Ася Лавринович - Влюбить за 90 секунд

– А Елизаров сделал татуировку с моим портретом!

– Что? Серьезно?.. – Сон как рукой сняло. Я тут же выбралась из-под одеяла. – Как? Зачем? Когда?

– Разве можно было придумать примирение оригинальней? – мечтательно проговорила Ксеня, проигнорировав мои вопросы.

– Ты будешь мне отвечать? – грозно произнесла я.

– А ведь как похоже получилось! – с придыханием продолжила Царева.

В нее тут же полетела большая пуховая подушка.

– Ладно-ладно, Горошкина, вижу ты правда не в духе! – отбиваясь, смеялась Ксеня. – Ой! Ай! Дурында, стой, очки слетели! Сейчас все тебе расскажу! Готова?

Я отложила подушку и закивала.

– Елизаров ночью пробрался ко мне в окно и…

– И-и-и?

– И извинился!

– Извинился? – удивилась я.

– Да! Представляешь?

– Но с чего бы? – спросила я.

– Сказал, что никак не может меня забыть… Как бы ни пытался! – Ксеня счастливо улыбнулась. – А в последнее время стал думать обо мне все чаще… И давно хотел со мной нормально поговорить, только не решался. Да и я сразу его воспринимала в штыки…

Хм, бывает же! Я слушала Ксеню, крепко обняв подушку.

– А ведь я после нашей с тобой беседы на балконе тоже только о Ярике и думала… Ты тогда спросила, хотела бы я с ним наладить отношения. Ален, но я и подумать не могла, что он первым сделает шаг к примирению! Что он решится!

– Погоди! – нахмурилась я. – Но ведь ты же говорила, что Ярослав сильно изменился не только внешне. И его новая версия тебе не нравится!

Царева звездочкой развалилась на моей кровати и, глядя в потолок, продолжила болтать:

– Мы проговорили с ним всю ночь… Как в школьные времена! Я ведь даже самой себе боялась признаться, как мне его не хватало! А по поводу изменений… То, что он первым пришел ко мне, уже о многом говорит…

Не припомню, чтобы раньше Царева о ком-то из парней отзывалась с таким восторгом…

– Ну и должны же мы в конце концов забыть старые обиды? Ведь взрослые люди! Ты как считаешь?

– Ну-у… да! Да, наверное, – неуверенно промямлила я.

– А что касается его окружения… Те придурки школьные остались в прошлом! Теперь его лучший друг – отличный парень!

Царева красноречиво посмотрела на меня. Мне от ее взгляда захотелось спрятаться под кровать.

– Ты про Диму?

– А про кого ж? Яр рассказал, в чем заключался их спор…

Объяснив, как все было на самом деле, Ксеня подползла ко мне и крепко обняла:

– Аленка, хватит страдать! Ну, пошутили вы… друг с другом. Пора поговорить! Ты долго от него скрываться будешь?

– Ничего я не скрываюсь, – пробурчала я, выбираясь из объятий подруги. – Говорю ж, зарядка сломалась…

Ксеня продолжила сверлить меня взглядом. Я не выдержала и натянула на голову одеяло.

– Эх, Горошкина! – донесся глухой голос Ксени. Под одеялом было темно и душно. – Почему ты такая трусиха?

Пыхтя от возмущения, я выбралась наружу.

– Ты не понимаешь! Он мне правда очень нравится… И как тут не бояться? А если он просто надо мной посмеется? Я ведь… Горошкина! Такая обычная и совсем не из его тусовки. Отличаюсь от всех этих девчонок…

– Так, может, в этом и есть твое преимущество перед всеми этими девчонками? Ты не задумывалась?

Я промолчала.

– В любом случае, пока ты с ним не поговоришь, так и будешь страдать от своих предположений. Позвони ему!

– Угу, может, сегодня… после универа, – неуверенно пробормотала я.

Царева поднялась с кровати и сдернула с меня одеяло.

– Вылезай, черепаха!

Я нехотя встала.

– А ты чего в такую рань-то вообще приперлась?

– Ну, во-первых, узнать, что у тебя с телефоном…

Затем Царева полезла в свой яркий рюкзачок и достала из него папку:

– И вот еще… во-вторых. Сдашь мой курсовик на проверку?

– Я думала, мы вместе в универ пойдем…

– Нет! Не могу! Лучше тебе одной!

Я удивленно посмотрела на нее.

– К тому же мы с Яром за город едем! На дачу! На пикник! – гордо заявила Ксеня. – Будем провожать последний день весны!

– Ну вы даете! Провожальщики!

Ксеня выскочила в коридор.

– А вообще, Горошкина, некогда мне с тобой! Еще вещи нужно собрать! – крикнула она мне. – Вечером будет прохладно!..

Я вышла вслед за ней и протянула серую толстовку.

– Что это? – удивилась подруга.

– Парню своему передашь, – хмыкнула я. – Кажется, это его…

Ксеня расправила толстовку, некоторое время разглядывала ее, а затем прижала к груди.

– Я эту вещь отлично помню! – негромко пробормотала она.

– Рюкзак свой не забудь! – трудно было сдержать улыбку.

Выйдя на лестничную площадку, Царева обернулась.

– Ярик теперь так классно целуется! – громко сообщила она.

– О боже! Царева! До встречи! – рассмеялась я, закрывая за подругой дверь.

– Поговори с Димой! И не забудь сдать мой курсач! Спасибо!

Я посмотрела в глазок. Царева, обняв серую толстовку, стояла у лифта. Надо же! Никогда не видела ее такой окрыленной! И тут же вспомнила Петьку, который с горящими глазами что-то рассказывал Свете на солнечной аллее. Как все-таки любовь меняет человека. Интересно, а я как смотрюсь с Димой со стороны? Эх, если бы не это наше вранье… Которое все только омрачает!

Хорошее настроение подруги передалось и мне. Я подошла к зеркалу и придирчиво осмотрела себя. Чуть больше недели назад я считала свою внешность средней. Прическа мне казалась старомодной и очень скучной. А черты лица – невыразительными и обычными. Но… наряды для Грохольской вдруг сделали меня особенной. Вернее, мне казалось, что все дело в них. Я поправила волосы и во весь рот улыбнулась своему отражению. Нет, что и говорить, я все-таки обаятельная! И искренняя! А прическа… так, может, такая изюминка? Может, Ксеня права: это и есть мое преимущество перед другими девчонками, которые неровно дышат в сторону Димы?

Я потянулась за маминой шляпой и натянула ее на голову. Подмигнула самой себе. Да уж, хороша! И головные уборы мне идут! Правда, шляпа не особо сочетается с клетчатой пижамой…

Замок громко щелкнул, и на пороге появилась мама. Не ожидала, что она так скоро вернется! Я даже шляпу с головы не успела стянуть…

– Аленушка? – удивилась мама. – Ты чего?

– Оцениваю вот…

– Шляпу?

– Себя!

– И как? – рассмеялась мама, снимая туфли.

– Честно? Ммм… шесть из десяти!

Мама подошла ко мне и чмокнула в щеку.

– Так, пройдем-ка на кухню? Чаю попьем! Поболтаем!

– А у тебя разве нет генеральной сегодня?

Мама вздохнула:

– Помрежа прямо со сцены с аппендицитом увезли! Там такая суматоха… Перенесли все!

– А! Понятно!

Когда мы сели за стол друг напротив друга, мама спросила:

– Ну, теперь-то ты мне все расскажешь? Что за мальчик, из-за которого ты сначала пропадаешь целыми днями, а потом ночами не спишь? Зачем так рано приходила Ксюша? И куда в конце концов делся мой любимчик Петр?