Галина Чередий - Уха из петуха

— Видать, крупная, зараза, — прокомментировал дед, стоя уже за спиной мужчины и громко сопя.

— Ага, — поддержал его Тоха, мгновенно позабывший о своих снастях и тоже завороженно уставившийся на ныряющий и показывающийся опять пластмассовый буек. — Эх, сорвется же, у меня там крючок маленький и леска тонкая. На карася разве что.

— Не сорвется, — авторитетно громыхнул Лексеич. — Сейчас мы ее вываживать будем. Ты это, Серега, тяни потихо-о-оньку.

Озадаченный Сергей потянул на себя, преодолевая сопротивление.

— Та тишей ты, — рявкнул дед, оглушая. — Чего со всей дури-то? Попусти. Теперь опять тяни.

— Да, блин, тянуть или попускать? — не выдержал мужчина. Так и перелом мозга недолго заработать.

— А ты не психуй. То так, то эдак. Как с бабой. Твердой рукой, но ласково. Али учить тебя такому надо? Эх, молоде-о-ожь.

— Идиотизм какой-то, — пробормотал Сергей, злясь даже не столько на взаимоисключающие команды, сколь на невесть откуда взявшийся собственный азарт. — Ладно, ласково, говорите…

Мужчина мягко, но уверено потянул леску, и на поверхности черной воды на секунду показалась здоровенная горбатая темно-серая спина с плавником, но тут же, шлепнув широким хвостом, рыбина ушла опять на глубину.

— Ох, ничо се, — восхищенно вскрикнул Тоха, а Лексеич озадачено крякнул. — Ат, ешки-матрешки, не вытянем. Она же вона какая. С пол меня.

— Цыть. Я те не вытяну, — возбужденно прикрикнул старик, став еще громче, чем обычно. — Мы ее измором возьмем.

Само собой, "мы" подразумевало, что делать все придется Сергею. А он уже и не возражал, его мозг, похоже, заглючило в тот момент, когда он оценил размер возможной добычи.

Вечно эстетствующий дебил подхватил дикую пляску неандертальца, и теперь они вместе исполняли танец первобытного охотника, всячески вовлекая в него и без того слегка ополоумевшего от перспектив грядущего торжества Сергея.

— Не-е-е, — расстроенно протянул мальчишка. — На эти снасти ни за что таку королевишну не добыть.

— Иди вона, карасей своих таскай, — скомандовал Лесеич. — А ты, Серега, тяни, тяни помаленьку.

Следующие полчаса, а то и час, стали настоящим откровением для мужчины. Его словно заклинило на необходимости вытащить проклятую рыбину. Он метался по берегу под вопли своего оглушающего сенсея и его бесконечные "Тяни-попускай-вправо веди-куды-не туды-ах-идрить-его-налево" и фанатские прикрикивания "Держи-дядь-Сережа-миленький-держи" Тохи. Мышцы на руках свело от постоянного напряжения, перед глазами стояла мутно-красная пелена бешеного азарта, ноги отваливались, но упрямая водяная скотина была все ближе к берегу, а значит, остановиться Сергей не согласился бы ни за какие коврижки в мире.

Наконец, медленно и нехотя, но рыбина позволила вывести себя почти к самому берегу, на мелководье, и удача, постигшая новоиспеченного рыбака, предстала во всей красе и грандиозном масштабе. А полюбоваться было на что. Широченная усатая морда, мощное округлое тело, длиной едва ли не в метр.

— Ох и ядрена ж Матрена, — восхитился Лексеич, аж притопывая от нетерпения в ожидании завершения эпичного противостояния Сергея и его будущего трофея.

"Упустишь, мы себя никогда не простим" — поддержал деда дебил.

— Ой, дядя Сережа, мамка с баб Надей обалдеют, — благоговейно прошептал Тоха.

Неандерталец же активно заугукал, размахивая дубиной и настоятельно предлагая закончить все одним победным сокрушительным ударом.

— Не давите все на меня, — нервно огрызнулся Сергей и, глубоко вдохнув, натянул леску, подтягивая рыбину к самому берегу.

Трень. Тонкая леска, пропев прощальную звенящую песню, не выдержала напряжения и лопнула, больно жиганув мужчину по лицу. Мгновенно ощутившая свободу рыбина стала усиленно ерзать на брюхе, поднимая тучу мути и разворачиваясь в сторону спасительной глубины. В мозгу Сергея будто бомбануло, и, отшвырнув бесполезную теперь бамбучку, он, взревев дурным голосом, кинулся вперед, напрыгивая на ускользающую добычу. Вдавив всем весом скользкое, бешено извивающееся создание, он судорожно шарил, выискивая, за чтобы ухватиться, отплевываясь от воды и глухо ругаясь.

— Да не топи ты его, Серега. Не могет он утопнуть, — орал самопровозглашенный фишинг-коучер. — На берег тащи.

Чертова рыбина оказалась наделена просто огромной силищей и так и норовила скинуть своего нежеланного наездника.

— Врешь. Не уйдешь, — рычал и булькал Сергей, умудряясь, непонятным образом извиваясь, отползать назад и подтаскивать сопротивляющийся трофей.

— Антоха, подмогни, — раздалось сзади, и мужчину ухватили за лодыжки, помогая в его титаническом сражении.

Страстно обняв словно намазанную жиром водную заразу и прижав к себе что есть сил, Сергей перевалился на бок, умудрился сесть и тут же завалился на спину, шикарным броском перекидывая трофей через себя на берег.

— Ура-а-а, — истошно завопил Тоха.

— Атибиегозаногу, — одобрительно проорал дед.

Сергей, еще не в состоянии подняться, повернулся, чтобы лицезреть подтверждение своего триумфа, и в этот момент рыбина махнула широким хвостом, отвешивая ему смачную оплеуху.

— Да чтоб тебя, — рявкнул Сергей, откатываясь и поднимаясь на трясущиеся ноги. Внезапно поднявшийся ветер тут же пробрал разгоряченного промокшего победителя до костей, и зубы его стали отбивать звонкую чечетку. Но это была ерунда. В прилипшей к телу одежде, весь грязный, вонючий, в чешуе и скользкой слизи, он ощущал себя внезапно таким счастливым, как, наверное, никогда в жизни. Стоял и улыбался как идиот.

— Дядь Сережа, ты просто… — задохнулся в восхищении Тоха. — Но мамка нас прибьет. Наверное.

— М-дя-а-а, — многозначительно заключил Лексеич.

— Так, пацанва, командовать парадом буду я, — громыхнул Лексеич, обнаружив отсутствие присутствия личного состава Апраксиных в порту приписки — то есть в избе. — Давай-ка, Тоха, тащи сюды корыто люминевое, у коем мамка твоя стирает. Ты, Серега, поди крапивы пук принеси, у Ниловны ее за хлевом прям море-окиян. Да с самого низу рви, меньше обстрекавишься.

— Зачем? — округлив в удивлении глаза, решил уточнить Сергей.

— Дык, рыба шоб, значицо, до баб долежала, не сопрела. А я ишшо мяты к ей добавлю. А то до вечера и стухнет. Бабы-то, с сенокосом небось, не управились, вот и нету их.

— Деда, я корыто притащил. Вот. А я пока Ваньку позову и СанькА, ей богу, они такого и не видали в жисти своей.

— А мыться? — проорал уже вдогонку дед.

— Пото-о-ом, — вовсю крутя педали, отмахнулся Антошка и скрылся из глаз со своим верным железным конем в три секунды.