Яна Егорова - Засранец [СИ litres]

– Что коплю? – не поняла я. – Ты думаешь, от моей зарплаты что-то остается, что можно еще и копить? После выплаты бабушке за квартиру, там с трудом хватает на еду.

– В смысле, выплаты бабушке за квартиру? – теперь уже не понял он.

– Ну, за комнату, в которой я у нее живу. Ну… Я когда к ней переехала, три года назад, она мне поставила условие, что за комнату плачу сама, как за съем. Еду тоже покупаю сама. Но пока у меня нет столько денег, сколько она хочет, поэтому она согласилась часть брать моей работой – и дважды в неделю, плюс после праздников, я убираюсь у нее в квартире. Так что, отложить у меня не получится. Я, на самом деле, погорячилась вчера с телефоном, но Дамарис… Она обещала всем рассказать о том… О том, что видела нас и… и рассказала, и все стали мне звонить, я не выдержала и… вот.

Он молчал и как-то непонятно буравил меня взглядом. Вроде бы даже злился. Ясно. Теперь ему стало стыдно, за то, что на самом деле я обычная поломойка. А он звезда. Я же от непонятно откуда возникшего волнения, начала выбалтывать все подряд, при этом обреченно ковыряя вилкой оставшийся кусочек омлета у себя на тарелке.

– А учиться я пойду, на будущий год. Я провалила экзамены, а на бюджетный никак не попасть. Я ищу работу с большим окладом, но с моей ногой меня никуда не берут. Туда, по крайней мере, куда берут девушек моего возраста без знаний и образования.

– Та-а-ак… Понятно, – процедил сквозь зубы Ярцев. – Скажи мне, у тебя кто-то был до меня? Друг?

– Н-нет, – опять покраснела, – ты же знаешь… ты же сам…

– Знаю, но друзья могут быть разные, – кивнул хмуро он, по-прежнему продолжая пугающе закипать от злости. – Хорошо. Ты куришь?

– Нет, – округлила от удивления глаза.

– Пьешь часто, наркотики?

– Нет! Почему ты такое спрашиваешь? Вчера… Это… мы, я впервые так! Да мне некогда, даже если бы хотела и не на что. Почему ты так обо мне думаешь?

– Я как раз не думаю. Просто уточнил, – прорычал яростно брат, схватил со стола свой телефон и, сказав:

– Сейчас вернусь, – вышел из помещения.

Его не было достаточно долго, поэтому я взяла пульт от телевизора и щелкнула по кнопке «включить».

– Ну, браки между двоюродными братом и сестрой законом не запрещены и инцестом это не является, так что ребята вольны поступить так, как хотят, – на экране появились фотографии. Меня и Юджина! А неизвестный мне диктор, мужчина средних лет в белых пластиковых очках на носу, экспертно продолжил. – А в наше время, если народ требует – ему, как кумиру, стоит уступить.

– Анатолий Владимирович, вы считаете, Ярцев был искренен во вчерашнем своем признании? Давайте посмотрим еще раз, как это было!

На экране показали моего брата. На нем был тот самый свитер, в котором он вчера уехал по делам. Он стоял перед тьмой журналистов, наперебой подсовывающих ему свои микрофоны с логотипами разных телеканалов:

– Юджин, скажите, она действительно вам двоюродная сестра? А как же Лика? Она в курсе?

– Именно для этого я и попросил сегодня вас приехать. Я хотел заявить официально, что помолвка с Ликой давно расторгнута. Мы просто не сообщали об этом официально.

– А что с Мишель, с вашей кузиной? Миллионы ваших фанатов требуют ответа!

– Мишель, моя двоюродная сестра – это правда. Так получилось, что я уже очень давно влюблен в эту девушку. И ждал ее восемнадцатилетия. Я консультировался с юристами, законодательно, нам ничто не мешает пожениться. Это я и намерен сделать в самом ближайшем времени. Если, конечно, она примет мое предложение.

На экране снова появились ведущий и его собеседник:

– В этой истории вопросов больше, чем ответов. Одно могу вам сказать, как профессиональный психолог с богатой практикой за плечами. Этот молодой человек влюблен не на шутку. И, даже если девушка ему откажет, боюсь, он не примет этого. Здесь все обречено либо на счастливую свадьбу, либо на горькую трагедию.

Щёлкнула на кнопку выключения и отбросила от себя пульт.

Что они такое говорят? Что сказал он?! Это было вчера? За этим он уезжал?

– Прости, хотел сам тебе рассказать, но не успел доехать до дома. Пресс-конференция закончилась довольно поздно, – раздалось у меня из-за спины. – Ты не верила мне, что это не я был в библиотеке. И мне, к сожалению, не доказать тебе, что это не так, тебе придется поверить мне на слово. Или не поверить. Потому что после вчерашнего, она со мной отказалась разговаривать. Мы договаривались, что еще день не будем сообщать о том, что помолвка давно расторгнута, потому что она ждет свой контракт.

Юджин подошел ко мне и сжал мою руку в своей ладони.

– Маша, я должен был сразу сказать тебе. У меня никогда ни к ней, ни к кому бы то ни было еще, не было таких чувств, которые зародились к тебе, пять лет назад. В усадьбе, помнишь?

– Какие чувства? – спросила я тихо, краснея от его нежных слов. – Я же тогда… мне было всего тринадцать лет.

– Мышонок, ты недооцениваешь себя, – мягко сказал он. – Ты сформировалась достаточно рано. И не только физически. И… я сам не могу объяснить этого, эти чувства, они просто появились. И с того момента все остальное потеряло смысл для меня. Я уехал не потому, что хотел. Я бы сдержался и не позволил себе большего по отношению к тебе, пока тебе бы не исполнилось восемнадцать. Но у нас с Аскольдом произошел разговор. Он настоял на том, чтобы я уехал и оставил тебя в покое. Тогда я подумал, что он был прав. Идиот, корил себя за тот поцелуй, тогда, в беседке. Считал себя виноватым и, поэтому, подчинился его воле. Но… мышонок, все эти пять лет я был рядом. Я видел, как ты ходила в школу, как гуляла с подружками, злился, когда ты зачем-то устроилась на работу, ведь у нас с твоей бабушкой была договоренность. Не понимал, почему, раз ты так стесняешься своего шрама и не вылезаешь из джинс, почему не соглашаешься на пластическую операцию. Ведь мы с Аскольдом на самом деле уже давно все это оплатили для тебя, и твое образование, и проживание у бабушки. У нас с ней была договоренность – если тебе что-то нужно, она сообщает нам, и ты в тот же день могла все это получить, – Юджин горько усмехнулся, – я даже консультировался с несколькими психологами, почему ты так рьяно отказываешься от помощи. Пусть, ты не хотела помощи от меня, но Тамара должна была сказать, что все это было от Аскольда. Его-то ты не должна была ненавидеть. Но, чтобы мы ни делали, ничего не менялось. И теперь выяснилось почему. Тамара сама жила на эти деньги и, как она теперь утверждает, делала это для того, чтобы воспитать из тебя человека.

– А со мной вы не хотели поговорить?

– Маша, мышонок мой, – Юджин притянул меня к себе и уперся горячим лбом в мою макушку. – Мы два идиота. Два полнейших кретина! Хотели как лучше, а сделали хуже некуда. Прости меня, прости меня мышонок…