Агиналду Силва - Нежный яд. Признания.

Боже! В каком виде они ее нашли – растрепанная, в рубище, она стояла на коленках и терла пол. Остальные сокамерницы, столпившись, наблюдали, как эта горластая чистоплюйка смиряет свою гордыню.

Мужчины переглянулись и порадовались, что успели вовремя. Кто знает, что еще ждало бы несчастную Режину долгой ночью?

Но, оказавшись на свободе, Режина не поблагодарила своих спасителей, наоборот, она накинулась на отца с упреками:

- Ты специально явился, чтобы порадоваться моему унижению. И не только сам явился, но еще и негра с собой притащил!

Мужчины снова переглянулись и не проронили ни слова. Связываться с этой безумной им не хотелось.

На другой день Режина бушевала в «Мармореале». Она подписала приказ об увольнении Фигейры в наказание за неповиновение.

- Ты царствуешь последние деньки, дорогая, - сказал он. – С долей Валдомиру за нами большая часть акций. Не за горами перевыборы президента.

Фигейра был расстроен гораздо больше тем, что окончательно понял: Марсия его не любит, а значит, пора перестать пользоваться ее гостеприимством. На этот день он назначил свой переезд к Алсести, так что к своему увольнению отнесся даже с юмором – подумаешь, одним перемещением больше!

О доле Валдомиру Фигейра мог бы и не напоминать, она и так была для Режины как кость в горле.

А Валдомиру очень скоро появился. Служащие встречали его радостными улыбками. Они вспоминали его директорство как золотой век и очень надеялись на его возвращение.

Сколько воспоминаний нахлынуло на Валдомиру! В стенах родного «Мармореала» он почувствовал себя счастливым.

- Ты пришел за кредитом? – сразу же опустила его на землю Режина. – Надеешься получить у нас в кредит мрамор? Не надейся. Я тебе не дам ни куска.

Она не сомневалась, что поставила отца в безвыходное положение, и тот, для того чтобы заплатить по контракту неустойку, - а Режина знала от покойного Ивана, что Валдомиру уже получил аванс, - будет вынужден продать свою часть акций.

Она торжествующе смотрела на отца.

- Ну ты, дочь, скора на расправу, - покрутил он головой.

- Если продашь акции мне, я возьму тебя обратно на работу, - пообещала она, - и оставлю в твоем ведении фабрику. Дела там пошли хорошо, так что не имеет смысла менять руководителя.

- А я ведь не за кредитом пришел, - сказал Валдомиру, - а за Марсией. Мы с ней улетаем в командировку. Я знаю другие места, где мне с удовольствием предоставят камень.

Оставив Режину с открытым ртом, Валдомиру подхватил под руку Марсию, которая финансировала его поездку по каменоломням, и они удалились.

- Ничего! Посмотрим еще, чья возьмет! – пробурчала Режина. – Не так-то велика твоя доля.

Теперь главное было привлечь на свою сторону Марию-Антонию. И тогда им сам черт не страшен.

Помириться с Марией-Антонией хотела и Адриана.

После того как она перевела на свой счет половину состояния Ивана, она стала богатой. Сказочно. Невероятно. О таком богатстве она никогда и не мечтала. И при одной мысли о нем у нее захватывало дух. Ради того чтобы сохранить его, она была готова на все. Снова стать паинькой. Разыграть кроткую овечку, которая, раскаявшись, торопится замолить грехи и выдает все тайны бывшего хозяина.

Именно так она и держалась, когда пришла Мария-Антония. Она была сама искренность, сама правдивость. Назвала все коды к счетам. Сказала, что была в курсе кое-каких финансовых махинаций, и все про них рассказала. Однако прибавила, что в последнее время Иван перестал ей доверять. Прекращал работу на компьютере, когда она входила, сам просматривал письма. Практически отстранил от дел.

Мария-Антония не пошла на сближение. Все, что было связано с покойным мужем, было ей гадко, а эта женщина вдвойне. Она высокомерно выслушала все, что ей сказала Адриана, встала и молча вышла.

Адриана почувствовала себя оплеванной. Нашла перед кем унижаться! В последнее время она стала еще обидчивее, еще чувствительнее к малейшему оттенку пренебрежения по отношению к себе. И дело было не только в Иване. На это была особая причина.

Из офиса она вышла как в воду опущенная. И тут ее под руку подхватил Лео.

- Что это с тобой? Горюешь?

- Помоги мне, - вдруг попросила она, сама не понимая, как вырвалась у нее эта просьба.

- С удовольствием, - отозвался Лео и пригласил ее сесть в машину.

Лео знал только один способ помощи и повез Адриану прямиком в мотель. Когда она поняла это ей стало еще хуже. Но отказываться было поздно и она покорно сняла с себя платье.

И не пожалела. Лео в постели оказался чудодеем. Никогда еще ей не было так хорошо с мужчиной. В порыве нежности и благодарности она поделилась с Лео и главной своей бедой.

- Не знаю, что и делать, - призналась она. – Я услышала обрывок разговора родителей и поняла что я им не родная дочь. А как в этом удостовериться, не знаю. Спросить язык не поворачивается.

- Тоже мне проблема! Требуй анализ ДНК на предмет установления отцовства, и все дела, - тут же посоветовал Лео. – А ты славная. Ты мне понравилась.

- Ты мне тоже, - призналась Адриана.

Из мотеля она вышла совсем иной женщиной, в ней появилась твердость, уверенность в себе. А из-за чего ей, собственно, переживать? Чего бояться? Она богата, молода, у нее все впереди – карьера, любовь, жизнь.

И может быть, даже хорошо, что она приемная дочь. Это раньше она переживала и ревновала свою мать к Марсии. Старалась быть лучше всех, хотела, чтобы ее любили, чтобы ею гордились. Теперь родительская любовь для нее только обуза. Она скует ее по рукам и ногам, помешает воспользоваться богатством. Но выяснить правду она должна. И она ее выяснит.

Адриана вдохнула воздух полной грудью и зажмурилась. Как это хорошо – жить!

А с Иваном она еще до конца не расквиталась. У нее ведь есть еще та самая пленка, где записано все, что он ей рассказал про ту страшную ночь, когда убили Клариси… Там становится многое ясно…

«Ты будешь гнить, гнить, а я буду жить! Жить!» - сказала она обидевшему ее Ивану и засмеялась.

Элеонор открыла дверь и просто ахнула. Она и не думала, что Элизеу в один прекрасный день может стать элегантным денди. Надо сказать, что это ему шло. И надо сказать, что это была ее заслуга. Видеть благодатные плоды своих трудов всегда приятно, и Элеонор искренне и открыто улыбнулась молодому человеку. Весь неприятный осадок, намеки и подводные течения остались в прошлом, оба почувствовали это и улыбнулись еще шире.

- Я пришел отдать долг, - сказал Элизеу.

- Очень рада, что дела у тебя пошли так хорошо, что ты даже можешь отдавать долги, - ответила Элеонор.

Она не стала говорить, что простила этот долг, что его не существует, потому что честная расплата – всегда освобождение, а освобождение – всегда радость.