Амелия Борн - (Не)полное зачатие (СИ)

Такси притормозило возле моей работы и я, выйдя с шофером из машины, проследила за тем, чтобы коляска была вынута аккуратно, после чего вернулась к бабуле и Роме.

— Вот в том же парке и погуляете, — указала я бабушке на скверик, где она уже однажды гуляла с коляской. — Если не будете справляться — звоните.

— Почему это мы не должны справиться? — удивилась бабуля.

— Потому что Роме вдруг может понадобиться грудь, — терпеливо пояснила я то, что бабушка знала и так. Просто до сих пор она была уверена, что младенцев надо кормить строго по часам, что уже было давно пережитком прошлого.

— Хорошо, я сразу тебе позвоню.

Я кивнула и стала отстегивать автокресло с Ромой, бабушка же вышла из машины и тут же закричала:

— Увозят! Увозяяяяяят! Оксаночка! Увозят же!

Обернувшись, я увидела, как нашу коляску со всех ног укатывает куда-то… Алла! Именно ее я узнала в фигуре в черном, несущейся по парку вдаль.

Ну нет! Это просто немыслимо! У меня чуть не похитили ребенка! И сделала это невеста того, кто еще вчера обвинял меня в том, что меня до дома подбросил тренер по фитнесу!

Схватив Рому и наказав бабушке ждать меня прямо там, где она стояла, я помчалась к офису. Ну и отхватит же у меня шеф! Прежде всего, за то, что распускает своих Аллочек там, где ходят вполне себе приличные женщины!

Пробежав мимо охраны с прижатым к груди сыном, я ворвалась на этаж, который занимал наш офис и, узнав у секретаря, что Дмитрий Юрьевич прямо сейчас находится в конференц-зале с важными поставщиками, промчалась прямиком туда.

Мне было категорически плевать на все! На сделки, на то, что шефа сейчас было нельзя отрывать от дела. Случилось то, что перечеркнуло все остальное, потому что мой ребенок только что чуть не оказался в опасности!

Поэтому ворвавшись прямо на совещание с Ромой, которого я так и прижимала к себе, я заявила с порога:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Твоя невеста только что пыталась украсть нашего сына! Я требую…нет — Я Требую! — чтобы такое больше никогда не повторилось!

Конференц-зал охнул.

Мне тоже очень хотелось, но я себе такого позволить не мог, потому как яжебосс.

Одарив Беляшкину (по счастью, державшую на руках целого и невредимого Рому) тяжелым взглядом, я обратился к своим подчиненным:

— Извините, пожалуйста. Срочное дело. Объявляю перерыв на час.

И, быстро покинув свое место, прихватил под белы рученьки возмутительницу спокойствия, и вместе с ней покинул конференц-зал, мимоходом отметив вытянутые лица сотрудников. Ну все, сплетен теперь будет на год вперед! Да и плевать, ребенок — не заначка в баксах, его не будешь прятать всю жизнь.

Другое дело, что меня поразило, как поменялась тональность заявлений Беляшкиной. Значит, как только что-то случилось — так я провозглашен отцом безо всякого днк? Милое, однако, дельце!

Препроводив Оксану к лифтам, я сказал:

— Говори, что случилось. Быстро и по делу.

— Твоя невеста украла нашу коляску!

Бл*дь, и это все? Из-за этого меня выдернули с совещания?

— Я куплю вам новую, — пообещал я, входя вместе с Беляшкиной, крепко прижимавшей к себе Рому, в лифт.

— Ты что, не понимаешь?! — едва не перешла на крик она. — Алла похитила коляску, но в ней мог быть ребенок! Мой ребенок!

— Наш, — автоматически поправил я.

— Тем более! Ты обещал с ней разобраться!

Верно, обещал. И непременно сделал бы это, если бы Алла не исчезла, будто сквозь землю провалилась! Дома я ее не застал, соседи ее не видели, общие знакомые — тоже. А оказалось, эта горемычная все это время готовила план по похищению! И только Алла, бл*, могла в итоге стырить коляску, даже не убедившись, что там есть ребенок!

— И что ты хочешь от меня теперь? — поинтересовался я у Беляшкиной. — Чтобы я гонялся по городу за этой полоумной в поисках коляски?

Представив эту картину, захотелось заржать. Но вообще-то ситуация была не смешная. Сегодня нам повезло — Алла увезла пустую коляску, а что, если завтра она придумает что-то еще? По позвоночнику пробежал холодок, когда вся суть ситуации дошла до меня в полной мере.

— Я уже сказала — я хочу, чтобы такое не повторилось!

— Я тебя услышал, — ответил я. — Ты приехала одна?

— С бабулей.

— Я так и думал.

— Куда мы идем? — наконец очнулась Беляшкина, обнаружив, что я вывожу ее на улицу.

— Знакомиться с родственниками.

— Какими? — моргнула непонимающе Оксана.

— Сейчас узнаешь, — пообещал я.

После чего, в сопровождении Беляшкиной, пересек дорогу и вошел в скверик. Бабуля стояла, застыв в одной позе, точно полицейский, охранявший место преступления.

Подойдя к ней, я протянул бабуле руку и заявил:

— Здравствуйте. Давайте познакомимся.

— Знакомы же! — удивилась Надежда Петровна. — Дмитрий Юрьевич, вам плохо?

Нет, бл*дь, мне зае*ись после новостей о том, что моего ребенка едва не украли! Или не моего. Это еще предстояло выяснить доподлинно.

— Я в порядке, — уверил я бабулю. — И у меня для вас новости.

— Анализы пришли! — охнула бабуля.

— Пришли, — подтвердил я. — И по их результатам мы, вполне возможно, будем жить вместе.

— Батюшки! — Надежда Петровна прижала руки к щекам. — Оксаночка, ну-ка выпрямись! Руки твоей просить будут!

Я кинул взгляд искоса на Беляшкину. Вид у нее был ошеломленный. Хоть бы ребенка от шока не выронила, что ли!

На всякий случай я встал поближе и поправил бабулю:

— Пока я прошу только совместную жилплощадь. Либо вы переезжаете ко мне, либо я — к вам. Выбирайте.

— Я не одобряю разврат до брака! — грозно нахмурилась Надежда Петровна.

Я приподнял бровь.

— Разврат уже случился и даже с последствиями, — напомнил я. — И раз вы вдвоем не можете справиться с обеспечением безопасности моему ребенку, я займусь этим лично.

— Дмитрий Юрьевич… — подала наконец голос Оксана. — Так по результатам днк…

— Я не знаю результатов, — перебил я. — Хотел, чтобы мы вместе вскрыли конверт.

— Так что же мы стоим?! — снова оживилась бабуля. — Вскрывайте же!

Конверт был у меня с собой, в кармане — я почему-то боялся упустить его из виду хоть на минуту. Но не думал, что придется вскрывать его вот так.

— Прямо здесь? — уточнил я.

— Ну давайте на лавочку присядем для приличия! — предложила бабуля.

Сели. Я достал из нагрудного кармана конверт и внезапно понял, что мне страшно. А что, если это каким-то невероятным образом все же не мой ребенок? Я перевел взгляд на Рому и тот вдруг насмешливо загукал — мол, чего ты, батя, ерундой страдаешь? И взаправду! Не может быть, чтобы это был не мой сын!