Т Смит - Красный

— Отлично. Ты должен выпить с нами. И мы хотим танцевать.

Я качаю головой. Он не присоединится к нам, и он не танцует. Блэк видит мою реакцию и подходит ближе, сокращая расстояние между нами.

— Разве ты не хочешь потанцевать со мной, Роуз? — говорит он низким голосом, из-за чего мне сложно отказать ему. И еще сложнее не запрыгнуть на него прямо здесь и сейчас.

Подхожу ближе, мое дыхание касается его уха, когда я говорю:

— Ты не танцуешь, Лиам Блэк.

Затем отстраняюсь, как только он открывает глаза.

— Танцую, если в комплекте идешь ты.

Миа улыбается нам обоим, хватает меня за руку и тянет на танцпол. Оглянувшись назад, я вижу, что Лиам идет за нами, и мое сердце немедленно пускается вскачь.

Люди расступаются перед нами — он всегда так действует на окружающих, словно заставляет их подчиниться невысказанной команде. Впечатляющее зрелище. Но он не замечает чужие взгляды — его внимание целиком и полностью сосредоточено на мне.

Миа останавливается, начиная двигаться, а я стою, ощущая его позади. Он не двигается, но я этого от него и не жду. Лиам Блэк — не тот, кто будет двигаться без конкретной цели, особенно на танцполе. В любых других случаях? Да, там ему нет равных.

Не знаю, почему делаю то, что делаю. Возможно, виной тому алкоголь в крови или недостаток сна, или то, что эта ночь была дана мне для того, чтобы отбросить все беспокойство... но я делаю это. Отхожу назад, медленно двигая бедрами в ритме музыки, и прислоняюсь спиной к очень напряженному Лиаму. Он действует инстинктивно, обнимая меня руками и притягивая к себе. И мне становится очень трудно двигаться.

Блэк

Она очень соблазнительна, но даже не догадывается об этом. Ее тело идеально подходит к моему всеми своими изгибами и выпуклостями. Она создана для меня — разумом, телом и душой. Роуз медленно двигает бедрами и улыбается подруге, которая, в свою очередь, улыбается мне. Я не обращаю на это внимания — мои руки и мысли заняты исключительно одной женщиной. Тем, как она пахнет, как прекрасно выглядит в этом платье, завораживающими движениями ее длинных ног.

Так сложно не схватить ее и не утащить отсюда. Она — все, чего я желаю. И, зная это, я сильнее буду стараться, чтобы заполучить ее. Больше я не ощущаю себя разбитым на части, она делает меня цельным. Роуз — тот клей, что скрепляет мои кости, и я буду рядом с ней столько, сколько смогу.

Она чуть-чуть поворачивается, и мне приходится ослабить хватку. Роуз закидывает руки мне на плечи — благодаря обуви на высоких каблуках ей это удается, и сегодня мы можем быть еще ближе, лицом к лицу.

— Зачем ты здесь?

У нее такие мягкие розовые губы. Не могу отвести от них взгляд. Она не накрасила их, но так даже лучше.

— Потому что ты здесь.

Крепко зажмурившись на секунду, она снова распахивает глаза и качает головой.

— Я всегда была тут, Лиам. Все пять лет. Я всегда была здесь.

— Роуз, ты злишься?

— Нет, Лиам, мне больно. Это другое.

— Скажи мне, в чем разница. Поясни, чтобы я понял.

— Как ты можешь не знать этих ощущений? Ты совсем их не понимаешь? — спрашивает она, слегка покачиваясь.

— До тебя я ничего не чувствовал. Чувств не было.

Роуз поворачивается всем телом и прижимается ко мне. И я надеюсь, что именно она решила поцеловать меня в этот момент, а не алкоголь в ее крови. Потому что, попробовав ее, я не могу от нее отказаться. Это невозможно.

Крепче сжимая Роуз в объятиях, я скольжу ладонями по ее бедрам к попке. Она кусает меня за губу и погружает язык в мой рот, такая быстрая и яростная. Это так возбуждающе... Значит, так целуются, когда злятся? Или это поцелуй «я тебя сейчас трахну»? Я теряюсь, потому что она никогда не целовала меня так. Наконец, Роуз прерывает поцелуй и прижимается еще теснее.

— Я пила коктейль «Мокрая киска». Он сработал. Я мокрая.

Ну все, с меня хватит. Мне было трудно просто смотреть, трудно просто целовать ее, но теперь я ощущаю, что просто взорвусь, если не смогу прикоснуться к ней. Она хватает меня за руку и идет вперед, а я следую за ней, наблюдая, как в такт шагам покачивается ее попка. Мы выходим через переднюю дверь, и она тянет меня в сторону. Туда, где в темноте припаркована одна единственная машина.

Прислонившись к стене, Роуз проводит ладонями по моей груди. Затем, схватившись за воротник рубашки, притягивает к себе и трется о меня. Захватывает мои губы яростным поцелуем — это сексуально и грубо, и совершенно на нее не похоже.

— Пойдем. — Я отстраняюсь от ее губ.

Она отрицательно качает головой и задирает свое платье, показывая стринги. А потом быстро стягивает их, позволяя нижнему белью упасть на землю. Потянувшись к моим брюкам, Роуз расстегивает ремень, а затем и ширинку.

— Нет, трахни меня прямо здесь, — говорит она сбивчиво.

Но я не хочу трахать ее здесь, у стены клуба. Хочу ее там, где она не сможет сбежать, откуда никуда не денется сразу после секса.

Но я просто не в силах отказать.

Она обхватывает меня ногами, направляет под нужным углом член и опускается на него. Все внятные мысли покидают мою голову — я поглощен сексом, весь во власти Роуз. Ее глаза закрыты, я подтягиваю ее выше, и она крепче обнимает меня ногами, а затем начинает двигаться вверх и вниз и продолжает держать глаза закрытыми. Схватив Роуз за бедра, сжимаю их и жестче насаживаю на себя, стараясь оказаться как можно глубже. Она не смотрит на меня, пока скользит вверх и вниз, просто вцепляется в мои плечи, потом наклоняется и кусает меня за шею, не давая дотянуться до ее губ. Тогда я впиваюсь в ее шею и ставлю засос, как символ принадлежности мне, словно хочу заклеймить ее. И, наверное, так и есть. Мне хочется сказать ей и всему миру, всем, кто может увидеть, что она — моя .

Кончив, Роуз кладет голову на мое плечо, лишь на пару секунд, а после отталкивает меня обеими руками. Я опускаю ее на землю, и она, не глядя на меня, одергивает платье.

— Мне нужно идти, — говорит Роуз.

— Роуз… — Я хватаю ее за руку.

Я еще не сказал того, что хотел. Что в моих мыслях только она.

— Лиам, это ничего не изменило. Ты все еще тот, кто не смог поставить семью на первое место. Это... — она показывает рукой между нами, — ничего не изменило.

Она вырывается из моей хватки, бросает на меня взгляд и уходит.

Больше ничего не говорит, не хочет меня.

Я не уверен, что мне стоит делать, как поступить. Не знаю, как доказать ей после всего случившегося, что мне важна и нужна только она и наша семья.

— Я трахнул ее, — говорю в трубку и точно знаю, что он скажет еще до того, как слова будут произнесены.

— Ты тупой ублюдок! — сыплет он ругательствами. — Я сказал тебе завоевать ее доверие, а не заниматься с ней сексом!