Делия Росси - Обычная девушка [СИ]

При взгляде на гостей, Катя почувствовала, как сердце на секунду замерло, а потом, забилось быстро-быстро.

Костас. Он был среди этих смеющихся, довольных жизнью мужчин. По-прежнему, красивый, утонченный и холодный. Она посмотрела на него с затаенной надеждой, но Константин равнодушно мазнул по ней взглядом и даже искры узнавания не мелькнуло в его холодных синих глазах.

В душе у нее все оборвалось. Сергей Леонидович ошибся. Нет у Костаса никаких чувств. Нет и никогда не было.

Катя с трудом подавила взбунтовавшиеся эмоции. Терсенов… Как же тяжело его видеть. Зачем он здесь? Решил примкнуть к Рамиросу? Хочет поучаствовать в переделе?

И братец его рядом. И тоже делает вид, что знать ее не знает. Что ж. Ладно. Она не рвется возобновлять былые знакомства.

— Располагайтесь, господа. Предлагаю отложить все разговоры о делах на потом и просто отдохнуть.

Стоцкий радушно улыбался, но взгляд его оставался холодным и цепким.

Мужчины заняли диваны, кто-то достал сигареты, кто-то взял со столика бокалы. Чувствовалось, что они не первый раз собираются в доме Генриха.

На нее никто не обращал внимания. Казалось, Отбирающих совершенно не интересует молодая женщина, одиноко стоящая у окна. Что ж, тем лучше.

Катя незаметно наблюдала за гостями, стараясь не задерживаться взглядом на одном из них. Костас. Он непринужденно общался с Генрихом, и в его голосе, таком знакомом и, одновременно, таком чужом, ей слышался отзвук прошлого.

Того прошлого, в котором было так много всего…

— Катенька, подойди к нам, — неожиданно обратился к ней Стоцкий.

Что ж, вот и ее "выход".

Она незаметно усмехнулась, поставила бокал на узкий подоконник и неторопливо двинулась к мужчинам.

Катя знала, что выглядит привлекательно. Тонкое шелковое платье повторяло каждое ее движение, длинная нитка жемчуга спускалась вдоль глубокого декольте, акцентируя внимание на небольшой, красивой формы груди, изящные серьги мягко раскачивались в такт шагам.

— Господа, позвольте представить вам Екатерину Алексеевну Строгову, — Стоцкий довольно улыбнулся. — С некоторых пор, она — мой личный соурсе.

— Си, сеи фортунато, Енрисо, — воскликнул крупный темноволосый мужчина, окинув Катерину плотоядным взглядом. — Но тровато уна тале беллезза.

Он говорил на итальянском, но Катя хорошо знала этот язык. Значит, Стоцкий — везунчик, отхвативший молодую красотку? Она незаметно хмыкнула. Ну-ну…

— Си, фортунато, — согласился с ним Стоцкий и самодовольно улыбнулся. — Тра л" алтро, аетерна соурсе, — небрежно добавил он.

Катя видела, как вспыхнули глаза Отбирающих. Еще бы. Вечный источник… Недосягаемая мечта многих и многих. Интересно, для чего Генрих так ее нахваливает? И ведь знает, что никакой она не аетерна соурсе. Вернее, она сделала все, чтобы он в это поверил. Как Стоцкий ни бился, но добраться до ее источника не смог, получил лишь жалкие крохи. И сейчас он почему-то врет своим гостям. Интересно, почему?

Предположения, одно другого ужаснее, мучили ее, заставляя опасаться самого страшного.

— Знаете, господа, Катерина Алексеевна — мое лучшее приобретение за последние годы, — заливался соловьем Стоцкий. — А как она умеет скрасить досуг. Это вам не глупые дурочки, неспособные вести беседу и не чувствующие настроения окружающих. Нет. С Катенькой очень приятно иметь дело.

Мужчины оживились. Каждый норовил как следует рассмотреть Катю. Она равнодушно сносила этот интерес, наглухо отгородившись ото всех щитами.

— К тому же, она всегда поддерживает любые увлечения своего партнера, — двусмысленно улыбнулся Генрих.

— Катерина Алексеевна разделяет вашу любовь к игре? — окинув Катю небрежным взглядом, поинтересовался Дмитрий Терсенов.

— Ах, Дмитрий Сергеевич, вы же знаете женщин, — губы Стоцкого искривила неприятная усмешка. — Они любят не саму игру, а то, что она приносит — деньги.

Катя едва удержалась от едкого замечания. Вот же старый козел. Так и норовит уколоть побольнее.

В первый год своего замужества Катерине часто приходилось выслушивать завуалированные и не очень намеки о собственной алчности. Еще бы. Вышла за старика, пользуется его связями и деньгами. Да-а… Именно тогда она и научилась не реагировать на мнение окружающих. Правда, это стоило многих слез и бессонных ночей, но она справилась.

— А что, господа, может, правда, сыграем? — оживился Отбирающий, в котором Катя узнала одного из пятерки тех уродов, что едва не убили Свету. — Генрих Альбертович, вы не против?

— Да, как говаривал один известный гоголевский персонаж, давненько не брал я в руки шашек, — усмехнулся Стоцкий, и Катя услышала в его голосе предвкушение. Ей даже показалось, что Генрих ждал этого вопроса. — Отчего же и не сыграть? Если никто не против…

— Генрих, и правда, — поддержал его худощавый блондин, до этого молча сидящий в кресле. — Было бы неплохо. Тем более, у тебя, говорят, стол новый?

— Да, заказывал у Шульца, — кивнул Генрих.

— Костас, ты как? Играешь? — обратился блондин к Терсенову.

— Почему бы и нет? — лениво протянул Константин. — Нас как раз семеро. Подходящее число для покера.

Катя видела, как он окинул взглядом присутствующих, потом, отставил стакан с виски и поднялся с дивана.

— Нисола, уна рартита а рокер, сеи сон нои? — обратился Терсенов к темноволосому итальянцу.

— Си, серто — ответил тот и тоже поднялся.

— Что ж, господа, — засуетился Стоцкий. — Раз все за… Алишер, скажи Джованни, чтобы не торопился с ужином, — обратился он к Стахоеву.

— Да, мессир, — ответил тот.

— Катенька, я надеюсь, вы не откажетесь пройти с нами?

Катя холодно улыбнулась. Можно подумать, она могла отказаться.

— Разумеется, нет.

— Вот и отлично. Прошу, господа.

Генрих подошел к книжному шкафу, что-то нажал, и тот бесшумно отъехал в сторону, открывая проход в соседнее помещение. Под потолком вспыхнули светильники, открывая вид на игорный зал.

Катя удивленно вздохнула. Ничего себе. Натуральный Лас-Вегас.

В комнате, обитой темным бархатом, расположились несколько игральных столов, с низко висящими над ними лампами, огромный бар с напитками и длинная стойка.

Стоцкий прошел к одному из столов.

— Собственно, вот и мое последнее приобретение, — довольно заявил он.

Гости подошли ближе, рассматривая новинку и расхваливая какие-то непонятные Кате особенности, но она не слушала их. В голове неотвязно крутился вопрос — для чего она здесь?

Внутри все тревожнее звенела интуиция. Господи, только бы выжить и выбраться отсюда.

Стоцкий неожиданно оказался рядом и потянул Катю за собой.

— Ты же не прочь понаблюдать за игрой, Катенька? — вроде бы шутливо спросил он, но Катерина почувствовала, как задрожали щиты и поняла, что Генрих не оставляет попыток добраться до ее источника.