Джессика Хокинс - Возрождение

Я перевела взгляд с Билла на дом. Муж запомнил мои слова в тот день. К моему удивлению, я улыбнулась.

— Вау. Дорогой, ты такой внимательный.

— Придется вложить много сил, и, вероятно, мы останемся в квартире еще на год или около того, но… Я просто не могу больше видеть тебя такой. Я хочу, чтобы ты была счастлива, и, если это то, что тебе необходимо, тогда мы сделаем это.

В его голосе слышалась грусть. За свое преступление я наказывала нас обоих, но впервые осознала, насколько сильно он страдает.

Мне очень понравилось то, что он сделал для меня, поэтому я взяла мужа за руку и предложила:

— Пойдем, посмотрим его изнутри.

Интерьер дома был весьма скудным, за исключением нескольких накрытых предметов мебели и антикварных напольных часов, таких же высоких, как и Билл. Главной особенностью центральной гостиной было сочетание дорогого камина, расположенного по центру, с чередой окон, которые вместе составляли всю заднюю стену дома.

Пыль превратилась в комки грязи, и мертвые насекомые валялись на полу. Потрескавшийся деревянный пол скрипел при каждом шаге, и было довольно-таки холодно, но я должна была признать, что когда-то здесь было очень уютно. Я вышла на достаточно обширный задний двор, который захлебывался от сорняков и требовал определенного внимания. Но он был подходящего размера для развлечений на свежем воздухе, и я уже представляла себе натянутые китайские бумажные фонарики, бетон и камень, розовые кусты, небольшой фонтан…

Когда я снова вошла в дом, Билл стоял, засунув руки в карманы. Я наблюдала, как муж осматривал перила лестницы и пнул расшатавшуюся половицу. Уголки его рта были опущены вниз и сам он хмурился. Я оглянулась на комнату, в которой он находился. Мягкий свет, льющийся из античных ламп, дополняли медового цвета полы. Тяжелая, грубоватая мебель из дуба и старой кожи составляла открытую планировку.

И все же… что-то было не так, но я не могла понять что. Дом имел потенциал, и я уже представляла, как он будет выглядеть ранним утром, когда только восходит солнце. Тем не менее, я изо всех сил старалась завершить картинку, однако ничего не выходило.

— Что ты думаешь? — спросил Билл.

Я замерла, тянулись секунды, и было слышно лишь мягкое тиканье старинных часов. Может быть, это только мое воображение. Может быть, однажды мы отремонтируем его, и в этом прекрасном месте все будет по-другому. Так должно быть. Билл всегда был прав. Этот дом не сразу станет идеальным, но, может быть, когда-нибудь. Понадобиться время, чтобы почувствовать здесь себя, как дома. Я сделала шаг назад и указала на второй этаж.

— Пойдем?

Я последовала за мужем, когда он осторожно поднялся по скрипучим ступенькам. Главная спальня, расположенная в конце коридора, была больше, чем те, что мы видели до этого, и я знала, что это понравится Биллу. Из нее открывался обширный вид на задний двор, и так же было угловое окно, которое выходило на улицу.

Билл пояснил, что наверху были еще две комнаты. Я кивнула на его слова, все еще изучая его.

— Мы, правда, можем себе это позволить?

— Нет, — ответил он честно. — То есть дом, да. Но я понятия не имею, что делать с ремонтом. Я уверен, он в разы превышает наш бюджет. На какое-то время нам придется сократить определенные расходы.

— Но это то, чего ты хочешь?

Он прищурился, пробежав языком по передним зубам.

— Я не знаю, как нам все это провернуть, когда мы оба так заняты. Но я действительно хочу выбраться из города. А еще мне очень хочется, чтобы ты любила свой новый дом.

Это было лучшее, что он сделал для меня за всю нашу семейную жизнь. Я сдвинулась, и половая доска застонала под моим весом. Спальня погрузилась в сумрак, и я моргнула, пытаясь разглядеть его исчезающий силуэт.

— Хорошо, — сказала я. — Тогда давай сделаем это.

Я пересекла комнату и крепко обняла его, проявив запоздалую близость. Мы пошли к лестнице, взявшись за руки.

~ ~ ~

— Мой открой следующим.

Люси взвизгнула от восторга, когда Бетани с игривым блеском в глазах передала ей подарочный пакет.

— О, мой, Бог, — простонала она, извлекая из него розовую, украшенную перьями тиару с надписью “Холостячка”. Мы, десять девушек, сидели в шумном ресторане в центре города, где хихикающая Люси разворачивала подарки, попивая маленькими глотками розовый “Космо”.

— Одень это сейчас и вот это тоже, — сказала Дани, застигнув вокруг шеи Люси ожерелье из конфет фаллической формы.

— Дани! Совершенно неуместно для моей маленькой сестры наряжать меня в пенисы.

— Это вполне уместно, — парировала Дани, убирая с плеча копну блестящих каштановых кудрей.

Отцепив зеленый клейкий пенис, я сунула его в рот и сразу поморщилась.

— Кислое яблоко, — сокрушалась я. — Гадость.

— О, нет, Оливия Жермен. Ты проглотишь этот пенис, — ворчала Гретхен, указывая на меня пальцем.

Рассмеявшись, я нарочито громко сглотнула леденец и запила его своим “Космо”.

Я сидела между Люси и Гретхен, когда Дани, подружка невесты и официальный организатор вечеринки, встала, чтобы поднять бокал.

— Сегодня вечером не будет тоста, потому что для репетиционного ужина и свадьбы у меня слишком мало материала. Люси настолько хорошая, что про нее почти нет пикантных историй. Есть один достойный внимания случай, который включает в себя окно ее спальни и футбольного жеребца по имени Джек, но я приберегу его для главного вечера.

— Дани, нет! Ты не сделаешь этого! — воскликнула Люси, ее лицо стало пунцовым.

— Я дразню тебя, сестренка. Эта история недостаточно хороша для тоста на свадьбе. В любом случае, пожалуйста, поднимите ваши бокалы за мой не-тост и устроим настоящую вечеринку.

— Не могу поверить, что ты выходишь замуж через два дня, — сказала Гретхен Люси, наклонившись к моим коленям.

— И я тоже. Никогда не думала, что скажу это, но я рада, что все скоро закончится. Было так много работы.

— Да, это так. Но вы проделали потрясающую работу, — успокоила я их. — В воскресенье все будет просто чудесно.

— Надеюсь, — ответила Люси. — Как насчет твоей пары, Гретхен? У тебя приглашение на “плюс один”, ты должна взять с собой кого-то.

— Вообще-то, я собиралась привести с собой Джона. Подойдет?

— Конечно! Я люблю твоего брата.

— Почему ты не приведешь с собой парня? — спросила я скептически.

— Да так, не важно, — пожала Гретхен плечами.

— Эй, а что случилось с Брайаном? — Меня смутило, что я так и не поинтересовалась тем, как прошло их знакомство несколько месяцев назад.

— С кем?

— Брайан Айерс. Я представила вас друг другу на вечеринке журнала.

— Ах, тот парень. Нет, он отвратительный тип.

— Отвратительный тип? Он горяч. Он горяч, как чертов Хемсворт, если ты, конечно, предпочитаешь блондинов.