Елена Веснина - Тайный враг

— А помните, Елизавета Андреевна, как вы учили меня манерам? — спросила Доминика.

— У меня была воспитательница из бывших, я многое у нее почерпнула. А ты что-нибудь помнишь из моих уроков?

Доминика стала цитировать по памяти:

— Боритесь со стремлением к богатству, человека должно удовлетворять скромное довольство. Побеждайте в себе склонность к блеску и роскоши, они делают нас рабами суетного света.

Они, как и спесь, могут нанести вашим честным правилам роковой удар и развратить ваше сердце.

— Браво, — похвалила Елизавета Андреевна. — Не думала я, что мои слова так западут тебе в душу. А следовала ли ты этой заповеди, дочь моя?

— Трудно сказать… У нас с вами будут деньги, Елизавета Андреевна, не переживайте. И телевизор мы купим. Завтра я иду устраиваться на работу.

Елизавета Андреевна молча кивнула.

Сергей уже собирался уходить, когда в его кабинет ворвался Юрий Владимирович.

— Ты куда? Постой! Ты от меня не уйдешь! — закричал он Сергею.

— Что за тон, падре? Приличные люди, тем более литераторы, сначала здороваются, а потом уже начинают сеять разумное, доброе, вечное.

— Фигляр! — негодовал Юрий Владимирович. — Где ты взял доверенность на управление имуществом Доминики?

— Где взял, где взял — купил.

— Она не могла тебе ее дать ни при каких обстоятельствах. Она знала тебя.

Разговор Сергею явно не нравился:

— Ну вот, начинается. Откуда вы знаете, что могла и чего не могла сделать ваша взбалмошная дочь? Смогла же она на папином юбилее бросить мужа на глазах изумленной публики. Так что, извините, от такой дамочки всего ожидать можно.

— Ты продал ее акции? — в упор спросил Юрий Владимирович.

— А вот это, папаша, уже вообще не ваше дело. Мои акции, что хочу, то и делаю.

— Они не твои. Это Доминика вкалывала, как безумная. Это плод ее работы и таланта, это — ее компания, на которую ты не имеешь права.

— Фазер, вы однообразны и повторяетесь. У литературного работника должен быть больший словарный запас. Я вот недавно вычитал, что у Вильяма нашего Шекспира…

Юрий Владимирович бросился на Сергея:

— Негодяй!

— А это уже оскорбление, — сказал Сергей отступая. — Я вызову вас на дуэль. На авторучках. Кто кого больше измажет, тот и победит. О, понимаю, такие условия кажутся вам слишком низкими. Тогда сразимся как истинные дворяне: на степлерах до первой крови.

— Ты взял у нее доверенность в больнице? Как ты туда проник?

— Это моя маленькая тайна.

— Отвечай! — требовал Юрий Владимирович.

— Доннер веттер! Хватит уже на меня орать, либэр фатер.

— Ты отсюда не выйдешь, пока не расскажешь мне всей правды. Думаю, что ты подкупил врача или сестру, и Нике подсунули листок для подписи… Бедная моя девочка!

— Снявши голову, по волосам не плачут. Чего уж сейчас убиваться? Зато ее деньги в надежных руках. Я смогу ими распорядиться с пользой для дела.

— Ты даже не пытаешься отпираться. Значит, я угадал. — Юрий Владимирович нервно заходил по кабинету. — Ее накачали лекарствами и заставили подписать доверенность. А сказали, что она подписывает ее на мое имя. Простенький трюк. До него мог додуматься даже такой недалекий подонок, как ты.

— Снова оскорбление! Условия дуэли придется ужесточить. Будем бросаться помидорами, с семи шагов, до наступления смерти одного из противников.

— Доминику я тебе не прощу, — пообещал Юрий Владимирович.

— Да плевать я хотел на вашу Доминику. Это ж надо было еще и имечко такое придумать. Леди — доминатор. Только я, извините, не раб — устал исполнять приказы и хочу свободы. И вообще, вся ваша семейка мне изрядно надоела.

Зазвонил телефон, и Сергей взял трубку:

— Да, слушаю.

— Нам нужно встретиться. На два слова. В твоих интересах. — Это была Танюша, жена Михаила.

— Приезжай, раз так. — Сергей положил трубку. — Ох уж эти женщины, никак они меня в покое не оставят.

Сергей обошел неподвижно стоящего Юрия Владимировича и направился к выходу. У двери обернулся:

— Прощайте, граф. Жду ваших секундантов.

Поздно вечером Рита вышла из кабинета и обнаружила, что Юля все еще на работе.

— А ты здесь что делаешь? Рабочий день закончился четыре часа назад, — удивилась Рита.

— Кодекс чести секретаря не позволяет уходить раньше руководителя, — скромно ответила Юля.

— Да ладно, я же тебя не контролирую.

— Смешная. Это я тебя контролирую. Я в тебя кое-что инвестировала. И теперь хочу убедиться в безопасности своего вклада.

— Это ты о чем? — не поняла Рита.

— Это я о своем таланте, который вложила в составление завтрашней речи. Ты слова учишь?

— Не боись, прорвемся, — пообещала Рита.

— Смотри. Предупреждаю как честная девушка: завалишь собрание — о дружбе забудь. Сразу переметнусь в другой лагерь.

— Такие, значит, принципы у честных девушек? Больше смахивает на принципы представительницы одной очень древней профессии.

— Этот принцип, дорогая моя, в 10 раз древнее древнейшей из профессий и даже древнее фасона твоего костюма.

— И как он звучит? — спросила Ритка.

— Очень просто: победителей не судят, а до проигравших никому нет дела. Так что не подведи себя, Маргариточка!

— Ладно уж, идем, продажная женщина, — засмеялась Ритка, уводя с собой Юлю.

Артем застал Борюсика спящим. Тот лежал одетый на диванчике для посетителей.

— Борис Михайлович, вы здоровы? С вами все в порядке? — вопрошал Артем, тряся Бориса за плечо.

— Что? А, это вы, Артем? Который час? — вскочил Борюсик.

— Утро. У вас и двери не закрыты. Я думал, прием ведете.

— Прием был вчера. Принял на грудь двести пятьдесят граммов медицинского спирта. Чистого, как слеза комсомолки.

— Многовато, — заметил Артем.

— А мне помогла одна симпатичная женщина. Правда, она лишь пригубила, но мне было приятно хоть с кем-то разделить тоску. Проводив ее до такси, я впервые в жизни не пошел домой. Как пес, побрел в свою конуру. Сюда, на пепелище моих надежд.

— Борис Михайлович, я к вам с вопросом. Где сейчас может быть Доминика?

— Как, она пропала? — несказанно удивился Борюсик.

— Убежала прямо из изолятора, когда ее выпустили под подписку.

— Узнаю Никушин необузданный характер. Уверен, она хочет провести собственное расследование и не успокоится, пока не выведет всех на чистую воду.

— Кстати, о расследовании. Взгляните на этот фоторобот. Ваша Марина сказала, что он похож на одну из пациенток клиники. — Артем протянул Борису бумагу.

— Позвольте… Действительно. Пашаева. Странная особа.

— А как бы мы могли с этой странной особой встретиться? — поинтересовался Артем.

— Надо подумать. Самое простое — вызвать ее в клинику. Только зачем? — не понял Борис.

Но Артем знал, что делает.