Анна Тодд - Самые яркие звезды

В три часа никто не пришел. Ни единого клиента. Был вторник, и прежде чем идти к отцу на обед, я намеревалась каждую свободную минуту провести с Каэлом. Можно было взять его с собой, но я не желала никого пускать в наш маленький радостный мирок, особенно отца. Вряд ли Остин рассказал ему о произошедшем; он, скорее всего, ничего не помнил. Во всяком случае, я надеялась. И еще надеялась, что обед пройдет гладко, без всяких там споров и драм. Идти мне не хотелось, а хотелось быть в постели с Каэлом. Я совершенно на нем помешалась. Это меня и пугало, и возбуждало.

Мне много чего хотелось сделать, и все это было так или иначе связано с Каэлом. А предстояло только одно – отобедать у отца.

Губы Каэла еще хранили вкус моего поцелуя. Я обняла его руками и ногами, прижалась к нему изо всех сил. Он был такой горячий, кожа такая гладкая, тело такое красивое, словно изваяно из черной земли – источника жизни на нашей планете.

Я водила языком по его коже, наслаждаясь вкусом. В тот миг меня ничто не волновало, кроме Каэла и его стонов. Никогда раньше не было у меня таких свиданий. Наши с Брайаном встречи мы и свиданиями не считали. Я понятия не имела, что я его девушка, пока однажды он не заявил, что при его друзьях мне нельзя ходить в таких коротких шортах. Никогда он меня не поддерживал и не защищал – только если хотел поиграть в мачо перед своими приятелями. Продемонстрировать самцовские качества.

Я и не предполагала, что свидание – или называйте как угодно – может быть вот таким. Мы с Брайаном вначале тоже много друг друга ласкали, однако наше физическое влечение превратилось в нечто другое. Так было проще… и губительней. Для нас обоих. Для меня-то уж точно. Об одном жалею – что тогда же этого не поняла. Мы вели себя страстно и нетерпеливо, но нас быстро утомляли неумелые жадные ласки. А потом наши встречи свелись к походам в кино или торговый центр. Мы то расходились, то снова сходились… Потому что скучали, были одиноки – так я себе это объясняла, когда снова ехала к нему. С Брайаном я не переживала того, что с Каэлом – не ловила его учащенное дыхание, не считала удары его сердца.

Я поцеловала Каэла, а он провел руками мне по спине и сжал ладонями ягодицы.

– Карина, – прошептал он, касаясь губами моей шеи, – тебя как будто точно под меня вылепили.

Его рука переместилась вперед, стала нежно гладить. Я пыталась лежать спокойно, мне было так хорошо… только бы он не останавливался… мои бедра двигались сами собой, глаза закрылись. Все мое тело напряглось – и расслабилось. Не успела я открыть глаза, не успела выйти из этого блаженного состояния, как вновь в него погрузилась. Всей душой я надеялась, что Каэл не поведет себя как Брайан, не станет расспрашивать о моих ощущениях.

Да, Каэл был не таким. Я положила голову ему на грудь, и мы лежали в счастливом молчании.

– Хочу тебе показать, какие мне привезли окна, – совершенно неожиданно заявил он, водя пальцем по моему бедру.

– Так вот о чем ты разговариваешь с девушками в постели?

– Только с тобой. Для меня важнее всего мои планы и ты.

Он слегка смутился, и я захихикала.

– Давай уже доделывай свой ремонт и берись за мой дом, – пошутила я. И представила, как он, голый по пояс, разбирает у меня в кухне полки. Любая девушка о таком мечтает – заботливый и трудолюбивый парень, готовый ей помочь.

– М-м-м… Мне уже не терпится начать – тогда я смогу каждую ночь проводить в этой постели. Тебе нужно чаще брать выходные. Мы сможем целый день быть вместе.

Каэл погрузил мне в волосы пальцы и наматывал на них темные пряди. Сама мысль о том, как он касается моей кожи, как гладит меня, вызывала у меня сильнейшее наслаждение – я могла кончить, даже не раздеваясь.

Довольная и расслабленная, я кивнула, соглашаясь с его словами. Неожиданно я почувствовала усталость и поняла, что хочу спать. Никогда раньше мне не хотелось уснуть днем. Видимо, все дело в партнере.

Каэл тихонько напевал, потом рассказывал о группе, которую услышал в каком-то баре в Кентукки, а после их песни передавали по радио. Мне он нравился истомленным, даже голос у него стал ниже, чем обычно.

– Мне так хорошо, как будто я тоже кончил.

Я подняла голову, поцеловала его в подбородок.

– А ты хочешь?

Он улыбнулся.

– Вопрос риторический?

Я покачала головой и снова стала его целовать – в шею, плечи. Он шептал, как ему со мной хорошо, как сильно я его возбуждаю…

И тут зазвонил телефон. Каэл взял аппарат, взглянул на экран и показал мне.

– Мендоса.

Я кивнула, чтобы он ответил.

– В чем де… – начал Каэл, но в трубке закричали. – Так, приятель, успокойся. Все нормально! – Голос у него опять изменился, теперь Каэл был служака-сержант.

Как он переживает за товарища, какая у него добрая душа! Я даже подумала, что наша способность чувствовать чужую боль нас однажды погубит: ни я, ни он явно не знали меры. Однако пока еще мы оба были живы-здоровы, и Каэл проявлял чуткость и доброту. Прекрасная темная кожа, понимающий взгляд и отзывчивое сердце…

– Нет-нет, за нас не переживай. Лучше скажи, где ты? Я за тобой приеду. Выпьем пива, покидаем дротики.

Мендоса не успел ответить, а Каэл уже натянул штаны. Я не знала, как себя вести, и просто сидела на кровати, а Каэл двигался по комнате в полной боевой готовности. Он то и дело посматривал на меня, словно говоря «Я думаю о тебе», а по «второй линии» успевал общаться с Мендосой – такая расторопность впечатляла.

– Я один приеду. Глории не скажу, где ты. Карине тоже. – Каэл значительно посмотрел на меня: мол, говорю только для спокойствия Мендосы.

Он обулся и продолжал:

– Все, иди обратно и закажи нам пива. Черт, ладно, выпью с тобой текилы, не уходи, жди меня.

Как бы он себе не навредил… Я встала и подошла к нему. Каэл поднял палец, чтобы я молчала.

– Я скоро приеду, успокойся. И ни с кем там не разговаривай!

– Что происходит? – спросила я.

– Мендоса напился и воображает, будто за ним следят. У него мания такая. Ему приходилось постоянно быть начеку, видеть, как убивают товарищей… Я его понимаю.

Меня это потрясло.

– Извини, что снова убегаю.

Он поцеловал меня в лоб, в щеки, в губы.

– Вернусь, как только все улажу.

– Не пей текилу, если сядешь за руль. А может, давай я тебя отвезу?

– Нет, Кари, я пообещал, что приеду один; если он тебя увидит, перестанет мне доверять. Не буду я пить текилу и ему не дам. Заставлю съесть бургер. А сам выпью молочный коктейль.

– Мне нужно идти к отцу, но телефон буду все время держать при себе. А вообще-то, не хочу я идти. Устала. – Я прижалась к его груди: хотелось лишний раз к нему прикоснуться, пока он не ушел.

Каэл обнял меня.

– Ну и не ходи. Один раз, подумаешь… Ты столько работала, а в свободное время еще и со мной возилась. Устрой себе отдых.