Евгения Серпента - Енот-потаскун

— Меня должны ждать, — сдав пальто в гардероб, сказала я девушке-метрдотелю.

— Наталья? Пойдемте, — она улыбнулась, как заговорщица, и повела меня не туда, где мы два раза были с Антоном, а на второй этаж, в маленький отдельный зал.

Остановившись, я пыталась сдержать слезы — еще не хватало только разреветься при всех!

За столом сидели мама, родители Антона, Ольга с Витькой и Леха с Мариной. В вазе стоял огромный букет белых роз. Антон — в костюме и со свежей стрижкой — поцеловал меня и шепнул на ухо:

— Извини, что так… сюрпризом. Подумал, ты будешь рада. А вдвоем мы всегда можем, правда?

— Спасибо… — и тут я все-таки позорно захлюпала носом.

К счастью, макияж сделали качественный, ничего не потекло. И вообще вечер получился великолепный. Леха с Маринкой побыли недолго и ушли к своей принцессе, а все остальные сидели до закрытия.

— Жаль, енотского царя не было. Фиг бы без него что получилось, — заметила Ольга, показав мне фотографию в телефоне: Антон обнимает меня за плечи, а я с вытаращенными от удивления глазами сама похожа на енота. — Зато твой другой енотский царь просто богически хорош. Я тебе с самого начала сказала, а ты не поверила. К Маргарите-то пойдешь? Не тяни.

— Да, завтра позвоню, договорюсь. Спасибо, Оль. И что пришли.

— Ёлы-палы, как я могла такое пропустить? — фыркнула она. — К тому же все прозвучало в форме приказа: в полседьмого там-то, и не вздумай Наташке звонить. Еле Витьку с работы содрала. Кольцо покажь! Неслабо! Сегодня, что ли, покупал? Не думаю, что заранее припас. Жажду подробностей!

— Оля, поехали, такси ждет! — позвал ее Витька.

— Иду! — она поцеловала меня в щеку. — Завтра в два жду в нашей будущей клинике. Все расскажешь!

Через три дня я стояла у кабинета психотерапевта Маргариты, собираясь с духом, чтобы войти. Было страшно. Еще как. Страшнее, чем перед визитом к стоматологу, раз в сто. Хотя бы уже потому, что в последние дни я была на седьмом небе от счастья, и добровольно спускаться в преисподнюю ой как не хотелось. Хотя и понимала, что если не сделаю этого сама, она — преисподняя — рано или поздно снова потащит к себе.

— Вперед! — Антон слегка подтолкнул меня к двери. — Я здесь. Если что — зови на помощь.

Маргарита, дама под сорок, была похожа на кого угодно, только не на психотерапевта, но располагала к себе с первого взгляда.

— Как я поняла, Наталья, — сказала она, приглашающе махнув в сторону мягкого кресла, — нашей встречей мы обязаны запору игуаны Милочки.

Я прыснула — эта фраза окончательно сломала лед.

Разговаривали мы долго, я и не заметила, как прошел час. Вопросы — неприятные, болезненные, ставящие в тупик. О том, что я давно забыла. Нет, заставила себя забыть. Сначала было невероятно тяжело, на грани слез, и каждое слово давалось с трудом. Маргарита заставляла на любой эпизод смотреть с разных точек зрения. Как видела я сама и как — в моем понимании, конечно, — должны были воспринимать это Матвеев, моя мама, наши знакомые.

— Наталья, мы сейчас только самый краешек затронули, — Маргарита посмотрела на часы. — Я должна была для начала получить представление о том, что с вами случилось. Работы будет много. Но ситуация вполне типичная, прогноз благоприятный. Однако я вас должна предупредить сразу. Сейчас у вас небольшая такая эйфория: вы объяснились с вашим молодым человеком, он вас понял и поддержал, вы счастливы, у вас свадьба намечается. Кстати, не советую вам немедленно бежать в загс подавать заявление. Не потому, что вы можете еще передумать. Сейчас вам ни к чему лишние створные знаки. Знаете, что это? Ну вот, поплавайте немного на вольной воде.

— Да, — кивнула я, — мы так и решили, что чуть позже.

— Молодцы. Да, так вот, имейте в виду, у вас обязательно еще будут срывы, откаты назад, страхи, ночные кошмары. Будет вылезать раздражение, непонимание. Вам обоим понадобится много терпения. Когда сразу после разрыва деструктивных отношений начинаются новые, с одной стороны, это помогает, с другой — напротив, мешает. Вы просто должны это знать и не пугаться. Все это нормально.

Маргарита сняла очки, потерла переносицу, посмотрела на меня.

— Представьте, что вы плывете в открытом море. Ну, допустим, с яхты спустились поплавать. Вода теплая, море спокойное. Солнышко, чайки, дельфины. Красота. И вдруг вы вспоминаете, что под вами пять километров воды, а на дне чудовища, которым вы на один зубок. Здравый смысл подсказывает, что вы к ним нырять добровольно не станете, и они на поверхность не поднимутся, потому что жить могут только на дне. Но от одной мысли о них сводит руки и ноги. И вы тонете. И они вас там ждут, повязав на шею салфетки. Ваши чудовища, Наташа, никуда не денутся. Все уже произошло, прошлое не изменить. Но вам нужно научиться жить с тем, что они на дне. И помнить: они никогда не смогут вам навредить, если вы им не позволите. Если не опуститесь к ним сами. Я вам помогу. И, кстати, я бы хотела встретиться с вашим женихом, если он не будет возражать. Было бы прекрасно, если б мы часть каждой нашей встречи проводили втроем.

— Он здесь сейчас, — от немного глупого слова «жених» меня постоянно тянуло не менее глупо улыбаться. — В коридоре ждет. Не думаю, что будет против.

— Прекрасно, — Маргарита снова надела очки и пригладила свой демонический ярко-малиновый ежик. — Тащите его сюда. Задержимся минут на пять-десять.

— Антон, зайди, — позвала я, высунувшись в дверь.

Он вошел, посмотрел на Маргариту и расхохотался, закрыв лицо рукой.

— Твою мать, Марго! Ну где бы мы еще встретились?

Четыре месяца спустя

— Будешь спать? — Антон легонько прикусил мочку уха.

— Муж, прекращай немедленно! — потребовала я, впившись когтями куда-то ему под ребра. — Иначе точно не усну.

— Жена… С ума сойти! Слушай, а мы правда поженились?

— Ну, если это не было коллективным глюком, то да. У меня так в паспорте написано.

— Не знаю, не знаю. Это у меня в паспорте написано. А у тебя в паспорте какая-то дурацкая фамилия. У моей жены другая. Моя. А вот кто вы, девушка, вообще непонятно. Признавайтесь, куда вы дели мою жену?

Я фыркнула, устраиваясь поудобнее. Самолет набрал высоту, уши больше не закладывало, можно было и поспать. Три часа от Питера до Амстердама, пересадка и столько же до Лиссабона. И там еще сколько-то на машине. Денек предстоял непростой.

— Спи, мыш. Или… может, клуб «Десять тысяч»?

Я приоткрыла один глаз.

— У тебя есть членский билет?

— Хм… как интересно это прозвучало. Нет у меня членского билета. А у тебя?

— Трахаться в сортире?! Фу!

— В самолете, — возмутился Антон. — В небе! Люси в небесах с брильянтами.

— В сортире!

— Зануда ты, Наташа. Ни капли в тебе романтики.