Елена Веснина - Призрачное счастье

У Ритки отвисла челюсть. Она не сразу нашлась, что сказать.

— Да это не я…

— Любопытно, и кто же тебе поверит? У меня есть репутация, связи и к тому же свидетельница. А у тебя…

Ритка возмущенно перебила:

— Эта ваша тетя Люба подтвердит что угодно. Даже если вы скажете, что я привидение. Ладно, ладно, с вами легче согласиться, чем спорить. Спрашивайте, чего вам надо.

— Слушай и запоминай. Волей госпожи Никитиной, генерального директора и собственницы фирмы «СуперНика», ты, Маргарита Калашникова, с сегодняшнего дня начинаешь новую жизнь. Правда, медом она тебе не покажется. За твое воспитание, образование и трудоустройство берусь я.

— А как вас зовут, я не запомнила?

— А где же хваленая память? Гже-гор-жев-ская Амалия Ста-ни-сла-вов-на.

— Да я не выговорю такое. А как вас в детстве звали? Ама? Лия? — дурачилась Ритка.

— Меня всегда звали и будут звать Амалией Станиславовной, — отрезала она, но Рита рассмеялась:

— Вот так и кричала мама из форточки: Амалия Станиславовна, где тебя черти носят? Иди обедать!

Амалия бросила на Риту строгий взгляд, но та только зевнула.

— С манерами у нас главная проблема. Что ж, включим их в программу обучения. А сейчас продемонстрируй, будь любезна, свои документы.

— Диплом о производственном обучении в школе-интернате тоже демонстрировать? Могу продемонстрировать, в ролях. Значит, нас учили на поваров, а пацанов — на водителей. Так я с одним поменялась. Он ходил супы варить, а я вместо него баранку крутила. Теперь могу хоть на автобусе работать. Но не хочу.

— Почему же?

— Геморрой замучит на месте сидеть, — куражилась Рита.

— Паспорт я твой изымаю и верну через неделю. Необходимо навести справки, — заявила Амалия.

— Не имеете права по законодательству! — возмутилась Ритка.

— Разрешаю пожаловаться на меня в прокуратуру. А теперь к делу. В первую очередь пройдешь обучение на бухгалтерских курсах. Профинансирует это мероприятие наша фирма.

— А на что я жить-то буду? На базар, я так понимаю, вы мне дорожку перекрыли? — захныкала Рита.

— Кое-что ты все-таки соображаешь. Я приняла следующее решение. Будешь работать в офисе. Кем — проинформирую позже. Узнаешь людей, познакомишься с производством. Дальнейшая твоя судьба зависит от уровня самоорганизации. Я считаю, что это главное человеческое качество, — Амалия положила перед Риткой листок бумаги.

— Господи помилуй, что это? — ахнула Рита.

— Распорядок дня, Маргарита. Режим. Рада ознакомить тебя с этим новым для тебя понятием.

— Да я получше вашего в этих понятиях ориентируюсь! И что — вот это подъем в семь часов? Нетушки, лучше расстрел, я на свой базар уже наполним ал ась в такую рань. Думала хоть теперь отоспаться, — заныла Рита.

— Тщетная надежда. Порядок — превыше всего. А раз уж ты заговорила о том, как ты славно дружишь с режимом, предлагаю проверить: кто из нас будет приезжать на работу раньше. Надеюсь, это будешь ты.

— Да я у вас еще не работаю! — заупрямилась Ритка.

— Ошибаешься. Решение принято.

— А если я не соглашусь на ваш распорядок? — сделала последнюю попытку Рита, и Амалия напомнила:

— Ты сама внесла предложение: расстрел.

Михаил и Татьяна ехали в Радужный. Танюша рассуждала:

— Хорошо бы, чтобы мальчик был похож на тебя. Во всяком случае, по основным параметрам: цвет глаз, цвет волос, рост. Ах, да, о росте пока судить трудно.

И наверное, возьмем самого маленького, чтобы меньше перевоспитывать. Как ты считаешь, Миша, уместно будет попросить показать нам нескольких детей, чтобы был выбор?

Михаил молча развернул машину.

— Что ты делаешь? — закричала Танюша.

Михаил угрюмо сказал:

— Таня, ты что, в магазин за покупками едешь? При чем здесь размер ноги или цвет глаз? Там живут люди, понимаешь? Маленькие, но — люди. У многих сложная судьба, они уже повидали и горе и беду. Они будут смотреть на тебя, и сердечко будет сжиматься, возьмешь ли ты их, станешь ли им мамой. Извини, что говорю это, но ты, по-моему, не готова к этому шагу, ты чего-то не понимаешь. Нам надо подождать.

Татьяна молчала. Михаил обернулся. Она плакала. Он вздохнул, снова развернул машину.

Вскоре они уже знакомились с Викторией Павловной.

— Наша фамилия Коркины. Меня зовут Михаил, жену Татьяна. Вот, хотим усыновить ребенка. Своих у нас нет.

— Мы привезли с собой все необходимые документы. Мы подготовились. Я уже консультировалась по этому поводу. Была комиссия, обследовала наши жилищные условия… сказали, можно. Мы здоровы… Теперь дело за вами. Нужно ваше согласие на усыновление.

— Вы уже выбрали? Я хотела сказать, вы знаете, кого хотите усыновить?

— Да. Мальчика, — Танюша робко посмотрела на Михаила и добавила: — Или девочку.

Виктория Павловна подвела гостей к стеклянной двери в игровую. Там, на ковре, среди ярких игрушек сидели, стояли и бегали дети. Лёля вытирала Катюшке нос.

— Вот смотрите, младшая группа. Вон, в красной рубашке — Сашенька Боков. Очень хороший мальчик, тихий, послушный. Только он нуждается в медицинской помощи. Ничего страшного, но все-таки. Если будет нужно, мы вам все расскажем. Вон тот, в светлой футболочке — Жорик Маслов, задира, забияка, будущий спортсмен. Справа около грузовичка — Миша Веревкин, очень способный мальчик, наверное, будет конструктором.

Лёля вдруг подняла глаза и встретилась взглядом с Михаилом, стоящим по ту сторону двери. Михаил смотрел на девочку.

Вдруг двери игровой распахнулись. Появилась Лёля. Она во все глаза смотрела на Михаила.

— Лёлечка, тебе что? — осторожно спросила Виктория Павловна у девочки.

Та, не обращая на нее никакого внимания, подошла к Михаилу, взяла его за руку.

— А ты мой папа, правда? — Лёля смотрела на Михаила, теребила его за руку. — Папа, а почему ты так долго не приезжал?

Михаил закашлялся, потом взял себя в руки:

— Я уезжал. Далеко. А теперь вернулся.

Лёлька посмотрела на Палну.

— А ты, бабушка, знаешь, что наш папа вернулся? Виктория Павловна сглотнула комок в горле:

— Лёлечка, иди к Катюше, она плакать будет.

Лёлька упрямо качала головой:

— Не-а, а вдруг я уйду — и папа тоже уйдет.

— Лёлечка, пожалуйста! — взмолилась Виктория Павловна, но Лёля не отводила глаз от Михаила. Он произнес:

— Иди к детишкам, нам с твоей бабушкой поговорить нужно.

— А ты за нами придешь? — спросила Лёля, но Виктория Павловна уже увела ее в игровую, приговаривая:

— Иди, Лёлечка, иди, мы поговорим, и он к тебе обязательно придет.

Когда директриса вернулась, она обратилась к Михаилу и Татьяне:

— Должна вас предупредить, у Лёли есть младшая сестра Катюша, и их разлучать нельзя. И еще: мать — уголовница и аферистка, лишена материнских прав.