Елена Веснина - Новые испытания

Самойлов открыл дверь и, увидев Буравина, сказал:

— О-па. А мы не ждали вас, а вы припёрлися.

— Здравствуй, Борис. Не паясничай, пожалуйста.

— Пожалуйста. Зачем пожаловал? — спросил Самойлов, не предлагая пройти в квартиру. — Что, поиздеваться надо мной пришёл?

— Нет! С чего ты взял? Как я могу издеваться над тобой? Я пришёл поговорить, Борис.

— Всё, извини, я не расположен к беседе, я жду обходчика из ЖЭКа… — устало сообщил Самойлов.

— Борис, я тебя надолго не задержу.

Самойлов отошёл немного в сторону.

— Как дочка, Виктор?

— Лучше. Можно пройти? У меня для тебя есть несколько важных новостей.

— Ладно, проходи. А то, я вижу, просто так ты от меня не отстанешь.

И они прошли на кухню. Самойлов небрежным кивком, не глядя, показал Буравину, куда он может сесть.

— Спасибо, что спросил про Катерину. С ней уже всё в порядке. Катю выписали из больницы, и теперь она дома, — сказал Буравин.

— Вот и хорошо. Непредсказуемый женский организм! В один день может быть всё ужасно, а на следующий — всё прекрасно, — ухмыльнулся Самойлов.

— Не само по себе, конечно. Врачи сделали всё, что могли. Да и Машенька подключилась.

— Да-да, да-да… — Самойлов постучал костяшками пальцев по столу. — Это все твои новости?

— Нет. Новость номер два, которую я хотел сообщить, — Катя вышла замуж.

— Как это? Не может быть… Я сам… я сам сына давно не видел. Он, конечно, на меня обиделся. Мы… поспорили немножко. Но я никак не ожидал, что он… женится так быстро. И без предупреждения. Значит, Костя у вас? У Кати, да?

— Нет. Костя не объявился. Катя вышла замуж за Алёшу.

— Погоди, погоди… — не понимал Самойлов. — Как Алёшка? Значит… значит, Машенька уже знала об этом… Значит, то, о чём болтал этот ресторатор…

Тут Самойлов вспомнил Лёвины слова о женитьбе Кати и Алёши.

— Да, в общем, Маша и подтолкнула Алёшу с Катей к этому, — объяснил Буравин.

— Ничего не понимаю. Зачем ей это надо? Впрочем, ладно… Виктор, мне сейчас не до твоих новостей. Так что ты, пожалуйста, иди.

— У меня есть ещё одна.

— Да какая же, в конце концов? — взвился Самойлов. — Что ты вытаскиваешь одну новость за другой, как фокусник голубей из рукава?

Буравин достал из кармана пиджака листок.

— Про фокусника — это преувеличение. Но это последняя новость. Вернее, последняя просьба к тебе, Борис. Поставь подпись вот под этим документом. Пожалуйста. Мы хотим с Полиной пожениться официально. Поэтому нужна твоя подпись для развода. Не беспокойся, самому тебе, в ЗАГС идти не придётся…

Это было последней каплей. Терпение Самойлова лопнуло.

— Вон! — закричал он. — Вам что, мало того, что всё отобрали! Сволочи! Хотите, чтобы я сдох под забором? Я даже на корабле не могу умереть, как настоящий моряк, ты у меня украл «Верещагино», украл любимого сына, тендер ты у меня отобрал…

— Да почему я? — протестовал Буравин.

— Ты! Мне Кирилл сказал! Ты у меня всё отобрал, теперь крыши над головой лишаешь!

— Ничего не понимаю… Крыша-то тут причем? Борис, по-моему, это твоя крыша прохудилась.

— Ты еще издеваешься надо мной?

— Да не нужна нам твоя квартира, нам нужна подпись… — стал объяснять Буравин.

— Врёте! Все вокруг мне врут, все обобрать меня хотят! — орал Самойлов.

Он схватил со стола нож и, тяжело ступая, пошёл на Буравина.

А Полина в это время стояла у машины, поглядывая то на часы, то на окна их с Самойловым квартиры. Неожиданно её внимание привлекла «троица»: Лёва с двумя приятелями, которые вошли в подъезд. Полина вновь посмотрела на часы и достала из сумочки мобильный телефон.

Маша знала, что Кирилл Леонидович не откажет ей в лицензии. Она отправилась в мэрию, и её ожидания вполне оправдались, потому, что Кирилл Леонидович ей очень обрадовался:

— А, Машенька, моя спасительница, здравствуй!

— Здравствуйте, Кирилл Леонидович! Только не называйте меня, пожалуйста, спасительницей, мне неудобно…

— А как мне ещё тебя называть, Маша! Только так я о тебе и думаю. Но, раз ты смущаешься, я готов говорить это слово как можно реже.

— Спасибо. А то я воображу о себе невесть что! — улыбнулась Маша.

— Гордыня тебе не грозит, не переживай. Я много видел людей, которых искушали медные трубы. И люди ломались. Поверь, Маша, ты не из их числа!

— Спасибо. А я к вам по делу, Кирилл Леонидович.

— Машенька, я тебя внимательно слушаю.

— Кирилл Леонидович, вы помните Римму, с которой мы вместе когда-то работали в салоне?

— Конечно, помню, — кивнул Кирилл. — Благодаря ей я с тобой и познакомился. Как не помнить! Такая огненноволосая… да и вообще огненная барышня!

Маша засмеялась:

— Да, она такая.

— Что с ней стряслось?

— С Риммой всё в порядке. Она уехала из страны…

— Да что ты? Карьера гадалки пошла в рост?

— Нет. Она уехала по личным мотивам. Не навсегда. На… некоторое время. И, поскольку Римма была владелицей аптеки, которую её муж купил у Константина Самойлова, она перед отъездом позаботилась о том, чтобы кто-нибудь вёл аптечные дела.

— И, я догадываюсь, она выбрала твою кандидатуру, — подсказал Кирилл.

— Точно. Я фармацевт, немного разбираюсь в аптечном бизнесе. Но есть одна загвоздка. У меня нет лицензии на закупку лекарственных препаратов. Скажите, пожалуйста, такую лицензию сложно получить?

— Ну, что ты, Машенька, никаких проблем! — сказал Кирилл Леонидович.

— Вы мне поможете? Правда? — обрадовалась Маша.

— Конечно. Я рад, что могу быть полезен тебе, Маша.

— И что для этого необходимо?

— Маша, когда ты будешь выходить от меня, скажи секретарю, какая форма документа тебе необходима. Она скажет, какие документы потребуются для оформления. Думаю, это займёт немного времени. И секретарь сама привезёт лицензию на дом. Или в аптеку? Куда бы ты хотела?

— Не знаю… — растерялась Маша. — Возможно… Возможно, большую часть времени я буду проводить в городской больнице.

— У Павла Фёдоровича? — уточнил Кирилл.

— Да. Несмотря на аптечные заботы, не хочется терять работу там.

— Смотри, Машенька, не переусердствуй. Твоё рвение помогать людям похвально, но важно, чтобы хватило собственных сил и здоровья, — в голосе Кирилла слышалась искренняя забота.

— Со мной всё в порядке, спасибо.

— И всё-таки… Может быть, я сейчас скажу лишнее, но это как отцовский совет. Ты можешь прислушаться к моим словам, а можешь забыть о них, когда выйдешь.

— Что вы, я вас слушаю!

— Маша, тебе не кажется, что аптечный бизнес… немного не твой?

— Почему? — удивилась Маша.

— Это жёсткий, я бы сказал, мужской мир. Конкуренция, забота о прибыли, правила игры, которые установлены на рынке, и которым надо подчиняться, хочешь ты этого или нет.

— Я понимаю. И хочу попробовать. Почему вы думаете, что у меня это не получится? — поинтересовалась Маша.