Морган Мэтсон - Мороженое со вкусом лета

Энди, с тобой все нормально?

Я

Да.

Просто мне показалось, что ты плачешь. В три часа ночи.

Я постараюсь потише.

Что случилось?

Дочитала вторую часть.

О господи.

КАК ОН МОГ ТАК ПОСТУПИТЬ?!

Мне кажется, в кухне оставалось мороженое. Встречаемся через 10 минут?

Лучше через пять.

– В чем дело? – Кларк удивленно посмотрел на меня, когда я бросила на него яростный взгляд, шагая в закусочную по ступенькам через две зараз, крепко сложив руки на груди.

– Я с тобой не разговариваю, – сказала я, останавливаясь у вечно пустого места хостес, оглядываясь вокруг и по звукам определяя, что Палмер и Том сидят в будке напротив нашей любимой. Я направилась к ним, а Кларк шел за мной по пятам.

– С технической точки зрения ты как раз-таки со мной разговариваешь, – отметил он, и я бросила на него еще один яростный взгляд.

– Привет! – сказала Палмер, увидев нас.

Том выбрался со своего места напротив нее и перелез на другую сторону, чтобы сесть рядом с ней, по дороге обменявшись с Кларком упрощенной версией их традиционного сложного рукопожатия.

– Привет, Палмер, – поздоровалась я, обращаясь только к ней одной.

– Хм, привет, – сказала она, глядя то на меня, то на Кларка, уловив какое-то напряжение.

– Вы вовремя! – Том побарабанил ладонями по столу и кивнул на музыкальный мини-аппарат в конце стола. – Забросил туда монетку еще полчаса назад. Но зато вы теперь сможете послушать песню, которую я ставил.

– Что между вами произошло? – спросила Палмер, обращаясь преимущественно ко мне.

– Ну, Энди со мной не разговаривает, – сказал Кларк, взяв меню, стоявшее в конце стола вместе с кетчупом и солью. – Не знаю, почему.

– Он прекрасно знает, что наделал.

Палмер и Том оба посмотрели на Кларка.

– Что ты наделал? – спросила Палмер.

– Он убил Тамсин! – сказала я, яростно взирая на него, а Палмер на другой стороне стола открыла рот от удивления:

– Ты… что?.. – выдохнула она.

– В книге! – поспешно пояснил он. – Ее на самом деле не существовало.

– Уж для тебя – так точно! – фыркнула я.

– Ах ты подонок! – сказал Том, тоже яростно глядя на Кларка.

– Подожди, но ты-то чего расстраиваешься? – озадачено спросил тот.

– Потому что на меня теперь тоже накатило! – сказал Том, тряся головой. – Серьезно, ну как ты мог?!

– Да, – не унималась я, поворачиваясь к Кларку. – Это что, для тебя шутка какая-то?

Вчера ночью, когда я съела полбанки мороженого в попытке справиться со своей скорбью, я отправила ему целую серию полуночных сообщений – сначала грустных, но постепенно все более сердитых, по мере того, как осознавала, что это он во всем виноват и мог бы предотвратить такой исход, если бы захотел. И когда он забирал меня из дома, чтобы ехать завтракать, я дошла до того, что даже перестала с ним разговаривать.

– Помнишь тот момент, когда я сказал, что хочу, чтобы ты прочитала мои книги? – спросил Кларк, качая головой. – Теперь жалею об этом.

– Ты читаешь книгу? – пораженно спросила Палмер.

– А ведь я пытался тебя предупредить, – продолжил Кларк. – Помнишь, я сказал, что завершил ее историю в конце второй части.

– Я думала, ты имел в виду, что она хорошо закончилась, а не то, что Тамсин умерла ужасной смертью на верхушке башни.

– Не могу поверить, что ты читаешь книгу, – сказала Палмер.

– Ну, с технической точки зрения я ее слушала, – сообщила я.

Она секунду поразмыслила:

– Все равно считается.

– И что теперь? – спросила я Кларка, решив, что пора снова начать с ним разговаривать, тем более что мне нужно было выяснить некоторые вещи. – Что будет в следующей книге? И когда наконец ты ее закончишь?

– Да, – поддержал меня Том, тоже поворачиваясь к Кларку, – когда?

Кларк посмотрел на нас обоих и уронил лицо в ладони:

– Ребята, только не начинайте.

Привет.

Привет. Как жизнь?

Не жалуюсь.

Что делаешь в выходные?

Слушай, такое дело. Я кое с кем встречаюсь.

С ума сойти, этим летом ты просто сердцеедка.

Ха-ха, нет. Это тот же самый парень, что и в прошлый раз.

Ого. Серьезно?

Ага.

Что-то новенькое.

Да, так и есть.

– Дай-ка я попробую, – предложил отец, глядя на шесть собак, которых я вела, – по три поводка в каждой руке. Он сдвинул брови, глядя на них: – Фенвей, Берти, Леон, Даффи, Крекерс и… – он растерялся, глядя на шпица перед собой. – А этого я не помню.

– Белла, – сказала я, и он кивнул. – Но ты почти справился. Я впечатлена.

– Привыкаешь к такому, когда ни в коем случае нельзя забывать имена спонсоров и когда у тебя каждые два года новые коллеги, – отметил он.

Я собиралась на послеобеденную прогулку, и тут в кухне появился отец и спросил, нельзя ли ему присоединиться. Я сомневалась, соглашаться ли – что, если он будет разочарован, когда увидит, как на самом деле все это выглядит? – но все-таки разрешила. Мое решение породило поток шуток на тему «возьми отца с собой на работу» – прозвучало уже по меньшей мере три.

– Ну что, пошли? – обратилась я, и все собаки посмотрели на меня, яростно стуча хвостами.

– Я могу кого-нибудь повести, – предложил отец и отступил на шаг, наблюдая, как две самые крупные собаки, Берти и Фенвей, рванулись вперед. – Но только не всех.

– Вот, – я выбрала поводки Беллы и Крекерса и передала их ему. – Вперед.

Мы двинулись, вместе с собаками заняв почти всю улицу. Я уже хорошо умела отыскивать новые маршруты, находить самые тихие улицы с развесистыми деревьями и густыми кустами. По этому маршруту мы еще не гуляли, но мне он нравился, и собакам – тоже, если судить по их поведению.

– А помнишь, – неуверенно спросил мой отец, – ту игрушечную мягкую собачку, которая у тебя когда-то была?

Я уставилась на него, пытаясь сообразить, что именно он имеет в виду: в какой-то момент моя коллекция мягких игрушек была просто необъятной. Но через секунду я все поняла. Отец подарил ее мне, когда мне было лет шесть, – маленькая, черная, с поводком, и я была безумно рада получить ее в подарок и одно время постоянно таскала с собой.

– Да, – сказала я, глядя на него, – конечно.

– Просто подумал, что это, вероятно, была достойная тренировка, – он кивнул на группу настоящих собак.