Колин Гувер - Все закончится на нас

– Может быть, я смогу тебе это компенсировать? – предложила я. – Что, если, как только мы решим родить ребенка, я пообещаю тебе, что все пройдет естественным образом и мы не станем покупать малыша в Вегасе?

Мама рассмеялась, потом вздохнула:

– Если ты подаришь мне когда-нибудь внуков, думаю, я смогу смириться с тем, как прошла твоя свадьба.

Мы с Райлом говорили о детях, пока летели в Вегас. Я хотела убедиться, что эта тема открыта для обсуждения в будущем, прежде чем я дам обет провести с ним остаток дней. Райл ответил, что тема определенно открыта для обсуждения. Потом мы прояснили кучу других вещей, которые могли создать проблемы. Я сказала ему, что хочу иметь раздельные счета, но так как он зарабатывает больше меня, ему придется все время покупать мне много подарков, чтобы я была счастлива. Он согласился и заставил меня пообещать, что я никогда не стану вегетарианкой. Это было простое обещание. Я слишком сильно люблю сыр. Я сказала ему, что мы начнем заниматься благотворительностью или, по крайней мере, будем переводить деньги в те фонды, которые рекомендуют Алиса и Маршалл. Райл заставил меня пообещать голосовать на выборах. Он сказал, что я могу голосовать за демократов, за республиканцев или за независимых кандидатов, лишь бы я голосовала. Об этом мы договорились.

К тому времени, когда мы приземлились в Вегасе, между нами не осталось ничего невыясненного.

Я услышала, как открывается дверь в квартиру, перевернулась на спину и сказала матери:

– Я должна идти. Райл только что пришел. – Он закрыл за собой дверь, и тогда я улыбнулась и добавила: – Подожди. Позволь мне выразиться иначе. Мой муж только что пришел.

Мама рассмеялась и попрощалась со мной. Я закончила разговор и отбросила телефон в сторону. Я закинула руку за голову и лениво оставила ее на подлокотнике дивана. Потом я положила ногу на спинку, позволив юбке сползти вверх по бедрам и собраться у меня на талии. Райл прошелся взглядом по моему телу и улыбнулся, подходя ко мне. Он опустился на колени на диван и медленно пополз вверх по моему телу.

– Как поживает моя жена? – прошептал он, оставляя поцелуи вокруг моих губ. Он прижался ко мне между моими бедрами, и я запрокинула голову, а он начал целовать мою шею.

Вот это жизнь .

Мы оба работали почти каждый день. Райл работал вдвое больше часов, чем я, и всего два или три раза в неделю приходил домой до того, как я лягу спать. В те ночи, которые мы по-настоящему проводили вместе, мне обычно хотелось, чтобы он был глубоко во мне.

Райл не жаловался.

Он нашел местечко на моей шее и начала целовать с такой силой, что мне стало больно.

– Ой!

Райл опустился на меня и пробормотал у шеи:

– Не шевелись. Это будет засос.

Я рассмеялась и позволила ему это. У меня были достаточно длинные волосы, а вот засосов у меня никогда раньше не было.

Его губы остались на том же месте, всасывая кожу, пока я не перестала чувствовать боль. Он прижался ко мне, его медицинская форма натянулась от возбуждения. Я потянулась и стащила с него форменные брюки, чтобы он мог войти в меня. Он продолжал целовать мою шею и овладел мною прямо на диване.

Он первым пошел в душ, и как только он вышел, я ушла в ванную. Я сказала ему, что нам надо смыть запах секса, потому что мы ужинаем с Алисой и Мар-шаллом.

Алиса должна была родить через несколько недель, поэтому она старалась как можно чаще проводить с нами время. Она боялась, что мы перестанем приходить после рождения ребенка, хотя предположение было просто смешным. Наши визиты, наоборот, станут более частыми. Я уже любила свою племянницу больше их всех.

Ладно, не совсем так. Но близко к этому.

Я постаралась не намочить волосы, потому что мы уже и без того опаздывали. Я схватила бритву и начала брить подмышку, когда услышала грохот. Я застыла.

– Райл?

Тишина.

Я закончила бриться, смыла мыло. Снова грохот.

Что, черт подери, он там делал?

Я выключила воду, схватила полотенце и быстро вытерлась.

– Райл!

Он опять не ответил. Я поспешно натянула джинсы и, натягивая рубашку через голову, открыла дверь.

– Райл?

Ночной столик возле нашей кровати был перевернут. Я прошла в гостиную и увидела, что он сидит на краю дивана, обхватив голову одной рукой. В другой руке он что-то держал.

– Что ты делаешь?

Райл поднял голову, и я не поняла выражения его лица. Я была сбита с толку происходящим. Я не знала, получил ли он только что плохую новость или… О боже, Алиса!

– Райл, ты меня пугаешь. Что случилось?

Он держал мой телефон и смотрел на меня так, как будто я должна была знать, что случилось. Когда я непонимающе качнула головой, он поднял листок бумаги.

– Забавная штука, – сказал Райл, кладя мой телефон на кофейный столик перед диваном. – Я случайно уронил твой телефон. Крышка отвалилась. И я нашел этот номер, спрятанный там.

О боже.

Нет, нет, нет .

Он скомкал бумажку в кулаке.

– Я подумал: «Эй, это странно. Лили от меня ничего не прячет». – Райл встал и взял мой телефон. – Поэтому я позвонил по этому номеру. – Он сжал телефон в кулаке. – Ему повезло, что меня перевели на его долбаную голосовую почту. – Он швырнул мой телефон через комнату, и тот ударился о стену, разлетевшись на куски.

Наступила трехсекундная пауза, когда я подумала, что события могли развиваться по двум сценариям.

Райл от меня уйдет.

Или он сейчас меня ударит .

Он провел рукой по волосам и направился к двери.

Он уходил .

– Райл! – закричала я.

Ну почему я не выбросила этот номер?!

Я бросилась за ним. Он спускался через две ступеньки, и я догнала его на площадке второго этажа. Я преградила ему путь и схватилась за его сорочку.

– Райл, пожалуйста, позволь мне все объяснить.

Он схватил меня за запястья и отшвырнул.

– Не шевелись.

Я почувствовала прикосновение его рук, нежных, крепких.

Текли слезы и почему-то щипали кожу.

– Лили, не шевелись, пожалуйста.

Его голос успокаивал. Голова у меня болела.

– Райл? – Я попыталась открыть глаза, но свет был слишком ярким. Я почувствовала укол в углу глаза и поморщилась. Я попыталась встать, но его рука надавила на мое плечо.

– Ты должна сидеть спокойно, пока я закончу, – Лили.

Я снова открыла глаза и посмотрела на потолок. Это был потолок нашей спальни.

– Что закончишь? – Рот болел, и я прикрыла его рукой.

– Ты упала с лестницы и разбилась.

Наши глаза встретились. В его взгляде была тревога, а еще боль. И гнев. Он все это чувствовал в эту минуту, а я просто была сбита с толку.

Я снова закрыла глаза и попыталась вспомнить, почему он рассердился. Почему ему больно.

Мой телефон.