Евгения Кретова - Танго sforzando

Девушка инстинктивно скользнула вдоль стены в сторону от него, сжалась в комок. Низкорослый рывком вернул ее на место, двинул коленом по бедру, выставив его между ног девушки. Стеша коротко пискнула, беспомощно выдохнула. Сумка сползла с плеча, заблокировав ей руки широкими лямками.

— Может, немая? — бросил коренастый, приблизив лицо. В полумраке мелькнули огромные, страшные зрачки, пустые. В их глубине не осталось ничего человеческого.

«Наркоман», — мелькнуло в голове. Сердце пропустило удар, тоскливо ударилось в груди и замерло.

— Эй, кукла, ты немая? — он гоготнул. — Проверим?

Одна рука низкорослого по-прежнему прижимало ее к стене, вторая скользнула липко по бедру вверх, под распахнутую куртку, дернула за ремень джинсов.

Стеша взвизгнула и рванула в сторону проспекта, но в итоге практически упала в руки коренастого. Тот цепко схватил ее, дыхнув в лицо пивным перегаром, шваркнул о стену так, что потемнело в глазах.

— Не надо! — выдохнула Стеша, обращаясь к высокому.

— О, не немая! — хмыкнул тот.

Низкорослый прищурился зло:

— Слышь, Лопата, а ничего девка, сладенькая.

Стеша шумно втянула воздух: холодная чужая рука скользнула под курткой выше, сомкнулась на груди, грубо, по-хозяйски. Коренастый прижался к ней, похотливо двинул бедрами. Девушка инстинктивно выставила вперед локти, уперлась кулаками в грудь, уворачиваясь. Рыжий холодно наблюдал за ней, изучал. Он не препятствовал коренастому, но и не присоединялся.

— Пусти! — Стеша брыкалась, пыталась лягнуть низкорослого. Слишком тесно. Слишком мало места, чтоб размахнуться. Слишком страшно.

Парень ловким движением выбил Стешины локти, перехватил запястья и жестко прижал их к стене над головой девушки, вдавив всем телом так, что ей стало нечем дышать. В этот же момент, липкие губы оказались так близко. Девушка дернулась в сторону, увернулась от поцелуя и всё-таки успела крикнуть:

— Помогите!

— Не ори, — холодно скомандовал рыжий. — Колян, остынь.

Низкорослый замер, не отпуская девушку. Она чувствовала, как в нем пульсирует кровь, слышала его прерывистое, жадное дыхание, его взгляд уставился на ее шее, гипнотизируя бившуюся в панике венку на тонкой девичьей шее.

— Слушай сюда, коза. Ты вчера нашего друга обидела. Не хорошо. Парень учиться в школу пришел, а ты его опустила. Перед всем классом унизила, — Рыжий отвешивал слова, тяжело. — Ты ж юрист? Подкованная? Ну, так вот. Наш товарищеский суд решил, что ты нашему братану должна компенсацию морального вреда, — при этих словах коренастый гоготнул, двинул бедрами, склонившись к Стеше, чуть прикусил мочку ее уха. Девушка взвигнула. — Остынь, сказал! — рявкнул рыжий и посмотрел Стеше в глаза: — Десять косарей с тебя, короче…

— Вы с ума сошли?

— Это без процентов. Если до конца недели отдашь.

Девушка попробовала вырваться, бесполезно, Колян держал её бульдожьей хваткой.

— Ничего я вам платить не буду. Я в полицию заявлю. А вашего дружка или кто он там из школы исключат.

Рыжий плотоядно хмыкнул, вальяжно прислонился плечом к стене.

— Ну, попробуй, — криво усмехнулся. — Колян с удовольствием возьмёт компенсацию натурой. Верно, Колян?

Тот осклабился, гоготнул.

Рыжий не сводил глаз с девушки. Холодные, будто ледяная глыба, светло-голубые с темно-синим ободком вокруг радужки. Та замерла, почти перестала дышать. Перестала обращать внимание на то, как Колян её обнюхивает, словно примеряясь к месту, в которое вцепится в первую очередь.

— Вы не посмеете, — прошептала.

Рыжий снисходительно хмыкнул:

— Проверить хочешь? Это Питер, детка. Здесь, таким как ты, места нет.

— Что я вам сделала?

Рыжий заметно заскучал, вытащил изо рта зубочистку, прищурился:

— Я всё сказал. Бабки готовь. В пятницу придём.

И он, толкнув коренастого плечом, лениво двинул к проспекту. Колян резко отпустил девушку, перехватил сумку, вывернув, вывалил содержимое Стеше под ноги. Бумаги, папки, тетрадь с конспектами рассыпались по сырому асфальту. Парень, криво усмехнулся, скрутил пустую сумку трубочкой, сунул под мышку. Сделал несколько шагов спиной вперёд.

— Ну, бывай, сладкая, до встречи, — облизал губы и двинул за товарищем.

Девушка прижалась спиной к холодному камню, втянула судорожно воздух. Тот будто бы стал солёным. В ушах шумело. Куда бежать? В полицию? Там, что, будут разбираться? Заявление директору школы?

Мысли путались, наскакивали одна на другую и разбегались врассыпную. Стеша посмотрела на потемневшие от грязи папки и тетради, присела на корточки, пытаясь собрать с мокрого асфальта. Руки дрожали так, что она едва могла удержать тоненькую тетрадь: та выскользнула из пальцев, шлёпнулась с шелестом на голубую пластиковую папку. Девушка с силой сцепила ладони, переплела пальцы в замок, пытаясь заставить себя соображать.

Егор? На службе, они увидятся только вечером. Стеша сжала виски, медленно вздохнула.

В голове мелькала единственная идея, которую девушка хоть как-то могла использовать для своей защиты.

Конечно, она опоздала на первый урок. Удивлённый взгляд завуча в холле, безмятежное веселье в глазах восьмиклассников. Стеша рассеянно кивнула, бросила охапку тетрадей на стол. Её всё ещё трясло. Разномастные папки, перепутанные распечатки, ворох тетрадей и заметок, полчаса назад разложенных по местам с педантичностью Эркюля Пуаро, оказались брошены на стол. Сырые, измятые листки. Стеша никак не могла овладеть своим голосом, чувствуя, как дрожь выдаёт её с головой. Ученики притихли, заметив неладное, тихонько шикали на разбушевавшихся сорвиголов. Стеша присела за учительский стол, прижала пальцы к вискам, соображая.

Мысленно «прокручивала» вчерашний конфликт с десятиклассниками. Тот парень в курсе? Он, действительно, подговорил дружков? Зачем?

Внутренним чутьём она была уверена, что в той схватке у мальчишки не возникло желание взять реванш. Не было в его взгляде затаённой обиды или злости. Интерес был. Уважение. Удивление.

Но что, если его кто-то науськал? Или вообще воспользовался ситуацией, чтобы… Чтобы, что? Кому она здесь помешала настолько, чтоб вот это всё организовать?

В любом случае, единственный, кто ей ответит на вопрос — вчерашний парень из 10 «Б», Борисов, кажется, его фамилия.

Урок у них завтра. Смысла и терпения ждать нет.

На ближайшей перемене Стеша посмотрела расписание: следующий урок у Борисова — химия, в соседнем с ней кабинете. Девушка, подхватив ежедневник, сунула в него телефон с включённой программой аудиозаписи. Выглянув из кабинета, почти сразу заметила вчерашнюю троицу: два дружка гоготали над учебником, а коренастый прислонился к стене, лениво просматривал что-то в смартфоне. Почувствовав на себе взгляд Стеши, посмотрел опасливо.