Лорен Блэйкли - Сексуальный папочка [ЛП]

— Это мой коронный номер. Быстро изучать новые языки. Моя мама — испанка, а папа…

Я подпрыгиваю на месте.

— Немец. — Она широко улыбается и кивает. — Я знал это о твоих родителях. Ты уже говорила мне об этом. — Я не хочу, чтобы она подумала, что я забыл эту деталь. Женщины любят мужчин, которые умеют слушать. У меня, кажется, это отлично получается, и, я уверен, она это знает.

Она распушает свои светлые волосы.

— Цвет волос достался мне от папы. — Эбби указывает на свои карие глаза. — Глаза — от мамы. — Потом она поднимает взгляд вверх, будто смотрит на что-то высокое. — А вот рост? Понятия не имею, почему я получилась такая низкая. — Эбби пожимает плечами. — Оба моих родителя великаны, а мой рост едва достигает метра шестидесяти. Но знаешь, в чем плюс быть невысокой?

— Скажи мне, — говорю я, удобнее усаживаясь на диване и наслаждаясь тем, что мы… болтаем. Кроме того, она сантиметров на тридцать ниже меня, так что я понятия не имею, о чем она хочет мне сказать.

Эбби загибает пальцы.

— Для начала, много места для ног в самолетах. Плюс, у меня всегда спрашивают документы, что сильно льстит, и еще, я могу носить туфли на каблуках любой высоты, какой захочу. И некоторые большие рубашки можно надеть вместо платья.

Последнее меня веселит. Затем она говорит что-то по-французски. Я морщу лоб, и она тут же все переводит:

— Мал золотник да дорог.

О, как я хочу сказать кокетливый комментарий о том, что она хорошенькая, или пошлый комментарий о больших размерах, или, возможно, даже сказать что-то более пошлое об… оргазмах. Вместо этого я возвращаюсь к теме иностранных языков.

— Выучить французский с такой скоростью быстро даже для тебя. Мне потребовалось несколько лет в школе, чтобы выучить его.

Она делает вдох, а затем указывает на меня.

— Э-э, Саймон. Не хочу тебя огорчать, но я не думаю, что ты знаешь французский.

Я вздыхаю и провожу рукой по волосам.

— Полагаю, я сильнее заржавел, чем думал. Мне кажется, что ребята Габриэля были бы более заинтересованы в деле, если бы я лучше говорил по-французски.

Эбби выгибает бровь.

— Ты действительно думаешь, что это может повлиять на сделку?

Я наклоняю голову, обдумывая ее вопрос, а затем киваю.

— Да, потому что это бы их впечатлило. Я бы выделялся среди других. Это бы показало им мою готовность вложить деньги в их исключительную… — я почти сказал «кухню», но вместо этого говорю, — в их jenesaisquoi (фр., черт знает что) .

Она понимающе улыбается, а затем наклоняется вперед.

— Хочешь, я помогу тебе?

Больше времени с Эбби? Мне даже не нужно об этом думать, но я притворяюсь, что размышляю над этим, поглаживая свой подбородок.

— Хм-м. Ну, смотри. Я ужасен. Ты хороша. Мой ответ очевиден.

— Хорошо. Мне нравится преподавать. И я буду очень рада, что смогу тебе помочь.

Я даже не могу объяснить, насколько я рад, что буду ее учеником. Но я должен держать это в себе. Вместо этого я сосредотачиваюсь на деталях.

— Но я настаиваю на оплате.

Она усмехается.

— А я настаиваю, что не буду брать твоих денег.

— Ты не можешь учить меня бесплатно.

— Не думай, что это бесплатно. Это поможет мне отработать свои навыки преподавания. Честная сделка?

Заключение сделок — мой конек, поэтому я наседаю.

— Я действительно хочу платить тебе. Я ценю твое время, Эбби.

Эбби улыбается мне.

— Я знаю. Но предложение действительно, только если оно будет бесплатным. — Она игриво приподнимает бровь. — Либо да, либо нет.

Я качаю головой, впечатленный ее умением вести переговоры и тем, как она меня превзошла.

— Ты специалист по заключению сделок.

— Я жестко торгуюсь.

Это абсолютная правда .

— Да. Очень жестко, — говорю я, поддразнивая, хотя кое в чем я абсолютно серьезен.

— Хочешь начать сегодня? — говорит она нетерпеливо.

— Тебе не нужно быть где-то еще? — спрашиваю я. Затем, потому что не могу сдержаться, из моего рта вылетает: — Например, на свидании?

Я так нелепо выуживаю информацию, но мое желание это узнать перевешивает желание оставаться беспристрастным. К тому же, с появлением ребенка я признал свое поражение в погоне за крутостью.

Она громко смеется.

— Никаких свиданий ни сегодня. Ни вчера. Ни завтра.

Улыбка зарождается на моих губах, а затем становится шире, когда она добавляет:

— И завтра вечером его тоже не будет.

И это, дамы и господа, новости, заслуживающие внимания. Эбби совершенно свободна, и я вскидываю в воздух воображаемый кулак.

Не то чтобы я собирался позвать ее на свидание. Но, черт возьми, если я не могу ее получить, то она не должна достаться никому. Да, я знаю, это звучит несправедливо и властно. Пусть так. Внутри меня живет пещерный человек. Большую часть времени я могу его скрывать под накрахмаленными рубашками, пока живу в своем логове в Верхнем Ист-Сайде, но он здесь, и я не хочу, чтобы кто-то еще прикасался к его женщине.

— Хорошо, — говорю я прежде, чем могу остановиться.

Следующий час мы проводим на диване, и, в данный момент, моя жизнь прекрасна. Быть рядом с ней подобно глотку эндорфинов. Добавьте к этому то, что она терпеливая, веселая и сосредоточенная все время, пока мы работаем над французским языком, и вы получите меня, довольного жизнью человека. Плюс, я узнал несколько новых фраз, в том числе и то, как правильно произнести вопрос, который я хотел задать Эдуардо: «Может, придумаем новый план завтра?».

— Voulez-vous aménager un nouveau plan demain? — говорю я, и Эбби широко улыбается и хлопает в ладоши.

— Очень хорошо, — отвечает она мне по-французски с улыбкой на губах. — А еще ты можешь использовать слово «разработаем» вместо «придумаем». В целом, это прозвучало намного лучше, чем «voulez-vous nager nu dans l’été» (фр., не хочешь ли ты поплавать голышом этим летом).

Она повторяет мою первоначальную попытку с тем же акцентом, что был у меня, так что теперь мой вопрос превратился в одну большую оплошность.

Я кусаю губы и вытягиваю руки.

— Что посоветуешь?

— Никаких больше приглашений поплавать голышом, — говорит она, указывая на меня пальцем. — Кроме того, купание голышом слишком переоценено.

Мой слух обостряется. Так же, как напрягается другая часть тела, которая приподнимается под влиянием разговора о наготе.

— Почему ты так говоришь?

— Из-за… воды.

Я хмурюсь.

— Тебе не нравится вода?

Она смеется.

— Уверяю тебя, я обожаю воду. Просто я думаю, что это что-то вроде, ну, ты знаешь… — Ее тон внезапно становится застенчивым.

— Прелюдии? — подсказываю я, и я действительно не должен затрагивать это. Но все равно это делаю.

Эбби краснеет.

— Да.

— Так, значит, купание голышом, как прелюдия, слишком переоценена? Почему это? — спрашиваю я, потому что она уже пошла в том направлении, а я просто следую за ней.