Стелла Грей - Как я встретила вашего папу [publisher: ИДДК]

Океан по имени Хьюго ласкал меня легким бризом, но вскоре я уже понимала, что нахожусь в эпицентре урагана. Внутри меня распалялся жар, а муж стонал мое имя мне в губы, ускоряясь и овладевая мной все сильнее и глубже:

– Моя девочка. Каждым сантиметром моя! – шептал он.

И я ловила эти слова, отвечая лишь:

– Еще!

Хьюго будто бы угадывал мои желания, и в какой-то миг мир превратился в экстаз. Я выгнулась навстречу мужу, отдавая всю себя ему и разбиваясь на осколки чистого удовольствия…

В после мы долго лежали на кровати в обнимку. Хьюго ласкал мои обнаженные плечи, и казалось, время для нас остановилось. Не хотелось никуда идти, ничего делать… просто спать, растворяясь в тепле друг друга.

Хьюго

У вас было в жизни чувство дежавю?

Вот у меня оно сейчас.

Когда солнце светит через окно прямо в глаза, безумно хочется в туалет, а рядом лежит потрясающая блондинка.

В этот раз я точно знаю, что она моя жена. Кольцо на пальце меня ни капли не смущает.

И пока она спит. Я принимаю душ, чищу зубы, после иду на кухню – сварить кофе и подать ей в постель.

Ставлю две чашки на поднос, иду в спальню и замираю, когда подхожу к Эмме.

Она уже не спит, сидит на кровати и смотрит на простынь между своих ног.

Я тоже туда смотрю.

И чашки падают на пол, потому что… гребаное дежавю. Этот странный миг с девственностью Эммы в моей жизни повторяется.

– Разве так бывает? – осоловело спрашиваю я, не обращая внимания на то, что стою в луже горячего кофе.

– Нет, – отвечает воробушек. Она и вправду сейчас на него похожа, пожалуй, больше, чем когда-либо еще.

После Эмма переводит взгляд на злосчастный календарь, долго считает, загибая пальцы, а потом почему-то улыбается и смеется.

Громко так и совершенно искренне.

– Что смешного? Я не понимаю. Эмма, объясни же, я сейчас инфаркт получу. Может, надо ехать в больницу? Это что, кровотечение? Я что-то повредил?

– Нет, – еще больше смеется она. – Просто мы – два пьяных идиота. Не было у нас с тобой Вегасе ничего. НЕ БЫ-ЛО!

– Но пятна? – вспоминаю первую испорченную простынь.

– Месячные, – глупо хихикает Эмма. – Мне было в те дни плохо, цикл сбоил. Я нервничала из-за свадьбы. Меня то мутило, то тошнило, то вот… мы просто перепутали!

С моих губ сорвался нервный смешок.

Я пнул носком тапочка осколок чашки, а после сам расхохотался и бросился к жене…

– Ну, Эмма! Надеюсь, в третий раз такого не будет!!! Иди ко мне, я тебя съем!

Этим днем на работу мы решили не идти.

И я, и Эмма заслужили внеплановый выходной, в который хотелось посвятить себя только друг другу. А еще я прислушивался к себе и внутреннему мироощущению. Во мне все же таилась страшная и одновременно простая мысль: теперь, после того как был секс, который мы запомнили, интерес мог угаснуть. И думал я в таком ключе вовсе не о себе. Эмма зацепила меня и после секса стала будто еще ближе. Но как она относилась ко всему – оставалось неясно.

– Может быть, в бассейн? – спросил я, стоя рядом и внезапно опасаясь обнять ее. Это было совершенно несвойственное мне поведение. Жуткое поведение! Потому что я был… не уверен в себе на все сто процентов!

Сказать кому такое – не поверят, а вот настал и мой час.

– А может, лучше кино? – ответила Эмма, замирая напротив и неловко сцепив руки. Она прикусила губу и посмотрела на телевизор.

– Хорошо, давай какой-то новый экшен включим?

– Или старую комедию, – широко улыбнулась она.

Я растерянно пожал плечами, и вдруг жена подалась вперед и обняла меня, глядя глаза в глаза:

– Кажется, у нас разные вкусы на фильмы, – шепнула Эмма.

С готовностью обхватив тонкую талию руками, тоже не смог сдержать улыбку:

– Зато вкусовые пристрастия у нас похожи. Обожаю смотреть, как ты ешь мясо.

Она чуть округлила глаза, а после откинула голову и громко, заливисто расхохоталась.

И сразу прошла неловкость, клянусь, ее будто рекой счастья смыло.

– Ты – просто чудо, – сказал я то, что обязан был сказать давно, – и мне было невероятно хорошо с тобой сегодня. Так хорошо, что хочется повторения снова и снова, пока ты не скажешь: “Остановись, любовь всей моей жизни! Я жду твоего сына, и мне скоро рожать!”

Эмма закашлялась.

– Что?! Любовь всей моей жизни? Сына? Рожать?!

– Конечно, – кивнул я и тут же прижался губами к нежной шее, прокладывая дорожку из поцелуев все ниже.

– Эй! Эй, не спеши так! – снова рассмеялась жена, зачем-то указывая на настенные часы. – У меня сегодня встреча с Мег! Примерка платья. У нас свадьба скоро, ты помнишь?

– Перенеси встречу, – пробубнил я, не желая отпускать жену и продолжая изучать ее губами.

Но, увы, она вырвалась, требуя дать ей передышку.

– Дай мне войти во вкус, – попросила Эмма, чуть краснея. – И позвони Рите. Хочу знать, все ли у нее в порядке. А я пока буду одеваться, не хочу огорчать Мег.

– Зато огорчаешь меня, – предпринял последнюю попытку удержать ее я.

– Прости, дорогой, обещаю исправиться, – донеслось уже из спальни. – У меня шесть новых комплектов белья, и все они только для твоего удовольствия!

– Садистка, – ответил из вредности, хотя внутренне чувствовал себя абсолютно и полностью счастливым человеком…

Спустя полчаса я все же остался один, успев позвонить Рите при жене и узнав, что у той все в порядке. Слава богу, обошлось, и помощница уже была дома с женой.

Еще несколько следующих часов я как неприкаянный бродил по квартире. Подумав, вызвал клининг, а после вышел на террасу. Свежий воздух приятно щекотал легкие, и мне подумалось, что после свадьбы надо будет обязательно слетать с Эммой куда-нибудь на медовый месяц. В любое место мира, куда она захочет.

В этот миг раздался звонок и, не глядя на экран, я поднес телефон к уху.

– Слушаю.

– Мальчик мой, – раздался голос бабули. – Ты там как?

Кажется, впервые в жизни я слышал в тоне Мег растерянность.

– Лучше не бывает, – уверил ее я.

– Точно? – Она будто не поверила. – Я просто звоню узнать, все ли в порядке после вчерашнего. Как твое самочувствие?

– Ты обо мне и вправду беспокоишься?

– Ну конечно, ты же мой внук! – возмутилась с той стороны бабушка. – Я же не совсем бессердечная. А сердце – оно есть и за тебя болит, и за жену твою! Напугали вчера старушку. Думала, развод грядет!

Я усмехнулся. По-доброму. Ведь и в самом деле не бессердечная. Просто Мег своеобразная.

– Все и вправду отлично. И у меня, и у Эммы, – ответил я. – Бабуль?

Думал, как всегда услышу замечание не называть Мег так, но вместо этого:

– Что, милый?

– Я тебя люблю. Правда. Не за деньги. Просто так люблю.

– А потом? – перебила меня Энни. – Ты про свадьбу не рассказала, мам. Правда, что папа прослезился, когда увидел тебя в свадебном платье?