Дора Коуст - Босс знает лучше

Теперь с ужасом понимала, что он мог уйти, и от этого целовала яростнее, напористее, прикусывая зубами его губы, ловя проворный язык. Пальцами запутывалась в его волосах, прижимала его шею к себе еще крепче. Не сбежит, точно не отпущу.

Мышцы внутри сжимались, и я уже не могла ими управлять. Начальник рычал каждый раз, когда они сокращались, плотно обхватывая член, а я испытывала щекотку, что все нарастала и нарастала, собираясь лопнуть в любой момент, взорваться...

Яркие золотистые вспышки в темноте сомкнутых век обрушались ураганом, жаркой волной, что пронеслась по венам, стремительно пробралась к спине, пронзая, вынуждая выгнуться. Волна выстрелила в затылок, заставляя тот онеметь на долгие десятки секунд. Жмурилась, то выкрикивая его имя, то едва слышно шепча. Задыхалась ощущениями, словно безумная, поддаваясь навстречу его бедрам.

- Инна... - его пальцы сжали бедра да боли, а яростные толчки постепенно сменились мягкими и нежными.

Просто свалилась на диван, едва меня выпустили, но упасть не дали. Сам уложил прямо на себя, крепко прижимая к горячему телу. Тяжело дышал, смотрел на меня с ласковой улыбкой и гладил мою спину, наверное, успокаивая. Веки закрылись непроизвольно, но не сопротивлялась. Теперь точно знала, что это не сон.

- Ну и бардак же у вас тут! - Я лениво огляделась по сторонам.

Мы с Дмитрием Викторовичем (впрочем, наверное, уже не нужно называть его по отчеству? Или все-таки нужно? Следовало бы это выяснить... я и выясню. Как- нибудь потом...) лежим на диване, тесно сплетаясь, не в силах ни пошевелиться, ни оторваться друг от друга.

- Вот надо же! Стоит вернуться без предупреждения в офис - и застанешь тут такое, - говорит он, прижимая меня к себе.

Я счастлива. Просто счастлива. И всё. Мне кажется, что это безмятежное счастье уже никто и ничто не может разрушить.

- И все-таки, я давно хотел спросить... - начал он.

Я замерла, ожидая какого-нибудь неудобного вопроса.

- Почему тогда на складе ты была так уверена, что это сон? Нет, конечно, мне приятно быть мужчиной из сновидений, но все-таки...

Я уткнулась носом ему в грудь, пряча глаза и не желая развивать эту тему.

- Только не говори, пожалуйста, что после всего, что сейчас тут было, я могу тебя еще чем-то смутить.

Я поцеловала его в плечо и ответила:

- Очень даже можешь. Например, напоминанием о том, что сейчас тут было, - и это чистая правда! Я почувствовала, что краснею до кончиков волос.

- Что-то мне кажется, что ты скрываешь от меня какую-то жутко интересную историю. Которая касается меня и которой я не знаю полностью.

Я замялась. Нет, я была абсолютно уверена, что этому мужчине я могу рассказать любую историю, и он не станет кривить губы, упрекать меня в чем-то, обвинять, не станет ко мне хуже относиться... Странно, откуда бы взяться такому доверию? А вот ведь есть оно - как будто мы всю жизнь были вместе и еще всю жизнь будем вместе.

- Ради этой истории, - Дима чмокнул меня в макушку... Дима. Наверное, так мне и надо его теперь называть? Я примерила к нему это имя, покрутила его на языке, вместо привычного Дмитрия Викторовича и решила, что оно ему подойдет. Пару раз, наверное, запнусь, но потом привыкну. - Ради этой увлекательнейшей истории я готов на время принять на себя обязанности секретаря и приготовить нам обоим кофе...

Я подумала, что возможность так и лежать на диване, даже не приподнимая головы, стоит одной истории. Тем более истории с таким восхитительным финалом.

- Мне пожалуйста чай без сахара, - с улыбкой сказала я.

- Как прикажете, - согласился Дмитрий Викторович, то есть Дима.

Встал с дивана, пошарил в груде одежды, не слишком равномерно распределенной по полу, обнаружил и натянул боксеры и отправился к кофеварке, оставив меня любоваться этим потрясающим зрелищем. Дима в боксерах вместо Дмитрия Викторовича в костюме и галстуке - по-моему, роскошная замена.

Я хотела набросить блузку, но в ней было явно недостаточно пуговиц, поэтому последовала примеру босса: вытащила из общей кучи его рубашку и с удовольствием надела ее на голое тело. Вот так - просто здорово! Теперь его запах, такой родной, такой чудесный, был совсем близко.

- Итак, я свою часть сделки выполнил, - объявил босс, протягивая мне чашку с ароматным напитком, - и теперь я хочу услышать эту пикантную историю.

- А вдруг она не пикантная? - рассмеялась я.

- Я буду разочарован, - сказал он, но я лишь хмыкнула.

- И отберу чай! - с угрозой добавил босс.

- Ладно, ладно, что уж так сразу...

И я принялась рассказывать.

Вначале он слушал эту историю, смеясь, но только до того места, как я перешла к своему позднему возвращению домой. Так. А здесь я ступала на очень скользкий путь. Нашу размолвку с Вадиком я постаралась пересказать вкратце. Не хотела, чтобы это выглядело так, будто я жалуюсь. Кое-какие моменты попросту опустила. Пришла, поняла, что мы друг другу чужие - и ушла.

Но Дмитрий Викторович... то есть, Дима, не дал мне так просто отделаться:

- Погоди. И что, вы больше не виделись? Ты просто ушла жить к подруге и все?

-Да...

Я смотрела ему в глаза честно, как только могла.

- Ну нет. Ерунда полная. Ты должна была как минимум заехать за вещами!

Я уже пожалела, что вообще стала об этом рассказывать. А кое-кто мог бы быть чуть менее проницательным. Хотя, наверное, тогда это был бы уже не он.

- Может, и должна была, - сказала я, - только я не заезжала за вещами.

- Это как же?

Теперь я говорила совсем тихо.

- Я решила оставить мои вещи там.

- Чтобы при случае вернуться? - мигом помрачнел он.

Черт. Так похоже я делаю еще хуже. Лучше говорить все как есть.

- Нет. Чтобы хорошо помнить, почему я решила никогда не возвращаться, - я не хотела, но в моем голосе отчетливо слышался металл.

- To есть, ты хочешь сказать... - теперь губы Дмитрия Викторовича сложились в жесткую складку, - что ты оказалась на улице без ничего: без вещей, без одежды и даже не позвонила мне? Не дала знать, что у тебя проблемы?

Он смотрел на меня строго, будто бы я в чем-то провинилась, но самое удивительное, что и я чувствовала себя так, будто бы провинилась.

Дмитрий Викторович мигом сделался деловитым и сосредоточенным, резко встал с дивана, принял чашку из моих рук, объявил:

- Чаепитие окончено. Сейчас же одевайся, - и стал ловко поднимать рассыпавшиеся папки с документами и водворять на место карандаши с ручками.

Я поежилась. Было неприятно и странно сознавать, что волшебство закончилось. А оно, кажется, и правда закончилось. Теперь оставаться вот так, без одежды, в его рубашке, было неуютно.

Я встала и быстро оделась, запахнув испорченную блузку и застегнув сверху плащ, потом залезла в сумочку, вытащила телефон и набрала короткий номер такси.