Франсин Риверс - Дитя примирения

Его сестра умерла после нелегального аборта. Он действительно говорил об этом тогда в ресторане, или она это придумала сама? Ей все время вспоминалось выражение его лица во время той встречи. Почему это причиняет ей такую боль сейчас?

«Господь, он — врач, а делает аборты! Я не хочу даже приближаться к нему…

Помоги мне защитить своего ребенка!»

Джеймс Майкл Уайатт. Дина не могла отделаться от мыслей о нем.

Она проехала Хелсбург и Виндзор. Поток машин медленно двигался, потом слегка набрал скорость, проезжая мимо парка. У Дины было такое чувство, как будто она двигалась к катастрофе. Что ждет ее в Сан-Франциско? Впереди показался Сан-Рафаэль. Пять полос шоссе сократились до трех. Откуда у нее это неприятное чувство в животе? Почему в висках стучит, перед глазами все затуманивается? Может, она голодна? Наверное, надо остановиться и что-нибудь поесть. На большом зеленом знаке было написано: «Нст-Блайтдейл».

«Мы с Синтией живем в долине Милл». Это совсем рядом.

Дина съехала на обочину. Бак был наполовину пуст, кроме того, ей надо было в туалет. Почему бы ей не остановиться здесь?

Она заехала на заправку «Шеврон»; когда вылезала из машины, почувствовала, как болит спина. Подошел работник.

— Где у вас телефон?

— Внутри, рядом с туалетом.

— Спасибо!

Сначала она зашла в туалет. Ее щиколотки распухли, и страшно болела спина.

Потом Дина полистала телефонную книгу, пытаясь найти Д.М. Уайатта, доктора медицины. Его в списке не было, но она нашла С. Уайатт. «Мы с Синтией живем в долине Милл…»

Дина записала адрес и вышла на улицу, попросила работника объяснить ей дорогу.

Скорчившись от боли, села в машину. Работник наклонился, посмотрел на нее.

— С вами все в порядке, мисс?

Выдавив из себя улыбку, Дина включила зажигание.

— Все хорошо, спасибо.

Дом она нашла очень легко. Он был двухэтажный, выкрашенный в желтый и белый цвета. Его окружала высокая узорчатая металлическая ограда; небольшие таблички предупреждали, что включена система безопасности. Лужайка и кустарник за оградой были аккуратно подстрижены. Ноготки, маргаритки и королевская сальвия высажены ровными рядами вдоль вьющихся тропинок. От ворот шла дорожка к дубовой входной двери с мозаичным стеклом.

На ступенях у входа стоял большой терракотовый вазон с миниатюрным японским кленом.

Дина нажала кнопку интеркома. Она ожидала, что кто-нибудь спросит, по какому делу она пришла. Вместо этого щелкнул замок и ворота распахнулись. Удивленная, она пошла по дорожке к двери. Поднявшись по ступенькам, услышала, как где-то в доме яростно лает большая собака. Дверь открылась, на пороге стояла маленькая девочка.

— Привет, — сказала Дина и улыбнулась ребенку. На девочке был нарядный комбинезон, розовая маечка, рыжие волосы заплетены в длинные косички. Она улыбнулась в ответ.

— Привет!

— Сверчок, где ты? Не открывай дверь, дорогая, подожди маму!

— Слышишь, что мама говорит? Детка, закрой дверь, — сказала Дина. — Я подожду.

Прежде чем девочка закрыла дверь, Дина успела заметить в коридоре симпатичную женщину, одетую в джинсы и майку без рукавов. Рядом с ней шел огромный черный ротвейлер.

Дина ждала на ступеньках, она могла слышать, как мать отчитывает ребенка. Голос звучал раздраженно, женщина ругала девочку за непослушание. Через мгновение дверь снова распахнулась; на этот раз на пороге стояла женщина, рядом с ней — пес.

— Извините, но если вы торговый агент, я ничего не покупаю!

— Я ничего не продаю, — уверила ее Дина. — Доктор Джеймс Уайатт здесь живет?

— Мой папа — доктор, — выскочила вперед Сверчок, — но его сейчас нет дома. Он придет…

— Иди к себе в комнату, Патрисия!

— Он придет домой…

— К себе в комнату, Патрисия!

Патрисия надула губы, но послушалась.

Синтия Уайатт взглянула на Дину, та улыбнулась. Она чувствовала страшную усталость, по лбу текли капли пота.

— Меня зовут Дина Кэрри. Я встречалась с доктором Уайаттом в… — она поколебалась, думая о том, знает ли жена, что муж занимается абортами. Если нет, то, наверное, Дине не стоит ей об этом говорить. — В Сан-Франциско… Он учился в колледже вместе с моей матерью.

На лице женщины отразилось сомнение — она не знала, что ей делать.

— Он скоро вернется домой? — спросила Дина, смущенная молчанием Синтии. Видно было, как та напряжена. Зная, какому шквалу огня подвергались и последние годы врачи, делающие аборты, Дина поняла причину такой осторожности.

— А какое у вас дело к доктору Уайатту?

— Да дела, в общем-то, никакого. Я просто хотела несколько минут с ним поговорить.

— Его сейчас нет дома, и я не знаю, когда он вернется.

Дина выглядела растерянной.

— Ну что ж, спасибо! — Она повернулась, чтобы уйти. « Господь, зачем Ты привел меня сюда?»

Синтия смотрела, как уходит молодая женщина. Она выглядела такой грустной и… больной. Синтия знала, что это очень негостеприимно, но кто мог ее обвинять, учитывая те угрозы, которые получает Джеймс?! В то же время, по виду девушки нельзя было сказать, что от нее может исходить какая-нибудь угроза.

— Подождите! — импульсивно сказала она, шире открывая дверь. — Зайдите в дом, присядьте! — Она знала, что Джеймс скоро вернется домой. Он звонил пару минут назад, сказал, что уже едет. Хорошо бы, чтобы разговор с этой девушкой не занял у него много времени. Дина повернулась и направилась обратно к двери; ротвейлер дважды гавкнул и встал, загораживая проход.

— Арнольд, спокойно! — Пес расслабился, но все еще был настороже, он продолжал ходить вокруг Дины, когда та вошла в прихожую, обнюхал ее юбку. Девушка протянула руку. Синтия хотела было предупредить ее, чтобы она не трогала собаку.

Прежде чем она успела это сделать, Дина наклонилась и почесала пса за ушами. Арнольд завилял обрубком хвоста и прижался к ее коленям.

— Арнольд обычно не признает незнакомцев, — сказала Синтия, удивляясь, что пес приветствует эту девушку как члена семьи.

— Я люблю животных, наверное, они это чувствуют.

— Да, это видно, — сказала, улыбаясь, Синтия. Все ее беспокойство улетучилось. — Почему бы нам не пройти в гостиную? Хотите чего-нибудь выпить — может быть, чашку чая с травами?

— Стакан воды, пожалуйста, — сказала Дина, оглядывая красиво обставленную гостиную. Диван, кресло на двоих, еще два кресла с высокими спинками стояли у кофейного столика из полированного красного дерева. У раздвижного, во всю стену, окна примостился кабинетный рояль. В углу слева от него — пальма в кадке. Портьеры на окнах были розовые с зеленым, расшитые золотом. Все было новое, и видно было, что над дизайном работал профессионал.

Смежная комната отдыха выглядела совсем по-другому. Большую часть комнаты занимала огромная, слегка потертая софа; на ней были разбросаны разноцветные вышитые крестиком подушки, посередине — узорчатый плед, связанный крючком. Рядом — удобное кресло с подставкой для ног, с другой стороны — столик с огромной кипой медицинских журналов. Одна стена увешана семейными фотографиями, Другая — книжными полками. Посередине — телевизор, на экране герои мультиков распевали какую-то песню во всю громкость. На полу посреди комнаты был расстелен коврик, на нем — целая куча разноцветных кусочков конструктора «Лего».