Тальяна Орлова - Секс без правил [СИ]

Это оказалось не так-то просто. Уходит минута, чтобы я поймала самую удобную позу и ритм. Но с каждым моим движением он сжимает мою грудь сильнее, а потом перехватывает за талию и начинает насаживать на себя резче. Опять пытается поймать поцелуй, но я лишь прикусываю ему нижнюю губу и, смеясь, снова отстраняюсь. Вот только внутри напряжение нарастает так стремительно, что я и сама скоро потеряю контроль. Никогда не думала, что поза сверху так приятна — вроде бы я завожу, сама определяю угол наклона и темп, но он участвует и смотрит на мое лицо, как будто видит впервые. Дышит рвано, ловит мои эмоции и не может скрыть свои.

Он кончил первым, притом сильно сжавшись и без единого стона. Вообще сцепил зубы, а пальцами вонзился в мои бедра. Но я ритма не сбавила, пользуясь его короткой беспомощностью, наклонилась, почти легла на него и несколькими толчками довела и себя до пика. И, наконец-то, позволила себе расслабленно затихнуть в его объятиях. Член так и остался внутри, но, опадая, скоро вынырнет. Сердцебиение успокоится не сразу, нужно хотя бы несколько минут.

— Карина, — я даже в его шепоте расслышала смех. — Теперь смело можешь писать в резюме, что изнасиловала Данилина.

Мне тоже стало весело:

— Боюсь, этот пункт оценит только сам Данилин.

— И то верно. Ты голодная? Я сейчас о еде, а то опять неправильно поймешь.

Я приподнялась, снова уперлась рукой в спинку дивана и посмотрела в глаза. Он улыбался — довольный, расслабленный. Счастливый? Только теперь заметила, что его руки поглаживают мои бедра, едва касаясь кожи. Уже привычная нежность, какая с ним случается после хорошего оргазма.

— Не голодная. Но от чая не откажусь.

— Тогда тебе придется меня освободить. Или посидеть так еще минут десять, сразу повторим для закрепления результата.

Я фыркнула. Освободить, как же! Притворяется жертвой невинной, связанным пленником, попавшим в мою власть. Но поза и правда грозит перерасти в новый заход, раз обоим так понравилось. Потому я отодвинулась чуть дальше.

— Нет, поговорить хочу, пока вы весь такой из себя изнасилованный и на все согласный!

— Говори.

— Учеба начинается. Мне нужно расторжение трудового договора без финансовых претензий. Я не из тех, кто может разбрасываться на несколько дел без ущерба. А учеба, особенно последний курс, в приоритете.

Он, все так же улыбаясь, отвел глаза в сторону — задумался. И соизволил ответить только через пару минут размышлений:

— Нет.

— Нет? — я действительно удивилась. Почему-то до сих пор пребывала в уверенности, что все его угрозы — только часть общей игры, но при прямой просьбе он пойдет навстречу.

Он перевел взгляд на меня.

— Нет. Потому что ты мне все еще не надоела. А после сегодняшнего я понял, что в тебе еще масса интересных резервов.

Я вдруг поняла, что именно он может иметь в виду под таким конкретным отказом — не хочет, чтобы я вместе с расторжением договора совсем исчезла. Осознав, объяснила со смехом:

— Александр Дмитриевич, финансовую ответственность мы можем перевести только на секс. Такой вариант вас устроит, или вам действительно нравится видеть во мне уборщицу, а не только любовницу?

Он рассмеялся и теперь крепче ухватил меня за талию:

— Договор о сексуальных услугах не вписывается в наше законодательство. За такой договор на меня и уголовку можно повесить.

— Заключим устный контракт. Мы будем любовниками до тех пор, пока разбитая ваза вообще не выветрится из памяти. Точнее, пока оба будем этого хотеть. Где расписаться?

— Языком распишешься, когда я немного передохну.

— Согласна! А по ходу дела придумаю, где вы языком потом подпишетесь.

Но он удивил сосредоточенностью:

— Подпишем, без проблем, вообще вне рамок всяких договоренностей. Я тебя услышал, Карина. И ответ не изменился.

— Да почему? — я неожиданно разозлилась, вывернулась из его рук и схватила платье. Одеваясь, недовольно бурчала: — Это какая-то нелепица, честное слово! Вам нравится, что именно я перестилаю вашу постель, глажу ваши рубашки, или что?

Он тоже натянул штаны и встал, но не приближался.

— Да нет, — ответил легко. — Мне совершенно фиолетово, кто гладит мои рубашки.

— Отлично! А то очень похоже на какие-нибудь семейные отношения, — я не удержалась от сарказма. — Мол, только она имеет право складывать мои футболки и мыть мой пол, только ей я доверяю, и все такое. Влюбились, что ли? Еще и замуж позовите!

Он растерялся от моего раздражения:

— Замуж? Э-э, я уже вроде бы сказал, что мне без разницы, кто будет убирать в моем доме. Вообще не считаю этот вопрос чем-то принципиальным.

Я притихла и удивленно покосилась на него:

— Тогда почему не хотите отпускать?

— Неверно. Я вижу, что этот вопрос для тебя важен, потому намерен стрясти какие-нибудь дополнительные бонусы. На что ты пойдешь ради расторжения договора?

А вот это уже прозвучало шуткой. Да я уже на все пошла! Представить себе не могу, что бы эдакого он захотел от меня, чего еще не было или не будет в будущем. Минет? Да с перевеликим удовольствием — я сама с ума схожу, когда контролирую его возбуждение. Или секс в невесомости при прыжке с парашютом? Так всегда готова попробовать!

— Ладно, — я усмехнулась. — Чего вы хотите взамен?

Он уже направился на кухню, чтобы налить обещанный чай, ответил на ходу:

— Васнецов все-таки настаивает на моем присутствии на юбилее. Он важный деловой партнер, не хочу его обижать. Пойдешь туда со мной. Если явлюсь без спутницы, то его дочка оседлает меня прямо там — почти как ты сегодня. А с ней быть грубым мне тоже для бизнеса невыгодно.

— Галя вам не нравится? — уточнила я.

— Не знаю, — он пожал плечами. — Вообще о ней в этом ключе не думал. Спать с ней я точно не собираюсь — потом проблем не оберешься.

Это да. С Галей так запросто не позависаешь, потом еще и жениться заставят. Хотя этого никто не заставит, само собой, но на бизнесе скажется. Вот он и не суется туда, откуда не предусмотрено мирных выходов.

— А Вероника Ивановна? — я все еще не понимала. — Я имею в виду, почему ее с собой не взять на юбилей?

Он обернулся:

— Моя Вероника и так делает больше, чем способен человек. Зачем мне просить лишний раз ее, если могу попросить тебя?

Я задумалась. А ведь просьба оказалась не такой уж и простой. Про парашют было бы лучше.

— Там будут все, включая Галину… — неуверенно ответила я.

— То есть ты до сих пор зацикливаешься на чужом мнении? Что в наших с тобой отношениях такого, о чем нельзя знать остальным? Или ты снова начнешь мне чесать про свое замужество? Назови хоть одну разумную причину, почему кто-то вовне может определять, идти нам куда-то вдвоем или нет?

— Я поняла, вы снова взываете к моему азарту, — я уселась за стойку. — Хорошо, я схожу с вами на юбилей.