Яна Егорова - Воспитатель

— Дважды за один день! — самодовольно ухмыльнулся Белявский. — Что, и за это спасение тоже не удостоюсь поцелуя?

Это только с моей хвостато-полосатой удачей такое возможно! И, ведь, почти же ушла!

— Это вы, Константин? — выглянула Кариночка на звук уже знакомого голоса. — Опять к Катеньке пристаете? — нахмурилась нянечка.

— Не пристаю, а спасаю, Карина Эдуардовна. Пришел, как и обещал на чай, не успел войти к вам, как ко мне в руки упала эта прекрасная фея!

— Фея собиралась уйти домой, отпустите, пожалуйста, мою руку, — проворчала я, выдернув из его слишком сильных мужских лап свой несчастный локоть.

— Боюсь отпускать. Вы прямо притягиваете к себе неприятности!

И снова не обращая на него внимания, и не слушая, что он там такое говорит, попыталась еще раз пристроить каблук на место. Безуспешно. Он треснул и ремонту, похоже, больше не подлежит!

— Карина Эдуардовна, наш с вами чай придется отложить. Я отвезу прекрасную Екатерину домой, — сказал мой наглый «спаситель».

Ага, отвезет! А потом я ему должной буду! Ничего подобного, сама доберусь! Чай не до Северного полюса пешком топать!

— Нет! — резковато взяла ноту отрицания я. — Нет, спасибо, я сама дойду, здесь недалеко.

— Допрыгаешь, — проворчала противная Кариночка-сводница. — Константин Викторович, уж отвезите Катеньку, не сочтите за труд. Она вчера домой опоздала, если еще и сегодня — детки ее точно не простят. Вот, держите, — няня подхватила мое пальто и сумку и подала противному воспитателю из соседней группы.

— Я сама, сказала же! — процедила сквозь зубы, попытавшись забрать у него из рук свои вещи.

Этот… этот нехороший тип лишь загадочно ухмыльнулся, повесил мою сумку себе на плечо, спрятал подмышку пальто, а дальше…

Земля улетела из-под моих ног, вселенная перевернулась и в один миг гордый воспитатель оказалась перекинута через внушительное мужское плечо.

— Молодец, Костик! — только и услышала вслед радостный визг своей нянечки! Нянечки — предательницы!!!

— И где вас, Екатерина Прекрасная учили быть такой неблагодарной и не уважать мужчин?

— Опустите меня на землю! Немедленно! Я требую!

— Ти-и-ше, — шикнул на меня наглец и шлепнул похищенного воспитателя пониже спины, — тихий час, детей разбудите!

— Да вы… Да вас…

— Ти-ше…

Вот так, на сей раз сама пристыженная наглым коллегой, была вынесена из детского учебного учреждения вниз головой и пятой точкой к небу. Он поставил меня на ноги только когда достиг собственной машины.

Отфыркиваясь и пытаясь вернуть свои длинные светлые волосы на место, со злостью посмотрела сначала на него, а потом и на его… автомобиль.

— Это… это ва-а-аш? — в полнейшем шоке вырвалось у меня.

Черный спортивный автомобиль с трезубцем на морде, гарантированно этого, максимум прошлого года… Это же… сколько такой может стоить?!

— Девушка, — поднял густую бровь проходимец, — а вы точно воспитатель? Или по совместительству в налоговой трудитесь?

— Не-е-ет… — проблеяла я, от удивления растерявшись лишь на мгновение. Но тут же взяла себя в руки. — Это… На зарплату в детском саду?

— Давайте так, — Белявский открыл передо мной дверцу на пассажирское место, — вы садитесь, а по дороге я раскрою вам секрет своих несметных богатств.

— Да не хочу я с вами никуда ехать! Отдайте мне мое пальто, сама дойду! И не стоит на меня тратить время, займитесь незамужними воспитательницами!

— Вы же незамужняя? — первую часть моей тирады он, похоже, не услышал или не захотел услышать! Потому что своевольно забросил мое пальто и сумку на заднее сиденье своего спорткара.

— Нет. Но вам какая разница? У меня дети. Я занята. И отдайте мне мои вещи! — топнула ногой, совсем забыв, что у меня нет одного каблука. И опять чуть было не упала! Если бы паршивец в который уже раз не подхватил новую коллегу под локоток.

— Впрочем, — как будто я была приведением, продолжил хам говорить сам с собой, — даже если бы и была замужней…

Мне как-то совсем не понравилось, как его карие глаза прогулялись по моим губам. Плотоядно…

— Ладно, поехали, — вырвалось у меня, и я быстро нырнула в эту его машину. Лишь бы избежать… О, господи, даже думать не хочу о том, что за мысли вызвал во мне этот откровенно мужской взгляд!

— Значит, Екатерина, — первое, что сказал мой похититель, усевшись на водительское сиденье. — Вы зря дуетесь на меня, Катенька, — добавил он, резко стартуя с места, — я никогда не обижу женщину, особенно настолько очаровательную.

— Да, а что же тогда…

— Просто, — наглый гад повернулся в мою сторону лишь на секунду, но мне этого хватило. Хватило, чтобы в эту самую секунду почувствовать себя абсолютно голой. — Просто вы настолько очаровательны, что в вашем присутствии я теряю контроль над собой!

Это такая шутка сейчас была? Что ему надо, этому Белявскому? Я единственная, кто ему за целый день отказал? Интересно, чем он занимался все это время. На обеде мы не встретились, на прогулке тоже. Где он пропадал? Воспитатель, тоже мне.

— Вы обещали рассказать, откуда такие богатства, — вредная я вернулась к меркантильной теме. Посмотрим, как он будет оправдываться!

— Про «мама подарила» не пройдет?

— Нет.

— Ладно. Вам действительно это интересно, Катенька?

Уф, как же меня бесит его приторно «ласковый» тон!

— Очень! Безумно! Может быть, я тоже тогда разбогатею! — ответила почти сквозь зубы.

— Вам это ни к чему. В семье мужчина должен зарабатывать. Ваша задача, Катенька, своему мужчине дарить детей и сладкие поцелуи, — парировал невыносимый и небритый тип. — Адрес скажете, куда вас доставить? И где сегодня вечером под вашими окнами я будут исполнять серенаду?

Ну, вот. Белявский! Ты придурок. Форменный!

Получил только что по роже. Не удержался, девушку обидел. И зачем полез с поцелуями? Ммм… вкусно. Ну, какие же соблазнительные губки! Щечки и… заячий хвостик.

Так увлекся, что почти забыл, зачем приехал! А ведь няня уже готова была пустить меня в группу — почти подобрался к ребенку. Сейчас бы уже взял анализ и только меня и видели в детском саду номер восемь.

Подняться что ли за ней? Эх, знал бы раньше, где такие девушки водятся! Давно бы приехал! Спасибо, спасибо, Верунчик. В который раз! Интересно, какие она любит цветы? Ей бы очень подошли красные розы. Непременно нежные бутоны, такие же нежные, как ее губки. А может быть, все-таки подняться? Какого черта?! Только напугаю. Ты Белявский, рехнулся. А все Валькин бульон виноват.

Замужем, не замужем… Какая разница? Надеюсь, она не из этих, что все мечтают бизнес сделать. Не хочу. Надоело. Хочу, чтобы дома сидела. И меня ждала. И целовала, вот этими самыми сахарными губками. Обнимала ручками ласковыми, и прижималась… А если еще и готовить умеет…