Оксана Резникова - Королева вестерна

— Отойди, хочу увидеть Никитку и Артема, — сердито поджал губы мужчина.

Я купила для его мальчиков робота и машинки, и Саша сказал, что они очень обрадовались новым игрушкам. Незаметно от Люды, любимый взял образцы слюны у детей и упаковал их в пробирки.

— Так я не пойму, ты деньги-то принес? Мама заболела, паралич ее разбил, — всхлипнула девушка, выдавливая из себя скупую слезу.

— На вот, возьми, — Саша протянул ей несколько зеленых шелестящих купюр.

Мила быстро убрала деньги в карман, слезы на лице моментально высохли и на губах заиграла шальная улыбка. Саша прекрасно помнил, в каких отношениях она состояла с матерью. Жили как кошка с собакой, постоянно устраивали склоки, как будто искренне ненавидели друг друга.

— Может, останешься? — безо всякой надежды в голосе предложила Людмила, расстегнув верхнюю пуговицу на его рубашке.

— Меня ждут, — ответил он, перехватив ее руку.

— Кто? Инвалидка? Ты треклятый извращенец! Что нормальные бабы, вроде меня, тебя уже не привлекают? — взорвалась девушка.

— Не называй ТАК Алену, — процедил сквозь зубы Саша, схватив ее за шею, — ты ничего не знаешь о ней, подлая, мерзкая дрянь.

— Пошел на хер отсюда! Не то с лестницы спущу, урод! — прокричала Мила, высвободившись из захвата и отойдя от бывшего мужа на безопасное расстояние.

Спустя неделю мы узнали, что пятилетний Никита приходится Сашке родным сыном, а вот трехлетний Артем имеет совсем другое ДНК. По моей просьбе, Саша не стал оспаривать отцовство Темы в суде. Мне было жаль малыша. Вряд ли можно найти его биологического отца, чтобы призвать к ответственности. Каждую неделю мальчики получали игрушки и пакеты с едой, которую им привозил папа. Дети не виноваты в ошибках взрослых. Дети вообще никогда ни в чем не виноваты!

Всякий раз Милка закатывала Саше скандал, после того, конечно, как получала от него деньги, иначе рисковала остаться ни с чем.

— Мерзавец! Зачем я вообще встретила тебя? Сколько у меня было мужиков нормальных, а я на тебя, проходимец, запала. Ну что мне нужно сделать, чтобы ты остался? Ноги себе переломать, чтоб на твою калеку стать похожей? А?! — в гневе металась по квартире Людмила.

— Дура ты, — сплюнул Сашка, — ты никогда не станешь похожей на Алену, никогда! В тебе нет ничего святого — ни дети, ни мать. Ты помешанная на деньгах злобная баба! А у Алены светлая душа. И да, я знаю, что Артем не мой сын. Слышишь?

— Откуда? — ахнула Милка.

— Неважно. Главное то, что по просьбе Алены я не отказался от него и принял пацана, как родного. Так что ты ей в ноги должна кланяться, а не оскорблять!

— Да пошли вы оба в ж…! Проживу и без вас. Трахайтесь, рожайте своих детей, а к моим не приближайтесь! — как всегда последнее слово было за Милой.

Сашка работал практически без выходных. Он заболел идеей отправить меня на лечение в Грецию, поэтому проводил много времени на работе. Днем возился со мной, водил меня по квартире и учил заново ходить. Я, конечно, быстро уставала, но кое-какие успехи все же делала. Рядом со мной теперь сильное мужское плечо и я верила, что вдвоем мы справимся с моей треклятой болезнью. У меня есть стимул — моя любовь. Я изменилась, и никогда больше не прогоню этого мужчину, пойму его, если он устанет от меня в скором времени, но сделаю все, чтобы этого не произошло.

С тех пор, как я узнала, что он служит охранником в казино, потеряла свой сон. Там, где правят азартные игры — ничего хорошего не жди. Я несколько раз умоляла Александра бросить эту работу, но он оставался непреклонен. Объяснялся тем, что почти понял алгоритм игры и вскоре сможет выиграть большую сумму денег для нас. Мне все это категорически не нравилось, но переубедить любимого не представлялось никакой возможности. Так и жила, вздрагивая ночью от каждого шороха.

Маме поступило выгодное коммерческое предложение, но она колебалась из-за меня. Я настояла на том, чтобы она непременно соглашалась и ехала в долгосрочную командировку в Европу. Вместе с командой ученых они будут разрабатывать лекарство от онкологии. Теперь мы общаемся с ней по Skype, видя друг друга через экран. У мамы счастливые глаза, и разве я имела право портить ей настроение своим самоедством? У нее теперь есть Сергей Евгеньевич — доктор наук. Она помолодела — и внешне, и душой, и я так за нее рада.

Спустя пару недель Саша поехал к детям и застал в квартире бесчувственную Милу. Не теряя ни минуты, вызвал скорую помощь, и девушку забрали в больницу. Дети были изрядно напуганы, и Саша с трудом успокоил их. Он собрал вещи и привез мальчиков к нам домой, предварительно позвонив мне и спросив разрешения. Я была не против маленьких гостей и пока их ждала, напекла шоколадных панкейков. Сначала они стеснялись меня, с опаской косились на мое кресло, но потом привыкли.

Передозировка наркотиков — сказал врач в больнице. Милу с трудом вытащили с того света. Сашка настоял на ее лечении от наркозависимости. Пока Мила находилась в наркологической клинике, дети моего любимого мужчины жили у нас. Это было счастливое время для меня! Мальчишки такие тихие, умные и развитые не по годам. У меня совсем не было опыта общения с детьми, поэтому я занималась с ними тем, что умею очень хорошо — учила их английскому. Они быстро все схватывали, буквально на лету. Новый язык казался им волшебством, секретным кодом, которым они теперь смогут общаться между собой втайне от мамы. Я выяснила, что Людмила много чего запрещала своим детям и практически не занималась ими. Они привыкли играть друг с другом, поэтому их практически не было слышно, когда я занималась своими делами.

Сердце обливалось кровью, когда я видела, как Никита и Тема набрасывались на конфеты и торопливо рассовывали их по карманам. Они не верили в то, что шоколадное лакомство будет лежать так просто в вазе на столе, и его обязательно кто-то съест.

— Вот что я вам скажу, дети, сейчас мы вместе пойдем в магазин и купим там разных конфет, — улыбаюсь я.

— А можно купить чупа-чупс и шоколадное яйцо? — застенчиво спросил старший Никитка.

— Ну конечно можно! Только, чур, не бежать, держаться рядом со мной, тетя на колесиках не такая быстрая, как вы, — подмигиваю им.

Через месяц Милу выписали из клиники. Мне так жаль было расставаться с мальчиками! Они тоже привязались к «тете на колесиках», но их мать настоятельно требовала вернуть детей. Отныне Саша посещал квартиру, где жили дети очень часто. Он не шибко верил в Милкино выздоровление и боялся, что она опять начнет чудить. Но пока все шло хорошо. Она бледной тенью ходила по квартире, но детьми занималась. В холодильнике всегда была домашняя еда, у мальчишек новые игрушки и книжки. На Сашку больше не кричала. Когда он приходил к детям, запиралась у себя в спальне и плакала. Однажды вышла зареванной и попросила у моего мужчины прощения. Сашка простил, он не мог иначе. Они долго говорили в тот день, вспоминали прошлое — ту малую часть хорошего, что было в их жизни. А о плохом он поведал мне позже.