Тара Пэмми - Богиня чужой страсти [litres]

– Мне не нравится то, как ты со мной поступаешь, – начал он. – Я… Я верил, что ты позаботишься о себе. Ты обещала. И все же, когда я нашел тебя, ты выглядела так, что тебя мог сбить с ног легкий ветерок. Меня беспокоит не только благополучие моего ребенка. Пойми это. Ты заставляешь меня хотеть запереть тебя в комнате и выбросить ключ. Никогда не спускать с тебя глаз, никуда не отпускать и не разрешать тебе навещать другую женщину. Не провоцируй меня, Амира.

– Я думала о себе, Адир, – ответила она. – Пожалуйста, поверь мне. Роды были тяжелыми. В первую ночь я не могла отдохнуть, опасаясь, что роженица не выдержит схваток. Так будет не всегда.

– Не всегда? – спросил он. – Ты не представляешь, как мне хочется сказать, что у тебя не будет другого случая принимать роды.

– Ты не можешь так со мной поступить.

– К моему сожалению. Я не хочу, чтобы ты смотрела на меня так, как ты смотрела на своего отца. Со страхом и обидой. Поэтому единственный способ справиться с этим – позволить мне контролировать себя. Позволить мне относиться к нашему браку как к вежливому договору. Позволить мне относиться к тебе только как к партнерше.

– Это будет одинаково тяжело для меня, – сказала она.

– Относиться к тебе с большим чувством после того, как ты заявила, будто твоя профессия для тебя важнее всего в жизни, – произнес он с явным презрением, – я просто не могу.

Амира ахнула.

Неужели он думает, что профессия медсестры для нее важнее его самого? Чем их брак и ребенок, которого они ждут?

– Я должен научиться справляться с этим, – произнес он. – С твоим влиянием на меня.

Слегка оробев, Амира сделала последний шаг к кровати. Не дожидаясь его разрешения, она скользнула в постель и приблизилась к нему, пока их тела не соприкоснулись. Пока она не вдохнула запах его тела. Пока не почувствовала его сильное сердцебиение под ладонью.

Она так любит Адира! И ей очень обидно осознавать, что он никогда не ответит ей взаимностью.

Неужели она влюбилась в него в тот вечер, когда они познакомились? Она встретила человека, который понял, какая она на самом деле. Она впервые почувствовала себя желанной и потеряла голову. Иначе почему она, ни разу не решавшаяся на такие отчаянные поступки, так легко сдалась, не подумав об ужасных последствиях?

– Ты немного испугался того, что я стала тебе небезразлична, – сказала она. – Мои чувства к тебе в тысячу раз сильнее. Я так сильно тебя люблю, ты завладел моим сердцем. Я влюбилась в тебя в тот момент, когда ты спросил, можно ли тебе ко мне прикоснуться. Когда ты посмотрел на меня так, словно я была самым невероятным существом, которое ты когда-либо видел. Когда ты обнимал меня с такой нежностью, и это было впервые в моей жизни. Я подумала, что хочу до конца жизни быть в твоих объятиях. Я решила, что хочу, чтобы ты всегда так на меня смотрел. Всегда. Но это была глупая иллюзия, за которую я схватилась обеими руками.

Разве ты не понимаешь, Адир? Ты все изменил. Ты изменил меня. Ты по-прежнему продолжаешь меня изменять. Многие годы я жила в страхе по поводу того, что никогда не смогу принимать самостоятельные решения. Профессия медсестры сформировала меня как личность, и я стала с радостью смотреть в будущее. Я говорила с тобой в гневе. Я хотела, чтобы ты понял, как мне важно увидеть эту роженицу. Я очень боялась, что ты и дальше будешь лепить из меня покорное существо, отказываясь принимать меня такой, какая я на самом деле.

Работа медсестрой важна для меня, но она не важнее тебя, ребенка и семьи, которую мы создаем для себя. Я так долго хотела, чтобы у меня была семья, которую я буду любить всем сердцем. Я никогда-никогда не стала бы рисковать благополучием своей семьи.

В его молчании она почувствовала страх. Страх за нее. Страх по поводу того, что она начинает что-то значить для него. И его желание контролировать свои чувства. И подавлять их.

Сердце едва не выскакивало у нее из груди. Она очень рисковала, решившись рассказать Адиру о том, что она к нему испытывает.

Как она переживет его отказ?

Казалось, прошла вечность, прежде чем он повернулся к ней лицом.

Адир был воплощением мужчины, о котором она всегда мечтала. И сейчас он рядом с ней. И все же он кажется ей таким далеким.

Его красивое лицо оставалось в тени, пока он разглядывал Амиру.

Она закрыла глаза, боясь увидеть его взгляд.

– Мне хочется тебе поверить, Амира. Я никогда не получал такого подарка. Я не знаю, что с ним делать. Я не смогу ответить тебе взаимностью.

Сердце Амиры екнуло. Однако она не сдалась. Ни за что на свете она не откажется от Адира.

Не теперь, когда она наконец поняла, что хочет быть с ним. Не теперь, когда ее любимый мужчина, такой смелый и уважаемый, все-таки умеет чувствовать, хотя и отрицает это.

Разве она сможет любить его меньше даже после такого признания?

Не думая, она коснулась руками его разгоряченной, бархатистой кожи. Мускулов его напряженных плеч. Жестких волосков на груди. Его сильной шеи. Щетины на подбородке. Прямого носа.

Она обожала каждый дюйм его тела. Любовь, которую она испытывала к нему, придавала ей смелости. Она была готова рисковать своим сердцем снова и снова.

– Я хочу быть твоей шейхой. Я уже разделяю твою любовь к этим воинственным людям, я чувствую твою страсть к пустыне, которая любит тебя в ответ. Я буду с гордостью управлять этими людьми вместе с тобой. Я выбираю тебя, Адир. Снова. На этот раз, зная, какой ты… – У нее сдавило горло от слез. – Сложный и упрямый человек. Зная тебя лучше остальных.

Я выбираю эту жизнь с тобой, понимая, что она иногда бывает трудной, а иногда от нее захватывает дух. Я только прошу тебя позволить мне заниматься любимым делом. Это не мой пустой каприз, и ты это знаешь, да? Профессия медсестры дала мне опору, когда все в моей жизни рушилось. Но теперь ты моя опора, Адир. Только ты.

Ее заявления были встречены молчанием. В воздухе было такое напряжение, что Амира решила, будто задохнется.

А потом Адир потянулся к ней. Медленно. Мягко. Его дыхание касалось ее волос.

– Я скучал по тебе, когда тебя не было. Я скучаю по тебе, когда ты не рядом со мной. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Амира.

Она сдержала плач. Признание давалось Адиру с трудом, но он все равно его сделал. Ради себя. И ради нее.

– Ты делаешь меня счастливой, – сказала она. – Даже когда мне хочется тебя придушить, ты все равно делаешь меня счастливой.

Она затаила дыхание, но Адир просто продолжал ласково гладить ее по щеке. Он прикасался к ней почти с благоговением.

Больше он ничего не сказал.

Она была глупой, если рассчитывала, что он ответит на ее искреннее признание. Когда же она поймет: ее муж никогда не станет человеком, говорящим о том, что творится у него на душе?