Т Смит - Красный

— Давай, малыш, пора спать.

Сын охотно идет ко мне, а Лиам-старший с интересом смотрит, как я беру ребенка на руки.

— Скажи «спокойной ночи».

— Спокойной ночи, папочка, — говорит он сонно.

Мои глаза с удивлением распахиваются, а руки начинают трястись из-за того, что он думает, говорит или даже делает.

— Спокойной ночи, малыш.

Когда я возвращаюсь, Лиама нет в доме. Сначала я думаю, что он ушел — слишком много для него событий, слишком много, чтобы он мог вынести. И меня злит, что он не может справиться даже с такими простыми вещами. Потом я вижу, что передняя дверь не заперта, а идет довольно сильный дождь.

Открыв дверь, я сначала не вижу его, но он там. Стоит под фонарем с опущенной головой, насквозь мокрый.

— Лиам! — зову я, и он поворачивается на мой голос.

Не могу разобрать выражение на его лице, но вся поза выражает страдание. И я не понимаю почему.

— Ты когда-нибудь любила кого-то так сильно, что тебе было бы больно? — спрашивает он, возвращая меня в ту самую первую ночь.

Тогда я задала ему этот вопрос, а теперь он адресует его мне.

— Да.

— И кто это был, Роуз?

Я подхожу ближе, попадая в плотную завесу дождя. Лиам смотрит на меня с интересом. У него мокрое лицо, на ресницах капли воды.

— Ты, Лиам Блэк, — признаю я.

Это больно. Все еще очень больно.

— Я думаю, что понимаю это чувство, Роуз. После всех этих лет я, наконец, понял, о чем ты говорила. Это больно.

Хочу протянуть руку и коснуться его. Обнять. Но мы еще не достигли этой точки. Он не достиг. И я не знаю, в безопасности ли он уже.

— Почему это больно, Лиам? Ты мне скажешь?

Он несколько раз моргает, продолжая стоять на месте, а затем смотрит на меня.

— Ты хочешь знать?

Я киваю.

— Это... ощущение внутри. Теперь я понимаю, как ты смогла выжить. На твоем месте я, наверное, не смог бы. Словно тебя засасывает в черную дыру, а ты не можешь выбраться. И это... Ты... Я понял, наконец. Ты это сделала. Ты смогла. — Его голос надламывается. Лиам указывает в сторону дома, и это так непохоже на него. — Это всегда будешь только ты, да? Только ты можешь заставить мое сердце биться чаще, просто находясь рядом. Когда ты смеешься, внутри меня словно что-то рвется на части, и это необыкновенное ощущение. Роуз, это и есть любовь? Она такая?

Он подходит ближе, сокращая дистанцию между нами.

— Думаю, для тебя любовь именно такая. Иная, не похожая на то понятие, что существует у других людей. Для тебя она всепоглощающая. Ты никогда не любил, всегда сбегал от чувств и убивал. Думаю, для тебя любовь — нечто пугающее, но, одновременно, крайне прекрасное.

Так и есть, я знаю. Он не похож ни на кого другого.

— Люди говорят об этом слишком легко, но я не хочу поступать так. Я хочу говорить о том, что действительно ощущаю. То, что у меня к тебе — очень серьезно, ты же знаешь это? Я почувствовал это рядом со всеми вами. Как я мог почувствовать все это только сейчас?

Протянув руку, я касаюсь его лица, глажу щеки и бороду. Он весь промокший, и это так сексуально.

— Думаю, тебе пора, Лиам. Иди домой.

Он щурится, накрывая мои ладони своими. На них запах дождя и Лиама Блэка. Смесь, способная сделать слабым даже сильнейших из нас.

— Ты хочешь, чтобы я ушел?

Мне сложно сказать эти слова:

— Да... Я хочу, чтобы ты ушел.

— И никогда не возвращался? — уточняет он.

Я отрицательно качаю головой.

— Нет. Я хочу, чтобы ты поставил семью на первое место. Сначала — мы и наша безопасность. И когда ты докажешь, что сделал это, ты сможешь остаться.

— Я не смогу полностью измениться, Роуз. Ты же знаешь это. Мы — те, кто мы есть.

— Знаю. И не хочу, чтобы ты менялся. Я никогда не просила тебя делать это. Я люблю тебя именно таким, все, что ты делаешь и как делаешь. Но ты должен обеспечить нашу безопасность прежде всего. Слишком много плохого происходит вокруг нас.

Лиам опускает голову и остается стоять на том же месте. Он молчит, даже когда поворачивается, чтобы уйти. Мы оба стоим под плотной стеной дождя, и капли стекают по телу, словно это плачет мое кровоточащее сердце.

Блэк

Мне нужен план. Нужно продумать, как вновь завоевать ее доверие, а не сердце, потому что я знаю, что Роуз уже меня любит. А вот веру в меня я разрушил. Она сказала, что я должен отдать всего себя, и я думал, что отдал, честно. Но, наверное, этого мало. Что-то упущено. Я до сих пор не совсем понимаю, что именно составляет « всего себя ». Не знаю, как отличить одно от другого.

— Ты весь день хандришь. — Сакс хватает меня за плечо, но я сбрасываю его руку.

Некоторые привычки сложно изменить. Он прищуривается, обращая внимание на мою реакцию, потом качает головой и становится передо мной.

— И этим ты занимаешься весь день? — спрашиваю я.

Мы в комнате охраны. На стене напротив более десяти экранов, на которых мелькают кусочки жизни из мест, охраной которых он занимается. Он кивает мне.

— Ты будешь заниматься не этим.

— А чем я буду заниматься?

Сакс достает пистолет из кобуры и садится передо мной.

— Ты будешь телохранителем. Для тебя это идеально и не обсуждается.

— Оружие?

Он кивает и улыбается.

— Да, у тебя будет оружие.

Сакс приносит свой планшет, ищет на нем что-то, а потом разворачивает ко мне.

— Это... — он кивает на экран, — та, с кем ты будешь работать.

Женщина на экране очень красива.

— Она очень известная поп-звезда, — говорит Сакс и убирает планшет.

— Когда?

— Она прилетает сегодня. Ты встретишь ее в аэропорту.

Сегодня я планировал увидеть Роуз. Попробовать поговорить с ней еще раз. Я жажду ее так, как никого и никогда не хотел до этого.

Я наблюдаю, как в кружении свиты она выходит из самолета. Яркая, заметная и одета, как на том фото, словно модель. Необычная. Я не так много знаю о женщинах, но думаю, что на таких высоких каблуках и в таком облегающем платье в самолете очень неудобно . Окруженная своей командой, она подходит близко ко мне. Не смотрит вверх, ее взгляд прикован к телефону. Но когда подходит ближе, поднимает взгляд, и ее палец на секунду застывает над экраном телефона.

— А ты?.. — спрашивает она, а затем опускает взгляд, продолжая печатать.

Я не отвечаю. Это заставляет ее вновь оторваться от телефона и посмотреть на меня. Она улыбается, и ближайшая к ней женщина из свиты отвечает за меня:

— Это ваш телохранитель.

Она скользит взглядом вверх и вниз по моему телу, но не может поймать мой взгляд, потому что на мне солнцезащитные очки.

— Оставайся рядом, милый, — томным голосом обращается она ко мне.

Я провожаю ее к машине, по дороге размышляя о том, когда же смогу убить кого-нибудь.

Я здесь, чтобы охранять ее следующие несколько часов и вернуть завтра целой и невредимой. Для нее тут целая команда — на все случаи жизни.