, когда уже не представляла себе жизни без него, без его надежных объятий, без горячего и такого сексуального тела рядом, без его рассуждений… без всего того, что было свойственно только ему.

— Вот ты неоднократно спрашивала, не ненавижу ли я тебя, — голос Антона звучал глухо, говорил он ей в макушку. А Даша только и могла, что думать о том, как согревает и обволакивает ее его дыхание, как приятно находиться в кольце его рук. Она уже заранее умирала от того, что могла услышать дальше. — И каждый раз я тебе отвечал, что ненависти и в помине нет, что испытывать таковую к тебе я не могу… физически. Но ни разу я не говорил тебе самого главного, того, о чем сейчас не могу промолчать, — он сделал паузу, и Даше показалось, что сердце ее сейчас не выдержит, перестанет биться. — Даш, я люблю тебя. Люблю всем сердцем, как никогда и никого еще не любил. Это случилось не сейчас, а еще тогда, только понял это я гораздо позже. Даже если ты никогда не сможешь испытывать ко мне десятой части того, что испытываю к тебе я, отпустить тебя не смогу. Я просто не смогу жить без тебя, у меня не останется воздуха, который есть, только когда ты рядом.

Бедное ее сердце! Только что оно готово было остановиться от выматывающего душу ожидания и неизвестности, как буквально сошло с ума от всепоглощающей радости. Из глаз брызнули слезы и принялись активно смачивать рубашку Антона. Она так много хотела ему сказать, но спазм в горле мешал не то что говорить, из-за него и дышать-то получалось с трудом.

— Не плачь, Любимая, — заключил Антон в теплые ладони ее лицо и принялся покрывать его поцелуями. — Обещаю сделать тебя счастливой. Я столько совершил глупостей и ошибок, за которые теперь простить себя не могу. Но очень надеюсь, что в дальнейшем все их смогу искупить.

Губы его прижались к ее, и поцелуй словно растопил тот ком, что мешал дышать. Воздух хлынул в легкие, наполненный его дыханием. И слезы полились еще обильнее, словно и им тоже дали волю. Даша боялась самой настоящей истерики на почве безудержного счастья. И сейчас ей было плевать на все, кроме того, что Антон ее любит.

— Если этот поток не остановится, то ты нас затопишь, — с улыбкой проговорил Антон, глядя в глаза, в которых, как хотела верить Даша, читал все то счастье, что она сейчас испытывала.

— Антон, — смогла все-таки выговорить она и обхватила его за талию, прижимаясь к груди, слушая как колотится в той любимое сердце. — Я не испытываю к тебе десятой доли того, что испытываешь ко мне ты, — практически повторила она слово в слово его фразу, чувствуя как он напрягся всем телом. — Кажется, я люблю тебя даже сильнее, чем ты меня. И я тоже боялась тебе в этом признаться…