Оксана Алексеева - Когда жёлтый карлик выходит на охоту [СИ]

Я поймала на себе внимательный взгляд Антона, пока он шел к нам. О чем он думает? Не о том ли, что раз Руслан с Ольгой впервые в жизни поссорились — а раз так, то еще неизвестно, чем это обернется — то у меня появился по-настоящему первый шанс… Именно это я прочитала в его глазах; и это значило, что он полный кретин. Это ж Оля — да никакая рациональность не заставила бы меня сейчас воспользоваться возможностью! Они же жить друг без друга не смогут, тем более — счастливо. И если уж расстанутся, то точно не из-за меня… а из-за экспрессионистов или какой-нибудь подобной несусветной ереси.

Все оказалось гораздо хуже, чем мы могли изначально предположить. После продолжительных посиделок в компании «заначки» и пива, за которым Антон уже успел сходить в магазин, нам удалось кое-как успокоить Ольгу и настроиться на разговор с ее второй половиной — хотя бы по телефону.

Антон набрал со своего и включил на громкую связь.

— Ну привет, писатель, — тот что-то проворчал в ответ. — Знаешь, тут Оля пришла ко мне… в смысле, к Алине… к нам пришла и заявляет, что вы расстаетесь!

— Уже расстались! — огорошил нас обоих Руслан.

— Э-э… — даже Антон немного растерялся. — Подожди-ка!

— А чего мне ждать? Я занят! — да уж, похоже, Руслан действительно не был настроен на мирные переговоры.

— Чем?!

— Рисую левой рукой! — со злостью ответил наш… теперь художник? — И до сих пор получается лучше, чем у Кирхнера! Никак приловчиться не могу, чтобы покривее выходило!

Ольга охнула и схватилась за сердце. Не мешало бы и мне вступиться за подругу:

— Руслан! Ну зачем ты так? — постаралась я придерживаться дружелюбного тона.

— Алина?! И ты там?!

Пресвятой Ктулху — и этот орать, оказывается, умеет! День всемирных открытий! Я растерялась от неожиданности.

— А… где же мне быть?

— Ну что, Оленька, — он выдавливал слова с ядом. — Всех у меня забрала?! Довольна теперь?

— Алина — моя подруга! — взвизгнула та, с ударением на «моя».

Я просто не знала, что сказать. За меня ответил сам Руслан:

— Конечно, твоя! А мой лучший друг — твой брат! Радуйся! — он говорил все громче. — Нет, не радуйся! Алина! Приходи ко мне жить… и готовить мне ужины!

— Моя подруга не будет готовить тебе ужины! — Ольга даже на ноги вскочила от возмущения.

Какие они милые — все за меня решили.

— Будет! — тот, видимо, тоже скакал сайгаком по комнате. — Алина! Ты же… не как эти двое… экспрессионистов?!

— Я…

Антон решил вмешаться:

— Руслан, давай мы все вместе приедем?

— Приезжайте! — тот вроде бы даже обрадовался, но тут же исправился: — Только Лалетину Ольгу Александровну, умоляю, оставьте где-нибудь подальше от приличного общества! И кота! У меня теперь на них обоих аллергия!

Антон просто отключил вызов, поняв, что сейчас разговоры ни к чему хорошему не приведут.

— Вы видите, видите?! — Ольга нервно подскакивала на месте, но потом все же уселась обратно на диван.

Антон отошел и махнул мне головой в сторону лестницы — пошли, мол, поговорим тет-а-тет. Я поняла призыв и направилась к нему.

— Вы куда? — с некоторой паникой спросила Ольга.

Антон остановился и пояснил спокойно:

— Мы поцелуемся и вернемся, хорошо? Две минуточки! Нам очень надо!

— А-а… ладно, — ей поначалу было достаточно этой причины, но она вдруг передумала: — Или нет! Целуйтесь тут! Я привыкла!

Привыкла она, видите ли…

— Мы стесняемся! — я внесла и собственную лепту. — Мы теперь стеснительные.

— Ну хорошо, — она кое-как смирилась, даже плечики свои тоненькие грустно опустила. — Две минуты, не больше!

Едва мы поднялись наверх, Антон зашептал:

— Я вообще без понятия, что делать! Они ни разу не ругались, а значит, и мириться не умеют! Просто не знают, как это делается! Я их обоих такими вообще ни разу не видел.

Я кивала, соглашаясь.

— Глянула я в телефоне на картины этого… Кирхнера… и знаешь, не могу сильно осуждать Руслана.

— Тихо ты! — он даже глаза выкатил от ужаса и глянул вниз на сестру, словно опасаясь, что та могла расслышать. — Давай, наверное, разделимся — ты езжай к Руслану, подготовь почву. Я с Олей останусь — и будь на связи. Сведем их, когда немного в порядок приведем.

Пришлось согласиться. В конце концов, Руслан мне деньги за работу платит, так что появиться там сегодня я все равно обязана. Напоследок прошептала:

— Надеюсь, эта вся катастрофа сегодня же и утихнет. У меня первый экзамен через четыре дня!

— Да не ной ты! — Антон, как всегда, придерживался своей сценической роли, но тут же добавил примирительно: — Я тоже надеюсь.

Едва мы спустились, как Ольга, так ненадолго оставленная наедине со своими мыслями, выдала этих самых размышлений результат:

— Алин, можно я у тебя сегодня переночую? Домой не хочется — я пока не знаю, как о произошедшем рассказать родителям…

Антон за моей спиной вздохнул:

— Ох, не знаю, как мы поместимся втроем на одном диване…

Я глянула на него с укором — ну и кто так сдает квартиры? Я, кот, он, Ольга… скоро и Руслана перевезем с компьютером и книгами. Не многовато ли жильцов поднакопилось? Надеюсь, что моя сказка называется не «Теремок».

Руслан был неумолим. Стоило упомянуть Ольгу, как он взрывался звенящими фейерверками. Причем половину его аргументов я на разговорный русский перевести бы не смогла, а лезть в поисковик было как-то недосуг. Но зато как только мне удавалось отвлечь его на посторонние темы, так Руслан снова становился Русланом. С Олей, судя по СМС-отчетам Антона, происходило то же самое — никакого прогресса.

Сам он пришел уже вечером, Руслан его чуть ли не с объятиями принял, но тому удалось вырваться:

— Я пойду Алину провожу, а потом вернусь, ладно? Тут сегодня останусь.

Тот насупился, но согласился подождать, раз уж Антон пообещал вернуться. Хорошо, что тоже меня провожать не поплелся, отпустил нас одних.

— Антон… Я сомневаюсь, что ситуация разрешится за пару дней, — озвучила я терзавшие меня все последние часы сомнения. — А мне надо к экзамену готовиться.

— Не волнуйся, — он взял меня за руку — так мучительно-приятно. И правильно. — Пусть Ольга сегодня с тобой переночует, а завтра я что-нибудь придумаю, чтобы утащить ее к родителям. Обещаю.

Мне не хотелось с ним расставаться — жаль, что путь такой короткий.

— Слушай, ну поругались они — пусть сами и разбираются! Мы-то тут при чем?

Он рассмеялся тихо:

— А они нас теперь делить будут, так что в покое не оставят, — тут он был полностью прав, я это и сама уже заметила. — А мне ни с одной, ни с другим ругаться несподручно.

Да мне как-то тоже… несподручно. Друзья все-таки, хотя еще недавно это прозвучало бы странно.