Тара Пэмми - Богиня чужой страсти [litres]

Вероятно, он не виноват в этом. Его характер сформировали сладкие, но ядовитые слова матери о том, что любовь погубила ее и погубит его. Он рассматривал любовь через трусливый ум королевы и ее более трусливые поступки.

Возможно, Амира и ее любовь не преодолеют прошлое Адира, которое всегда будет влиять на его настоящее и будущее. И прямо сейчас она хотела забыть об этом.

Она желала наслаждаться моментом. Настоящее было единственным, чем она обладала.

– Адир?

Он продолжал ее ласкать. Подушечки его пальцев касались ее подбородка, носа, век, волос. Он делал это почти безразлично. Словно он до сих пор не пришел в себя после ее признания.

Когда он провел пальцами по ее шее и груди, Амира резко выдохнула. На ее глазах выступили жгучие слезы. Она приложила все силы, чтобы сдержать их. Она сделала все возможное, чтобы не просить у Адира любви.

Все ее чувства стали ему известны.

Знает ли он, какой огромный риск она взяла на себя? Она, которая боялась когда-либо встретить мужчину, не способного ответить ей взаимностью?

Адир наклонил голову и поцеловал ее в губы, и Амира отпустила всю боль. Вкус его губ прогнал все ее сомнения и страхи на данный момент.

Когда он без единого слова опрокинул ее на спину, не упоминая ее признание, она заставила себя терпеть.

Это все, что Адир может ей дать. Он сказал это без слов.

У нее будет только его желание, уважение и преданность. И она должна с этим смириться.

Адир рывком распахнул рубашку Амиры и страстно сжал ладонями ее груди, и она попыталась убедить себя, что настойчивое желание, охватившее ее тело под его умелыми ласками, – это все, что ей необходимо.

Когда он свел ее с ума, лаская и целуя ее грудь, Амира убедила себя, что ей нужна только близость с ним.

Когда он раздел ее; когда его дыхание касалось внутренней поверхности ее бедер; когда он ласкал ее между ног и она корчилась под его страстными прикосновениями; когда ей показалось, что она разлетается на миллион кусочков от неописуемого удовольствия, Амира твердила себе, что этого достаточно.

Ей достаточно того, что он заботился о своем ребенке.

Что он пытается принять ее такой, какая она на самом деле. Он пытается, несмотря на собственные инстинкты, не контролировать каждый ее шаг.

Того, что он дарил ей каждый раз, когда прикасался к ней, было достаточно.

Ей не нужна его любовь.

Она держала эту мысль в голове до тех пор, пока не уснула от усталости.

Амира не подозревала, что Адир окажется таким остроумным и веселым компаньоном во время их многочасовой поездки по столице Зирии, пока он был свободен от дел на следующие несколько дней.

Он резко заявил, что поездка почти непредвиденная, когда Амира расспросила о конференции, которую он запланировал через три дня.

Она бросила на него подушку, понимая, что он давным-давно решил привезти ее с собой в Зирию.

Медленно и страстно целуя ее, он говорил, что она поехала с ним из соблюдения официального протокола.

Конечно, в нем всегда уживалось дьявольское чувство юмора и серьезность. Адир позволил ей увидеть это и посвятил ей столько времени, что она просто радовалась возможности быть с человеком, который относился к своей жене как к королеве.

Каждое ее желание исполнялось.

Каждая ее потребность удовлетворялась.

Она уже не помнила, что однажды упомянула о своем желании увидеть университетский городок знаменитого университета Аль-Хайдар, где первая женщина получила профессию медсестры почти четыреста лет назад. Адир организовал туда эксклюзивный тур. Амиру должен был сопровождать по городку нынешний ректор университета – строгая и категоричная профессорша, очень напоминающая ей Хумеру.

Еще удивительнее было то, что Адир присоединился к Амире во время экскурсии. Амира решила, что ее отправят в университетский городок с охранником и заберут оттуда вечером, пока Адир занимается делами. Но он терпеливо и с неподдельным интересом слушал долгий рассказ миссис Ахмед о ее многолетней карьере.

Он даже не нахмурился, когда Амира призналась, что всегда хотела выучиться также на хирурга. Но даже Зуфар не смог убедить ее отца позволить ей это сделать.

Потом Адир сказал, что, может быть, они поговорят о ее обучении после того, как она родит четверых детей. В ответ Амира завизжала и смутила его, обняв Адира прямо на глазах его секретаря и охранника.

На следующий день они отправились по магазинам. Амира потеряла счет платьям, которые он заказал для нее у известных кутюрье, и драгоценностям.

Еще через день они ужинали на сто сороковом этаже вращающегося ресторана; весь этаж был зарезервирован только для них.

А ночи они проводили на огромной, роскошной кровати в номере отеля с видом на чудесные огни города.

За три недели брака Амира решила, будто они испробовали все возможные способы получения физического удовольствия. Однажды Адир сказал, будто он постоянно удивляется и более чем радуется тому, что Амира ведет себя с ним в постели на равных.

Она стала намного смелее, чем прежде. Адир так раскрепостил ее, что она теперь совершенно спокойно вышагивала по их гостиничному номеру голышом.

Казалось, Адир не успокоится, пока не поэкспериментирует в сексе всеми возможными способами.

Она даже не покраснела, когда однажды вечером он потребовал, чтобы она встала на четвереньки перед камином, и вошел в нее сзади.

Одной рукой он держал ее за волосы, а другой ласкал между ног и шептал, как ему нравится фантазировать о ней.

Что она могла испытывать, кроме восхитительного удовольствия, пока он был так глубоко в ней и она чувствовала себя с ним одним целым?

Она оттолкнула его только один раз, когда он стал раздевать ее перед огромными окнами во всю стену, из которых открывался захватывающий вид на красивый город.

Но он все-таки раздел ее. Потом он обхватил руками ее чувствительную грудь и довел ласками до оргазма, а она попросила его войти в нее прямо у окна. Холодное оконное стекло прижималось к ее груди, и перед Амирой лежала панорама уличных огней и звуков.

Адир не только занимался с ней любовью как одержимый, но и очень заботился о ней. После секса он всегда крепко ее обнимал. Они разговаривали о своем будущем, о детях, которых она хотела иметь, о том, где они будут жить летом и зимой. Он даже делился с ней своими опасениями по поводу племен и политики.

Они говорили обо всем, кроме его прошлого.

Прошлое Адира сохраняло гигантскую пропасть между ними. И эта пропасть словно проглатывала то хорошее, что у них было.

Дни и ночи, которые он посвящал исключительно Амире, находясь вдали от своих племен, должны были казаться раем.

Они на самом деле были райски хорошими.