Нина Морено - Не встречайся с Розой Сантос

– Но я хочу этим заниматься, в том и смысл. – Как минимум, двух последних лет моей жизни.

– Просто помни, что учеба – это не единственный способ туда попасть. Можешь мне поверить, уж я-то много где бывала. И, черт побери, мы могли бы даже поехать вместе! Мы когда-то говорили об этом, помнишь?

Может, тогда эта безумная идея и зародилась в моей голове, взращенная заразным оптимизмом матери перед лицом невозможного. Куба? Нет проблем. Как-нибудь при случае.

Мой телефон издал свистящий звук – СМС-сообщение от миссис Пенья о том, что общее собрание переносится в гараж, потому что книжный клуб не хочет уступать зал в библиотеке.

– Как ты думаешь, а я могу поучаствовать в фестивале? – спросила мама.

Я вскинула голову. Видимо, удивление было написано у меня на лице, потому что она почти смущенно улыбнулась:

– Думаю, я могла бы что-нибудь нарисовать. Какую-нибудь очень серьезную роспись.

Я некоторое время смотрела на нее. Я никогда не пойму, как мы перешли от обсуждения моего выбора университета к этому.

– Ты иногда застаешь меня врасплох. Как порыв ветра.

– Это так поэтично. Ты слишком добра ко мне, – сказала она слегка виновато. Но на самом деле из нас двоих это она – поэт, а не я. Пока мы шли, я вспомнила ее любимую сказку – о том, как одна маленькая взбалмошная девочка нашла огромную ярко-розовую ракушку, которая могла переносить ее, куда она пожелает. И эта девочка благодаря ракушке побывала в огромном количестве разных мест. Когда мы с мамой приезжали в какое-то новое место, она всегда говорила, что хорошо бы и нам найти такую же.

– Ты надолго останешься? – осторожно спросила я.

Она очень долго молчала. Я внутренне сжалась.

– Насколько смогу.

Вот так все было просто и сложно. Устав от разговоров, я вытащила телефон и открыла плеер. Протянула ей один наушник, и она взяла. Я нажала «в случайном порядке». Зазвучала мелодия гуахиры [40] Жанр народной кубинской музыки. – одна из любимых песен Мими для воскресного утра. Мы шли бок о бок, и я представила бурлящие улицы Гаваны. По левую руку будет набережная и дамба, защищающая берег от волн и ветра. Гудят машины, а из открытых окон льется дружелюбная испанская речь на карибский манер. Может, когда-нибудь снова вернуться домой будет не сложнее, чем послушать песню.

Возле входа в гараж семьи Пенья уже собралась небольшая толпа. Впрочем, это была типичная картина. Дом Аны всегда служил прибежищем для всех желающих – друзей, родственников, тех, чьи семьи были разбросаны по разным местам, или тех, кто недавно переехал. Мы собирались здесь на праздники, дни рождения, и каждый Сочельник на праздник Noche Buena [41] Спокойной ночи. . Когда мистер Пенья готовит, люди всегда собираются.

На подъездной дорожке мама отдала мне наушник, и я пошла внутрь искать Ану, но остановилась как вкопанная возле досок с объявлениями внутри гаража. На одной из них была карта главной площади, которую я нарисовала, а миссис Пенья увеличила. А на второй – список всех задач и очень подробная разбивка по времени. Дни были раскрашены разными цветами, а сбоку значился красивый ключ-расшифровка.

Я прижала руку к сердцу:

– Это восхитительно.

Миссис Пенья польщенно улыбнулась, но ее улыбка погасла, как только она увидела за моей спиной маму.

– Привет, Лилиана.

Мгновение они неловко колебались, но потом все же обнялись и расцеловались.

– Давно ты приехала?

– Вчера вечером. Я заглядывала в bodega утром.

Появился Майк, и я сбежала, чтобы не мучиться от неловкости, с которой мама и миссис Пенья пытались поддерживать разговор. Мама редко заглядывала на городские собрания, и сейчас люди исподтишка бросали на нее любопытные взгляды.

– Хэй, я слышал, ты все это придумала, – широко улыбнулся Майк. – Очень в твоем духе – заставить всех немножко поработать ради общего блага.

Майк – темнокожий парень, не слишком социальный, зато невероятно умный. Он жил с родителями и бабушкой в доме через дорогу, рассекал на скейте и при этом любил «стариковские» хобби типа резьбы по дереву и разгадывания головоломок. Еще он работал у Оскара, столяра-затворника. Оскар жил один в здании бывшей пожарной станции. У каждого человека в нашем городе есть какой-то предмет, сделанный его руками. У нас, например, – кухонный стол. Сейчас Оскар неохотно тащился следом за Майком, но, увидев доску объявлений, остановился и принялся в молчании ее изучать.

В гараж ворвалась Ана, постукивая своими фиолетовыми барабанными палочками. Она улыбнулась Майку:

– Ого, ты сумел вытащить Оскара из мастерской! Ничего себе.

– Нужно сделать столы и указатели для миссис Пенья, – пояснил Майк. – И еще элементы для сцены.

Пришла Мими вместе с Малкольмом, Дэном и Пенни, которая болтала ножками в слинге на груди у папы. От Мими пахло мятным настоем, которым она иногда опрыскивала свои растения.

– Донья Сантос, – уважительно произнес Майк, подходя к ней, и она подставила щеку для поцелуя. Майк привычным движением поцеловал ее. Он мечтал улучшить свой испанский, поэтому старался почаще разговаривать со старшим поколением, а Мими на это покупалась.

Последними пришли Джонас и Клара. И Алекс. Он бросил взгляд в мою сторону, и я улыбнулась, но его взгляд проскользнул мимо меня. Моя улыбка скукожилась и пропала, словно недоставленное письмо.

Сейчас он снова выглядел как суровый рыбак. Кустик мяты в горшке и книги почти заставили меня забыть об этом.

Миссис Пенья вышла на середину гаража. Доски с объявлениями выглядели как задник сцены в театре.

– Всем спасибо, что пришли. Нам нужно сделать очень много, а времени мало. – Она умолкла, и все посмотрели на меня. Я помахала. – Пришла весна, и настал праздничный сезон, который мы все очень ценим.

Все одобрительно закивали и вполголоса пробормотали что-то в знак согласия. Я постаралась сосредоточиться и внимательно слушать то, о чем говорит миссис Пенья: заявки на участие в ярмарке, тихий аукцион, музыкальные выступления и даже предложенный мной турнир по домино – идею приняли, – но у меня не получалось. Я была слишком обеспокоена тем, удачно ли я стою. Я незаметно подвинула бедро. Краем глаза я заметила, как Алекс оглядывает комнату. Он прислонился к стене, но даже так был на голову выше Джонаса. У меня заболели глаза, потому что я все время пыталась незаметно коситься по сторонам. Только бы мой кардиган не оказался заляпан гуавой!

– …а рыбаки организуют регату…

Я представила себе бухту и фонтан соленой воды, несущийся навстречу горизонту, и тут же почувствовала прилив слабости.

– Я хочу сделать роспись, – громко сказала мама. Голоса стихли. Все смотрели куда угодно, но только не на нее.