Яна Ясинская - Нелюбовь [litres]

– Ты со мной? – как ни в чем не бывало поинтересовался Александр, направляясь к дому.

В этом был весь Сашка! Решения принимал самостоятельно, пытаться переубедить его – заведомо дохлый номер, и Динка об этом знала. Поэтому, обреченно махнув рукой, последовала за ним, правда, не переставая ворчать.

– Ай! Да ну тебя!

Первой в дом вошла Динка. Входная дверь оказалась не закрытой.

– Эй! Есть кто-нибудь?! Люсь, ты здесь?

Пока Дина звала младшую сестру, Саша молча обследовал квартиру Федора. Первой в спальню заглянула Дина. Она хотела было позвать сестренку, но в горле застыл ком.

– Саш… – единственное, что смогла выдохнуть она и потом истошно закричала: – Саш!

На полу в нелепой позе в луже крови валялась без сознания бледная Людмила.

Без сознания или…

– Девочку в реанимацию! Быстро! Готовьте к переливанию крови!

Суровый усатый главный хирург Николай Владимирович лично принимал пациентку. Каталка с Люсей, которая так и не пришла в сознание, исчезла в недрах интенсивной терапии – медсестры спешили. Хирург был раздосадован. Он знал Люсю с детства – она училась в одном классе с его младшим сыном. Вот так ростишь детей, ростишь, а потом какой-то урод… Николай Владимирович с сочувствием взглянул на стоящих в приемной заплаканную Динку и бледного Сашу. Трудно было представить, каково это – найти свою младшую сестру в таком состоянии… Нужно было срочно провести переливание крови, потому хирург направился к ним – ближайшим родственникам Людмилы. Однако сказать ничего не успел, потому что в приемный покой подобно урагану, сносящему все на своем пути, влетела Тамара, вслед за которой едва поспевала испуганная Света, плохо понимая, что здесь вообще происходит.

– Где она?! Где моя дочка?! – истерично с ходу взвыла Тамара, ринувшись вглубь приемного покоя, пытаясь прорваться в отделение интенсивной терапии. Николай Владимирович притормозил женщину, которую, как и Люсю, знал много лет.

– Тамара, успокойтесь!

Ему на помощь поспешил Александр, пытаясь удержать паникующую мать в приемном покое.

– Мама, мам… Да остановись ты! Стой!

Но Тамара никого не слушала.

– Дочка, дочка, доченька! Доченька! – продолжала блажить она, вырываясь из крепких рук мужчин, оттесняющих ее в коридор. Женщина не понимала, что своими криками и истериками она никак не поможет Люсе. И все же не унималась. – Люсенька!

Оказавшись в приемном покое, немного придя в себя, Тамара тут же переключила все свое негодование на и без того зареванную испуганную Динку, которая не меньше матери панически боялась, что Люся умрет.

– Это ты! Ты во всем виновата! – взвилась Тамара, с кулаками набросившись на опешившую старшую дочь, которая даже и не пыталась себя защитить. – Зачем ты вчера к Федьке подлезла? Они сами разобрались бы! И ничего бы не было!

Безусловно, все, что выкрикивала в состоянии аффекта Тамара, было полным бредом. Но матери было настолько плохо, что ей просто надо было винить кого-то в этом горе, иначе она просто окончательно сойдет с ума. В глубине души Тамара, будучи не дурой, прекрасно понимала, что виновата в случившемся сама Люся, которая связалась не с тем парнем. И еще она – сама Тамара, решившая самостоятельно избавиться от Федора, хорошо заплатив ему за измену. Но она не думала, что все сложится вот так…

– Мам! Перестань сейчас же! – Сашка скалой стоял между Тамарой и Динкой, не давая истерящей матери наброситься на дочь.

Все это время Света, чуть не плача от испуга, жалась в угол. Она совершенно не понимала, что происходит в этой семье.

– Господи! Зачем ты только приехала?! – игнорируя сына, продолжала кричать разъяренная Тамара, не оставляя попыток наброситься на шокированную поведением матери Дину.

Конечно, она всегда знала, что мама не любит ее как Люсю или как Сашу, но Дине до последнего не хотелось верить, что эта нелюбовь все же так близко граничит с ненавистью. Единственное, чего не понимала девушка, – за что?

За что ее так ненавидит родная мать?!

– Перестань, я говорю! – как следует тряханул Тамару разозлившийся Александр. В конце концов, всему есть предел! – Мама, успокойся!

– Зачем ты приехала?! От тебя одни беды! – не унималась Тамара, однако ее истерика заметно пошла на убыль. Ее испугал грозный вид Саши. Она еще никогда не видела сына таким сердитым – и это отрезвляло.

– Возьми себя в руки! – не выдержав, гаркнул хирург, которому уже изрядно поднадоела вся эта опера. На кону каждая минута, а они тут… – Вашей девочке нужно переливание крови. Первая группа у кого?

Фраза «переливание крови» и конкретный вопрос, касающийся спасения жизни ее дочери, заставил Тамару прийти в себя. Саша приобнял Динку, всем своим видом показывая матери, что не даст ее в обиду.

– У меня вторая, – быстро отозвался он.

– Третья, – эхом откликнулась Дина.

– У меня первая! Первая у меня! – встрепенулась мать.

– Пойдемте со мной. И умоляю: только без истерик!

– Да, конечно! Конечно! Простите!

Тамара, на ходу вытирая слезы вместе с размазанной тушью, поспешно удалилась. В приемном покое зависла тишина. Саша все так же обнимал заплаканную Динку, усаживая ее на скамейку.

– Все будет хорошо. Садись… Успокойся.

Эти двое, крепко вцепившись друг в друга, словно существовали в параллельном мире, не замечая стоящую в трех шагах от них растерянную Свету. На ее глазах от испуга блестели слезы. Ей было жаль всех: и пострадавшую Люсю, и отчаявшуюся Тамару, и Динку, которой ни за что досталось от слетевшей с катушек матери… И себя. Потому что она чувствовала, что по какой-то необъяснимой причине теряет Александра. С каждой минутой все больше и больше. И не могла это остановить.

– А я не знаю, какая у меня группа крови, – всхлипнула Светочка, как бы невзначай пытаясь завязать разговор с этой странной парочкой.

Ее голос моментально заставил Дину вернуться в суровую холодную реальность, отстраниться от таких теплых родных объятий Саши. Ей было неудобно, неуютно перед Светой, словно та застала их с Александром за чем-то постыдным.

– Я раньше тоже не знала, – попыталась поддержать «светскую» беседу она. – Мне в роддоме сказали.

Саша, интуитивно почувствовав неловкость Дины перед Светой, поспешно подключился к разговору, стараясь придать голову беззаботный тон:

– А я со школы еще помню. На биологии проходили. По табличке специальной вычисляли. У меня у отца первая группа крови, у мамы… Родной – вторая, – чертя пальцем в воздухе невидимую табличку, вспоминал Саша. – Я в нее пошел. Люське в этом плане попроще, конечно. У обоих родителей первая, тут без вариантов. Кроме первой – другой группы у нее быть не может.