AlmaZa - Изнасилование [СИ]

— А теперь от своего нового мужа родила, как славы добилась, — подытожил Итык — вот не люблю я таких баб. Придушил бы. И правильно Йесон сделал, что выкинул её вон.

— А может, — решила я наивно вступиться за свой, слабый женский пол — он был плохим мужем, и она не захотела от такого рожать, а от хорошего захотела?

Взгляд ЧунСу, брошенный на меня, почему-то был полон жалости. Он будто говорил «я знаю, какую роль в твоей жизни сыграл этот человек, но ты сейчас абсолютно не права».

— Да ей кроме денег качество ни в чем больше и не измерялось, — поморщил нос Итык — Йесон сейчас богатый и крутой, а тогда был простым банковским служащим. Конечно, она вешалась на всех продюсеров, которые могли помочь ей подняться и стать звездой. Я бы сразу такой мадам по роже надавал, а он ещё терпел. Нет, смотри ЧунСу на примеры старших, и ищи добрую, порядочную, сидящую дома и согласную на самую малость! А всякие там меркантильные суки пусть идут лесом!

Спасибо, ребята! Теперь я чувствовала себя мухой в паутине. Потому что запуталась и увязла в чем-то липком и навязчивом, вроде ненужных мыслей о положительности Йесона. Я запрещала себе думать о нем подобным образом? Запрещала. И что же? Финансовый директор Ким да Вы… человек! А я начинала сомневаться в этом. В том, что у него хоть что-то может быть, как у людей. Но нет, у него была и жена, и измены, и предательства, и горе, и, наверное, радости. И даже прошлое обычного жителя третей планеты от Солнца, ходящего на работу по графику с кейсом и отчетами. Мне невозможно было вообразить его офисным рабочим, который выполнял серую скучную волокиту с бумагами, а вечером бежал в тесную квартирку, где его ждала неверная и капризная жена. Это смахивало на фантастику.

Но мне казалось приторным и слишком книжным, что от избавления от ребенка и от «леваков» жены, Йесон вдруг стал таким вот одиноким волком, отшельником, наказывающим женщин грубостью и насилием. Сколько таких семей в мире? Мужчины так просто не превращаются в карателей, без более серьёзных причин. Или же Йесон слабак и сломался от такой банальной чуши. Но на слабака он не тянул. Что же произошло на самом деле? И происходило ли или он от рождения немного «того»?

Он остановил меня тогда, не дав добраться до его бывшей супруги, значит, ему есть, что скрывать. Если бы не Итык сегодня, я бы уже выкинула это из головы, но теперь во мне вновь проснулось любопытство. Или лучше усыпить его обратно, как можно скорее? Боязно лезть в биографию Йесона, когда он может поймать на этом и… наказать.

Мы с ЧунСу попрощались с Итыком и, поднявшись к нему в кабинет, чтобы забрать его вещи, спустились к машине, собираясь, наконец-то, обсудить отношения. Не только наши с ним, но и наши с тем третьим углом треугольника, который звался ДонУн.

Оказалось, что никаких новостей ЧунСу я сообщить не смогла. После нашего разговора с ДонУном тот сам, едва выйдя от меня, позвонил другу и выложил, как на духу, свою позицию по возникшему вопросу.

Наверное, исключительно благодаря терпеливому и покладистому — среди своих — характеру ЧунСу не произошло шумных разборок, скандалов и обид. Потому что я не могла представить, чтобы ДонУн заявлял о претензиях на женщину без свойственного ему гонора и излишней горячности. А с подобным могла сразиться только товарищеская выдержка.

Я так мечтала вбить между ними клин, встать непреодолимой преградой между двумя лучшими друзьями. Порой эта миссия казалось мне невыполнимой. Пару раз я хотела отчаяться и бросить это безнадежное дело. В моменты, когда кончались мои силы, я собиралась выйти из игры. Но вот я сижу напротив ЧунСу на его кухне, мы пьём сладкий чай и с улыбкой говорим о том, о чем мне казалось можно говорить лишь на повышенных тонах.

— Значит, вы теперь соперники? — отхлебнула я и, слегка обжегшись и поведя носом, поставила чашку на стол.

— Ну, я хотел бы думать… — ЧунСу, глядя на меня в упор, выбирал наиболее правильные и меткие слова — что ты уже определилась с выбором и надеюсь на исход в свою пользу…

Я сделалась серьёзнее. Нет, не потому что он был не прав, а потому что я давно ждала от него какого-нибудь шага. И сейчас я, дождавшись его, насторожилась, чем, по-моему, напугала его, заставив поубавить пыл.

— Конечно, я не имею права делать таких заявлений, — ЧунСу поднялся, зашагав по кухне. Потирая шею, он остановился у окна, забыв о чае — ты вообще должна послать всех нас подальше. Я виноват перед тобой и век буду искупать эту вину. И с сомнением верю, что это когда-либо получится, но…

Я опять внимательно на него посмотрела. Пока он рассуждал, я предпочла отвести взгляд, чтобы не тревожить его собственными мыслями.

— Но я прошу у тебя шанс, — молодой человек приблизился и протянул руку, прося положить в неё мою — могу ли я ждать, что ты однажды посмотришь на меня не как на врага?

Я задумалась. В конце концов, именно его-то я злодеем никогда и не видела. Это трудно объяснить и ещё тяжелее понять, но в том происшествии двухлетней давности ЧунСу увиделся мне спасителем. Даже несмотря на то, что спасти не смог. Но один против восьмерых? Был ли смысл винить его? Если бы мои лучшие подруги решили ради забавы поиздеваться над какой-нибудь мужской особью, я, даже если бы и попыталась их остановить, вряд ли бы возненавидела их после удачно обстряпанного мероприятия. И в органы правосудия стучать бы тоже не побежала. Так чем бы я была лучше ЧунСу, будь на его месте? Я подала ему свою ладонь.

— Несомненно, у моего первого мужчины, — я покраснела, сболтнув то, о чем часто думала, глядя на него — есть преимущество первым завоевать моё расположение.

— Спасибо! — не знаю, за что, но это было так просто, так человечно. Он присел на корточки и поцеловал мои ладони — Пусть ДонУн делает, что хочет, но я буду мешать ему во всем! Куда он вообще лезет?

Я тепло улыбнулась. Да уж, будь это не его лучший друг, он бы тайком от меня просто набил ему морду и я бы так и не узнала, куда делся непостоянный поклонник. Я бы не сказала, что ЧунСу агрессивный. Напротив, более миролюбивого человека, склонного к компромиссам, нужно ещё поискать. Но сейчас ему приходилось сдерживаться, и не слабо. А я даже себя не могла понять. Почему я просто не сказала ДонУну «у тебя ничего не выйдет» или «забудь об этом»? Что со мной случилось? Йесон был прав, меня коротит по несколько раз в день. Но отчего в этот раз? Из жалости, проснувшейся так не вовремя или от бегущей энергии мести, пронесшейся по инерции? Я всё-таки хотела разборок между парнями?

— А что на счет ДжеСоба? — вывел меня ЧунСу из задумчивости — Ты ведь не сказала ему, так?

— Не сказала, — кивнула я, допив чай — и не знаю, стоит ли ему вообще о нем знать?