Елена Веснина - Триумф

— Тогда что мы решаем с «СистемСервисом»? — тут же поинтересовалась Татьяна.

— Это будет вторая приятная новость. Наконец у нас закончатся ссоры и разногласия. Я говорила с Маргаритой. Она поняла и приняла мои аргументы. Она согласна возобновить контракт с «СистемСервисом».

Юлька присвистнула:

— Видимо, удар по голове был очень сильный. Или вы ей капельницу пережали?

— Юлия, твои шутки переходят все границы, — брезгливо поморщилась Амалия.

— А по-другому вы бы не смогли от нее добиться пересмотра решения.

— Слава богу, что ты у нас только секретарша и я могу себе позволить пропустить мимо ушей твое непрекращающееся хамство. Татьяна, несите мне все документы на подпись. — И Амалия гордо прошествовала в свой кабинет.

Борюсик не уходил из больницы ни на минуту. Он долго сидел в коридоре, пока, наконец, решился заглянуть в Риткину палату.

— Маргариточка! — с обожанием выдохнул он, глядя на Ритку.

— Борюсик!

Борис наклонился и поцеловал Ритку.

Та улыбнулась:

— Какой ты хороший.

— Маргариточка!

— У меня уже все были. Ты пришел последним.

— Я здесь всю ночь провел, — объяснил Борюсик. — Просто не хотелось сталкиваться с твоим женихом.

— Каким женихом?

— Обыкновенным, которого ты приводила ко мне в клинику.

— А-а-а, кажется, вспомнила, — сообразила Ритка. — Это было после того, как у тебя ночевала баба со скрипучим противным голосом?

Которая ответила мне по телефону, что ты в ванной?

Борюсик растерялся:

— У Ольги Алексеевны приятный голос.

— У моего жениха тоже. И сам он ничего, — подхватила Ритка.

— Маргариточка, как ты себя чувствуешь? — быстро спросил Борюсик.

— А ты что, вывесишь в офисе бюллетень с моим здоровьем?

Борюсик счастливо зажмурился:

— Как я соскучился по твоим шуточкам.

— Борис Михайлович, скажи честно, это ты меня подкараулил в темном подъезде и врезал по голове? У тебя не вышло в первый раз избавиться от меня, так ты пришел меня добить?

Борюсик с умилением слушал Риткину болтовню:

— Я бы мог тебя убить, Маргариточка, в единственном случае. Если бы ты мне изменила. А ты мне изменила? Скажи честно, этот молодой красавец, которого ты мне предъявила, это же не твой жених?

— Какой? Я вообще не вижу вокруг ни одного молодого красавца, кроме тебя, Борюсик.

— Я бы стал на одно колено, как полагается настоящему жениху, но, боюсь, ты меня не разглядишь с кровати и мой романтический порыв пропадет зря. Вот, возьми. — Борюсик протянул Рите футляр с обручальным кольцом. — Я прошу тебя, Маргариточка, выжить и стать моей женой.

Ритка прижала к себе коробочку с кольцом и заплакала. Потом прошептала сквозь слезы:

— Я не могу!

— Маргариточка, не плачь. Я понимаю, тебе сейчас больно.

— Борюсик… Борюсик… Ты просто многого обо мне не знаешь.

— У нас еще будет лет двадцать, нет, пятьдесят, чтобы все друг о друге узнать. Ты только не волнуйся.

— Тебе нельзя быть рядом со мной. Это опасно, — шептала Ритка. — Меня убивали уже два раза. И оба раза промахнулись. В третий раз убийца нажмет курок вовремя.

— Тьфу-тьфу. Гони мрачные мысли, — попросил Борюсик. — Я буду рядом и прикрою. Посмотри — в такую мишень, как я, попасть намного легче, чем в тебя.

В этот момент звякнул Риткин мобильник. Ей пришло сообщение.

«Ты все-таки меня не послушалась. Крокодил».

Она отшвырнула мобильник.

— Маргариточка, кто такой Крокодил? — спросил Борюсик. — Ты можешь мне все рассказать.

— Нет, Борюсик, поверь, не могу.

— Неужели тебе есть, что скрывать?

— Как бы я хотела, чтобы не было! — всхлипнула Ритка.

— Такая светлая, добрая девочка хранит большие и страшные тайны. А может, они не такие страшные? Риточка, расскажи мне все. Я тебе помогу.

— Нет, Борюсик, не проси. Повторяю, со мной рядом находиться опасно. А вдруг меня захотят рвануть? И ты взлетишь вместе со мной.

Борюсик поднял указательный палец:

— Ключевое слово тут — вместе с тобой.

— Вынужден попросить вас выйти, коллега. Мы должны везти больную на обследование. Но вы можете обождать в коридоре, заодно и результаты узнаете, — сказал вошедший врач.

Борюсик повиновался.

Юрий Владимирович так увлекся работой, что не заметил, как вошла Ольга Алексеевна.

— Юрий Владимирович, извините, я без стука, но у вас дверь открыта, — объяснила она.

— Она у нас всегда открыта, — машинально ответил Юрий Владимирович. — Не люблю бегать туда-сюда, когда работаю. Кому надо — сам войдет. — Он оторвался от рукописи и ахнул: — Господи, Ольга Алексеевна, это вы?

— Юрий Владимирович, я пришла поговорить с вами о Борисе, — сказала Ольга Алексеевна. — Понимаете, Юрий Владимирович… Вы, как никто другой, должны меня понять. Телевидение, известность — это все такая мелочь! А на самом деле я очень одинокий человек. Я так больше не могу, поэтому и пришла к вам.

Юрий Владимирович поперхнулся:

— Но, Ольга Алексеевна… Постойте, посмотрите на меня. Вы такая молодая, привлекательная. А я… я избитый жизнью старик, так сказать. Зачем я вам нужен?

— Я хочу, чтобы вы стали моим… другом, — успокоила его Ольга Алексеевна. — Вы мудрый человек, хорошо разбираетесь в людях, такие интересные романы пишете. Посоветуйте, как мне поступить с Борисом Михайловичем? Так случилось, что я… что мы с ним… в общем, я испытываю к Борису Михайловичу не совсем дружеские чувства.

— Я понял. Вы его не любите и хотите, чтоб я посоветовал, как навредить ему?

— Что вы! Совсем наоборот, — зарделась Ольга Алексеевна.

— Вы хотите, чтоб я навредил ему так, как вы посоветуете? — перебирал возможные варианты Юрий Владимирович.

— Господи, Юрий Владимирович, в жизни все гораздо проще, чем в ваших романах. Я люблю Борюсика. Я его безумно люблю!

Юрий Владимирович с облегчением рассмеялся:

— Любите? Надо же! Так вы его любите! Так в чем проблема?

— Проблема в том, что Борис меня всерьез не воспринимает. Вернее, он меня ценит, но только как друга. Он сам сказал… Мне нелегко об этом говорить, но он сказал, что любит другую. Поймите меня правильно. Я страдаю. Мне кажется, что у Бориса это просто увлечение, но если нет… если он ее действительно любит, лучше мне об этом узнать прямо сейчас. Я не буду стоять у них на дороге. Честно, я возьму себя в руки и попытаюсь его забыть. Но мне нужно знать все наверняка.

Юрий Владимирович взял Ольгу Алексеевну за руку:

— Дорогая моя, пожалуйста, попробуйте понять. В отношениях подобного рода все решает один фактор — любовь. Ее нельзя не почувствовать. Если человек любит, он переступит через себя, через свою гордость и примчится к другому, чтобы сказать ему об этом. Понимаете? Но если Борюсик не идет на сближение с вами, значит, он к вам любви не испытывает. Извините…