Таня Винк - Нет ничего сильнее любви [litres]

– Надо же…

– Андрей не поверил, пока я ему паспорт не показала.

– Да, удивительно… Расскажи мне о своих детях.

– Насте пять, Тимоше восемь.

– Тимоша ходит в школу возле вашего дома? – Галя намеренно сделала ударение на слове «вашего».

– Нет, он учится в школе-интернате.

– В школе-интернате? Почему?

– Я сейчас работаю на рынке, начинаю в семь, а по четвергам еще ночные смены.

– А Настя где?

– В круглосуточном детском садике.

– Хочешь, я покажу тебе семейный фотоальбом? – спросила Галка, почувствовав, что на сегодня хватит вопросов.

– Конечно!

Катя рассматривала детские фотографии Андрея и смеялась, и в ее смехе Галя слышала любовь.

– Он и сейчас такой, когда спит, – девушка провела пальчиком по фото маленького спящего Андрея, – он очень хороший, у него светлая душа, но он не хочет это признавать. Не обижайся на него, он тоже переживает, что вы мало общаетесь.

– Переживать не нужно, достаточно просто звонить и просто приходить, вот и все, – довольно жестко возразила Галка.

– Я очень хочу, чтобы ваши отношения наладились, – Катя смотрела Галке прямо в глаза, – это очень важно…

Галя заерзала в кресле:

– Он тебе рассказывал, почему все так сложилось?

– Да, мы открылись друг другу, я ничего не утаила, и он рассказал о себе.

Незаметно опустошили бутылку. Галка осмелела. Забравшись в кресло с ногами, она задала давно мучивший ее вопрос:

– Скажи, а тогда на остановке, ты меня ждала? – она сделала ударение на слове «меня».

Снова красные пятна вспыхнули на щеках гостьи:

– Да, я хотела познакомиться с тобой.

– Так почему не подошла?

– Боялась.

– Боялась? Чего?

– Тебя. Это сейчас я вижу, ты такая… нормальная, а раньше… Я и сегодня на работе вообще ничего не соображала, я думала, что ты… – она пожала плечами. – Я была уверена, что ты придумаешь что-нибудь и отменишь встречу.

– Откуда у тебя такие мысли?

– Ну, понимаешь… Твой брат живет с женщиной, у нее двое детей.

Галка скривилась.

– Вот этого не нужно. Для нас это нормально, понимаешь? Для нашей семьи главное – любовь, а не сколько у тебя детей… Да не смотри ты на меня так, – она рассмеялась, смущенная взглядом гостьи, который иначе как удивленно-восхищенным не назовешь, но крошечная тень недоверия к Галкиным словам в нем все же мелькала.

Повисла тишина. Потом Катя рассмеялась каким-то своим мыслям. Галка поддалась ее настроению и тоже рассмеялась. В комнате стало уютнее.

– Мне вот еще что интересно, – Галка потерла подбородок, – у меня была точно такая сумка, как у тебя, но давно. Тогда, на остановке, я обратила внимание на сумку, а потом на тебя.

– Так это твоя сумка! – воскликнула девушка.

– Моя?

– Ну да… Я нашла ее в кладовке. Андрей сказал, что ты давно ее не носишь, а мне как раз не с чем было ходить. Забирай, если хочешь, – она сделала жест в сторону коридора.

– Нет, что ты! – Галка мотнула головой. – Пусть у тебя остается.

– Но она еще очень хорошая, крепкая.

– Пусть она остается у тебя, я из этой сумки давно выросла.

– Выросла? Глупости! Я бы в жизни не дала тебе тридцать два. Ну от силы двадцать шесть, честное слово!

– Это приятно слышать…

– Это правда!

– Но я не буду ее носить.

– Ну… Тогда спасибо… Ты знаешь, много лет назад, еще подростком, я увидела эту сумку в магазине. Я так хотела ее купить, но не получилось… А как увидела ее у Андрея, то аж до потолка подпрыгнула. Будто кто-то осуществил мою мечту! – ее глаза искрились счастьем.

– Вот и хорошо, носи на здоровье. И продолжай мечтать. Мечты, знаешь ли, материализуются.

– Да, материализуются, – сказала Катя, и Галка уловила в ее голосе немного детской наивности. И немного грусти.

Она ушла в начале десятого. Через полчаса позвонила, что уже дома и что дети спят.

– Все было отлично, – сказал она, – спасибо тебе большое.

– И тебе спасибо.

– А мне за что?

– За все.

Оставшись одна, Галя долго не находила себе места, а ночью ей снились странные сны без начала, без конца и без смысла. Проснулась она, когда город еще был в плену серых сумерек. Она смотрела в окно, и ее не покидало ощущение, что ускользнувшие сны на самом деле что-то значили, да только она так ничего и не поняла. Утро было обычным – завтрак, почта, работа. С работой вышла заминка – Галка не могла не думать о вчерашнем вечере. Она ждала десяти часов, чтобы позвонить, – воскресенье, из-за простуды деток Катя отпросилась с работы, и они вряд ли проснутся рано. В половине десятого зазвонил телефон. Это был Андрей.

– Ты не сильно с нею сближайся, – сказал он.

– Не поняла… – сердце оборвалось.

– Я же сказал, я не буду с ней жить.

– Не будешь? А зачем тогда живешь?

– Ну, – короткий смешок, – потому что жалею.

– Жалеешь? Гм… А она тебя любит. Я это вижу.

– Это ее дело.

– А ты жестокий.

– Слушай, не выноси мне мозг!

– Андрей, если бы у тебя был мозг, ты бы понял, что так с людьми нельзя.

– Знаешь что, сестрица, позволь мне самому решать, что можно, а что нельзя!

– Тебе всегда это было позволено. Знаешь, что она мне сказала?

– Что? – в его голосе послышалась заинтересованность.

– Она сказала, что на самом деле ты добрый, а хочешь казаться злым. Она называет тебя Солнышкиным…Мы тебя так называли, помнишь?

– Все, хватит, я не намерен это слушать!

– Не намерен? Тогда клади трубку.

Но он не положил.

– Вот скажи, – в голосе Андрея она уловила обиду, – зачем она звонит своему бывшему мужу? Зачем встречается с ним?

– Как это зачем? Он отец ее ребенка. Она делает это ради Тимоши.

– Неправда, она делает это по другой причине, она его до сих пор любит.

– Неправда, она его не любит.

– С чего ты взяла?

– Я вижу.

– Что ты видишь?

– Любовь к тебе. Знаешь, она особенная девчонка, у нее очень светлая душа, солнечная. Я много повидала в жизни и скажу – такие души редко встречаются.

– Ой, не нужно меня зомбировать, у меня тоже есть глаза.

– Андрей, какой же ты подозрительный! Посмотри внимательно в ее глаза, ты увидишь в них любовь!

– Нельзя увидеть то, чего нет! Все, извини, я на работе!

– Дурак ты, ох, дурак… – пробормотала Галка, с тяжелым сердцем кладя трубку.

Некоторое время она сидела неподвижно и в ее голове роились мысли, странные для постороннего, но не для нее, называвшей Веру Петровну бабушкой.

…Однажды Вадим встретил сокурсника и сообщил ему, что женился.

– Ты женился на женщине с двумя детьми?! – крайне удивился сокурсник.

– Да.

– Ты что, с ума сошел? – он постучал пальцем по виску. – На черта тебе чужих воспитывать? Ну развелся, так бери в жены одинокую и рожай своих на здоровье! Попомнишь мои слова – с чужими детьми всегда проблемы, и ты еще хлебнешь горя…