Ярослава А. - Облом для властного или Я твой Зайчик [СИ] [+Счастья много не бывает!!!]

В общем, когда Саныч колобком ввалился в кабинет Васи, тот уже успел как следует накидаться.

— Нажрался-таки без меня, — беззлобно пробурчал друг, выкладывая на стол шмат сала и буханку хлеба.

Вася покосился этот внушительный ассортимент яств.

— Это вся твоя закуска?

— А ты думал, легко свалить из дома, чтоб Галя не заметила? Чего урвал, то и припер.

Не успел он договорить, как в кармане у него завибрировал телефон. Саныч поморщился и скинув пиджак, отбросил его подальше.

— Уже хватилась, — коротко пояснил он и плюхнулся рядом, скомандовав, — Начисляй!

Друг быстро догнал Васю и, когда в очередной раз, заиграл мелодией телефон, с какой-то нежностью произнес:

— Вот, баба настырная. За это ее и люблю. Она меня вон, — потряс кулаком, — где держит.

— Подкаблучник, — подразнил Луганский.

— Много ты понимаешь! Погоди, сейчас и тебя к каблуку прижмут. Как миленький станешь…

Луганский поразмыслил и понял, что… уже, блин, прижали.

И самое главное, что он вроде, как и не сильно-то и против.

— Давай выпьем! — командует Вася, — Есть повод.

— Да-а-а? — Саныч с любопытством уставился на друга.

— Аленка моя беременна, — с мечтательным вздохом признался он.

— Вот это новость! Вот это я понимаю! — обрадовался друг и хлопнул Лаганского по плечу, — Теперь крепись, мужик. Знаешь, какие бабы дурные, когда на сносях.

— Да, понял я… уже разругались.

— Эк, ты Махалыч не подумавши, — покачал головой Саныч, — У них же сейчас гормоны… нервы…

— Цветов купить? — Вася с надеждой посмотрел на друга.

Тот, глядя на растерянную физиономию Царя, заржал как конь, а после посоветовал:

— Чеши в ювелирный и молись!

— Не понял. А молиться-то зачем?

Саныч хитро посмотрел на мужчину и выдал:

— Чтоб колечко подошло. Или ты ее размер знаешь?

— Ох, бля…

В этот момент Луганский понял, что попал и что с ним будет, если колечко не подойдет.

Зайка.

Домой я приехала в расстроенных чувствах. Привычно припарковав машину возле дома, устало вздохнула и облокотилась лбом о кожаный руль.

Вы не ослышались.

Вася подарил мне машину.

Я сопротивлялась честно. И даже когда внезапно, вместо привычных ключей от Старушки, обнаружила в сумке другой новомодный — достала запасные и проигнорировав новенькую, беленькую Маздочку у ворот, уехала на Ладе.

Лось, конечно, обиделся.

Оно и понятно. Старался мужик, выбирал. А еще колеса, страховки, регистрация. А я — фифа зажравшаяся, носом верчу.

Но, во-первых, мы с ним это сто раз обсуждали. Не хотела я новую машину. Прикипела душой к своей Старушке. Слишком многое с ней связано. Во-вторых, считала абсолютно не целесообразным раскидываться деньгами, если Старушка еще ходит… нет бегает!

Не то чтобы мы нуждались, но деньги все равно считали. Вася в этом году решился на новое вложение — сеть кафе и ресторанов. Туда ушли по большей части Васины капиталы, но я тоже внесла свою небольшую лепту — дивиденды от акций. Не все. Некоторую часть. Основное оседало на счетах, которые я открыла на детей.

Это их наследство. И как бы не сложилась жизнь, какие бы повороты не преподносила судьба, я теперь спокойна, что они не останутся без средств к существованию.

Новая машина простояла под окнами три дня, а потом, внезапно так, по чистой случайности, Старушка взяла и не завелась.

Я, конечно, не дурочка и понимала от куда растут ноги у этой внезапности, но решила не скандалить и уступить. Уж больно рожа у Лося была довольная, когда я, яки царица, уселась на кожаное сиденье.

Дома я привычно занялась домашними делами, которые теперь благодаря нафаршированной по последнему слову техники кухне делались очень быстро. Сварила легкий грибной супчик, на второе сделала мясную запеканку — просто и вкусно и уселась на диване в зале перед телевизором ждать Васю, который отчего-то домой не торопился.

Дети поужинали и разбрелись по своим делам. Даня с Таськой за компьютер. Близнецы к бабе Даше собаку кормить, а Настя к своему новому кукольному домику.

Дома стало сразу как-то тихо.

Сижу читаю книжку, а сама на часы поглядываю и переживаю.

За окном уже стемнело, когда наконец, хлопнула входная дверь и в коридоре послышалась возня.

Я подорвалась с дивана и притормозив у двери, во все глаза уставилась на занимательную картину: Лось стоит, странно пошатываясь и отпираясь рукой о стену, пытается другой попасть курткой на крючок вешалки. И так он сосредоточен на этом важном действе, что когда у него в очередной раз не выходит, зло материться шепотом и аккуратненько так пристраивает куртку, прямо на коврике.

Смотрю я на эту прелестную картину и думаю, что лучше сделать: постелить ему прямо тут или все же разрешить добраться до дивана, потому что в постель я этого милого Лося-алкоголика точно не пущу.

Пока я размышляю Вася, наконец, справившись с ботинками, замечает меня.

— О, Зая! Заинька моя, — и пьяная субстанция, во что превратился мой обычно собранный Лось, двинулась ко мне, спотыкаясь на каждом шагу.

Кое-как доковыляв, сграбастал меня в неловкие объятия и выдохнул прямо в лицо:

— Ты знаешь, как я тебя люблю?

Ох, мать моя женщина! А как перегаром-то разит. Чуть не задохнулась.

— Угу, — бурчу я куда-то в сторону, вяло сопротивляясь и отворачиваясь.

Кажется, у кого-то скоро начнется токсиоз…

А он словно нарочно сильнее стискивает и тыкается носом, явно пытаясь поцеловать.

— Милый, — шиплю сквозь стиснутые зубы, — А пойдем-ка в кроватку, баиньки.

— Зайчишка-шалунишка, — заплетающимся шепотом шепчет он и перемещает руки на мою попу.

Похоже, кто-то принял желаемое за действительное.

Сейчас самое главное эту полумертвую тушу довести до горизонтальной поверхности, а он там и отрубится, как только почует родные пенаты.

— Пошли-пошли, — подтолкнула его грудью, как самой выдающейся частью тела, поскольку руки банально зажаты между нашими телами.

Вася игриво хохотнул, следом тут же пьяно икнул и поплелся за мной, периодически натыкаясь на предметы мебели.

Кое-как добравшись до спальни, я толкнула Лося на постель, который к слову, совершенно не сопротивлялся. Кряхтя от усердия, залезла следом и стала стаскивать с него одежду, которую нужно завтра будет постирать и погладить, чтобы к следующей неделе у нашего Царя был свеженький гардероб.

Пока я пыхтела над лосиными брюками и носками, его разобрало на разговоры:

— Зай, ты меня любишь?

— Угу.

— И я тебя очень сильно.

— Угу.

— Ты самая лучшая, самая красивая, добрая…

— Угу.

— Выходи за меня?

— Чего?! — я чуть с постели не свалилась, вместе Васиными штанами.

Отбросила штаны и подползла поближе.

— Вась, ты пошутил?