Мэдлин Хантер - Герцог-авантюрист [litres]

«Гинею? – изумилась Клара. – Кто бы мог подумать, что грех окажется таким дорогим».

Она не знала, чего ожидать, когда приехала в этот дом, но уж точно не такого… Ее приняли как самую обычную гостью. Экономка проводила Клару в ее апартаменты, а ожидавшая в спальне служанка помогла ей распаковать саквояж и раздеться для дневного отдыха. Прежде чем уйти, девушка пообещала разбудить Клару через некоторое время и помочь одеться к обеду.

Сверившись с карманными часами, Клара поняла, что до появления служанки у нее будет целых три часа. Спать она не хотела, а посему вынужденное пребывание в этой комнате вскоре начало ее раздражать. Ведь Страттон мог бы по крайней мере предложить ей осмотреть дом и сад.

Клара не знала, как ведут себя любовники на такого рода свиданиях, но никак не могла предположить, что ей придется умирать от скуки.

Дворецкий повел герцога наверх; Адам же раздумывал о том, что сейчас происходило в спальне Клары.

– Мы уже приготовили для вас апартаменты, ваша светлость, – произнес дворецкий. – Вам будет прислуживать один из лакеев – Тимоти. Он вполне подходит на роль камердинера.

– Прекрасно. – «Сейчас ей показывают ее апартаменты».

Адам собрался подняться на следующий этаж, однако дворецкий остановился.

– Ваша светлость, мы перенесли ваши вещи в спальню бывшего герцога. Надеюсь, мы не допустили ошибку?

«Сейчас служанка распаковывает ее саквояж».

– Вовсе нет. – Адам последовал за дворецким к двери, ведущей в покои отца, и приготовился противостоять потоку воспоминаний.

Он не был в Кенгроув-Эбби с того самого дня, когда тело его отца отправили на север, и не собирался заходить в эту комнату. И вот теперь, обуреваемый дурными предчувствиями, Адам отворил дверь.

Вопреки ожиданиям, он увидел незнакомое помещение. Адам переступил порог, стараясь справиться с изумлением. От знакомых покоев не осталось и следа. Никаких напоминаний о предыдущем хозяине поместья. Словно он оказался в совершенно незнакомом месте. «Она, наверное, уже осмотрела спальню и подошла к окну, чтобы обозреть окрестности».

Еще несколько минут назад Адам отгонял воспоминания, а теперь почувствовал себя так, словно их у него украли.

– Что здесь случилось? – спросил он. – Кто все поменял?

– Герцогиня, ваша светлость. И довольно давно. Она присылала из Франции письма с подробными указаниями.

На полках в небольшой гостиной стояли его, Адама, книги, а в заново обставленной гардеробной хранились его вещи.

Адам вошел в спальню и осмотрелся. Оказалось, что мать заменила всю мебель и обои на стенах. Даже кровать стояла в другом месте.

– Что вы сделали с вещами моего отца?

– Упаковали в сундуки и убрали на чердак.

– А личные бумаги?

– Отправили в Дрюсберроу, ваша светлость.

– Оставьте меня. И скажите Тимоти, что до обеда он мне не понадобится.

Дворецкий кивнул и вышел, осторожно притворив за собой дверь. Адам еще раз обошел «незнакомое» помещение. Мать приняла решение все здесь поменять. Должно быть, она догадалась, что сам он на это никогда не решился бы.

Но она могла бы его предупредить. Сам того не осознавая, Адам избегал приезжать сюда после своего возвращения в Англию, хотя его дом был именно здесь, а не в Дрюсберроу, что в графстве Уорикшир. Адам вырос здесь и в Лондоне. И если бы мать не переделала эти апартаменты, то он, наверное, не появлялся бы здесь еще несколько лет.

В конце концов Адам пришел к выводу, что перемены ему понравились. Теперь он был совсем не прочь жить здесь время от времени. Ведь ничто в этой комнате не пробуждало воспоминаний. Однако они, эти воспоминания, могли настигнуть его где-то еще… Рано или поздно он встретится с ними лицом к лицу, но не здесь и не сейчас.

«Сейчас служанка раздевает ее и готовит к отдыху после долгой дороги».

Адам снял сюртук и засучил рукава, потом вернулся в спальню и оглядел одну из стен. Панели заново покрасили, но не меняли. Он приложил ладонь к одной из них и легонько надавил, затем нашел место, где панель подалась под его ладонью. Раздался тихий щелчок, и панель отошла в сторону.

«Укромные места», как выразился управляющий. Это – одно из них, но имелись и другие.

В глаза тотчас же бросилась стопка банкнот. Мистер Леланд пришел бы в ужас, узнав, какие огромные суммы хранят дома люди.

Адам отодвинул деньги в сторону, дабы посмотреть, что еще спрятано за панелью. «Теперь она одна. Служанка ушла».

Пять минут спустя содержимое тайника лежало на кровати, но никаких драгоценностей. Однако в доме было устроено еще несколько тайников, и их непременно следовало осмотреть. Чуть позже. А сейчас его внимание привлекало совсем другое: например – очаровательная гостья в одной из спален наверху.

Не зная, чем заняться, Клара расхаживала по спальне. Служанка перед уходом задернула шторы, и девушка отодвинула тяжелую ткань, чтобы получше рассмотреть убранство комнаты. Судя по всему, спальню декорировали заново, причем – совсем недавно. Об этом свидетельствовали снова входившие в моду элементы готического стиля.

Раскинувшийся под окнами сад выглядел довольно необычно. Небольшие прудики, искусственные холмы и деревья образовывали причудливую картину. Клара не увидела цветочных клумб, но и без них садовнику стоило немалых усилий создать всю эту красоту.

Внезапно на талию девушки легли сильные мужские руки, а шею закололо от нежных поцелуев. Прижавшись щекой к ее щеке, Страттон посмотрел в окно.

– Все это дело рук моей матери, – пояснил он и крепко обнял ее.

– А я боялась, что окажусь здесь совершенно одна – словно узница в этой спальне, – с улыбкой проговорила Клара.

– Я старался быть внимательным и тактичным хозяином и потому решил, что тебе надо отдохнуть с дороги. – Страттон снова поцеловал девушку в шею. – Но потом другие намерения заставили меня изменить первоначальное решение.

– А вот это уже гораздо интереснее… – отозвалась Клара.

И в тот же миг рука Адама легла на ее грудь, а губы вновь прижались к шее – в том месте, где нервно пульсировала жилка.

Прикрыв глаза, Клара всецело отдалась сладостным ощущениям – ласки любовника успокаивали ее и в то же время будоражили. И теперь она уже нисколько не сомневалась относительно своего решения. Конечно же, она приехала ради этого: ради удовольствия и чувственной близости, ради возможности почувствовать себя желанной.

Ласки Адама все сильнее ее возбуждали. Стоя к нему спиной, она то и дело тихонько стонала от сладостного предвкушения. В какой-то момент Клара почувствовала, что Адам принялся расстегивать ее пеньюар. Но почему же так медленно?… О, медлительность любовника сводила ее с ума!