Ирина Давыдова - В любовь не играют

Войдя в дом, мы обнаружили Нину Васильевну, которая суетилась в столовой, и Макса, играющего там же с паровозом.

- Нина, гостей не будет, Тамара Николаевна вместе с Андреем уехала в больницу, Ева рожает, так что мы спокойно посидим в узком семейном кругу, – объяснил мужчина и, взяв мою ладошку, поцеловал, от чего я немного смутилась и опустила глаза.

- Вань, а может, я Макса заберу к себе, а вы вдвоем побудете, – будничным тоном предложила женщина, от чего я еще больше опешила, но не стала отнекиваться, полагаясь на Ивана.

Он глянул на меня и, видимо, не увидев во мне паники, обратился к сыну:

- Макс, как ты смотришь на то, чтобы поехать к Нине Васильевне?

- Если только изначально будет мультик, – выставил свое условие ребенок.

- Конечно, будет, когда это я тебя обманывала? – посетовала Нина, и они вместе с малышом рассмеялись, а я лишь улыбнулась их дружескому общению, и тут же немного заволновалась. Мы останемся с Ваней в доме одни. Совсем. Наедине.

Видимо, заметив мое волнение, Ваня наклонился к уху и прошептал:

- Не переживай, все будет хорошо.

И я кивнула, действительно ему доверяя.

ГЛАВА 24

Даша.

Когда мы, наконец, остались одни, Ваня предложил поужинать. Усевшись за огромный стол, который готовился для приема родственников, мы принялись уплетать стоявшие на нем блюда. Еды было море, просто не передать словами, и, конечно, нам хотелось попробовать как можно больше и столько, сколько в нас могло влезть. При этом я чувствовала себя совсем раскрепощенно, без страха и волнения, наверное, впервые за все то время, что я находилась здесь, мне было настолько легко и прекрасно. Моя душа отдыхала.

Перед тем, как мы сели ужинать, мужчина разжег камин, потому как на улице стало к ночи совсем прохладно, и он хотел позаботиться обо мне, отчего меня накрыло очередной волной тепла. Было слышно, как потрескивают поленья в огне, а легкий запах ароматизированных свечей, которые мы зажгли вместе с камином, придавал этой большой комнате нотки романтизма и интимности, которые поглощали и захватывали своей пикантностью. Полумрак, ужин с замечательным мужчиной. Чувства, которые я испытывала к нему, все чаще и чаще подталкивали меня к тому шагу, который я решилась сделать. И я была уверена, что жалеть не буду о его свершении.

Я вообще не хочу ни о чем жалеть рядом с этим мужчиной, в этой семье, в этом доме, ведь именно они дарят мне любовь и заботу, и именно здесь я ощущаю себя цельной и нужной. Здесь мне позволено жить, а не существовать, что я и пытаюсь сделать. И если меня что-то и отвлекало от этого, то лишь мое беспамятство в отношении родных, всей душой желающих мне добра. И ради них я преодолею все невзгоды, и сама подарю им не меньшую любовь, только бы мне все вспомнить, чтобы я могла понять, от чего отталкиваться и как жить.

И вот сегодня я поняла, что пора переходить на новую ступеньку жизни, на новый этап отношений с Ванечкой, с мужчиной, который, если верить рассказам о прошлом, снова покорил мое сердце, завладел душой и окутал заботой. Я не боялась его, доверяла, поэтому смело решилась на поступок, который в дальнейшем изменит нашу с ним жизнь, по крайней мере, я на это надеюсь.

Перед ужином я надела льняное белое платье, которое лишь на талии облегало тело, и то с помощью пояска канатика, в остальном же оно было словно одуванчик, воздушное и едва ощутимое, открывающее плечи и шею. Наверное, в таком наряде я чувствовала себя более раскрепощенно, и поэтому, когда Иван прошел в смежную кухню для того, чтобы взять мороженое и сироп, я легко задела канатик, развязывая его, и пальцами спуская по рукам широкие бретели, тем самым освобождая себя от одежды. И именно в этот момент я впервые за вечер почувствовала волнение, но, зарубив его на корню, приготовилась ждать реакцию мужчины, который уже через несколько секунд обернулся и замер, даже слегка приоткрыв рот от изумления. А еще спустя секунду он начал идти, только мимо, от чего я разволновалась и поняла, что сделала глупость, и не нужно было мне себя так вести, но, не успев додумать, я услышала легкий стук посуды о стекло. Резко повернув голову, увидела, как Ваня поставил пиалки на стеклянный столик около камина, и сам уже направился ко мне.

Легкое касание его руки к моему лбу, щеке, губам, теплый взгляд и едва слышный шепот:

- Ты уверена? – все, что я могла, это кивнуть в знак согласия, и сама так же провела рукой по его лицу, как и он секунду назад.

И тут же я почувствовала, как меня подхватили сильные горячие руки и понесли в сторону камина, и в этот же миг ощутила под собой мягкий ковер, лежащий у огня. Все это время Ваня не отпускал взгляд моих карих глаз, пытаясь что-то высмотреть в них, то ли страх, то ли решимость, до конца я не поняла, но заметила, как он начал наклоняться к моему лицу, и почувствовала нежное касание его губ. Мимолетное, проносящее по телу миллион мурашек, заставляющее замереть в ожидании. Так же стоя передо мной на коленях, он начинает прокладывать дорожку из поцелуев от губ по шее, и к ключице, от чего мое сердце бьется все чаще и чаще, но не от волнения, а от возбуждения, накрывшего меня при виде его горящих глаз. Пока губы исследовали шею и плечи, его правая рука находилась у меня на бедре и нежно гладила кожу, слегка царапая ногтями. И когда пальцы оказались на сгибе около треугольника, я выгнулась и застонала, сгорая от желания. В этот момент мужчина приподнял голову, снова всматриваясь мне в глаза, и, что-то решив для себя, отстранился, от чего я почувствовала пустоту и холод. А уже через секунду возле меня оказались две пиалки, одна – с мороженным, а вторая – с сиропом. И снова Ванины руки на моем теле. Он расположился между моих ног, предварительно раздвинув их, и немного склонился ко мне, снова завладевая губами, только на этот раз в глубоком и страстном поцелуе, играя моим языком, и взрывая мозг от возбуждения и эмоций, которые дарят его губы.

Я пальцами провела по его спине и плечам, слегка надавливая и царапая, чтобы в следующий миг услышать его страстное рычание от получаемого удовольствия. Когда нам перестало хватать воздуха, он отстранился от губ, целуя мое лицо и снова переходя к шее, а потом и вовсе все закончилось. Проследив за его действиями, увидела, как он наклонился к емкости, стоявшей около меня, и, набрав в ложечку сиропа, приблизил ее к моим губам и совсем немного капнул темно-красной жидкости и, переместив руку, тонкой струйкой налил мне на грудь, от чего я еще чаще задышала. Вернув ложку на место, он завел мои руки мне за голову, а я, не думая, язычком слизала сироп со своих губ, за что получила глубокий и влажный, но, в то же время, быстрый поцелуй. Снова жгучий взгляд глаза в глаза, и Ваня лизнул ложбинку между грудей, перемещаясь к округлостям, прерываясь на поцелуи и едва ощутимые ласки. Когда мужчина добрался до соска, я почувствовала на нем холод. Приоткрыв до этого закрытые глаза, я заметила, что он уже вымазывает меня мороженым. И как только кусочек оказался в нужном месте, Ваня тут же захватил горошину в плен, посасывая ее и прикусывая, от чего между ног у меня стало слишком мокро, и я снова застонала и приподняла бедра, упираясь в набухшую плоть. Теперь последовал стон Ванечки, и он проделал тот же маневр и со второй грудью, уделяя ей не меньше внимания.