AlmaZa - Изнасилование [СИ]

— Зачем ты это делаешь? — скорбная складка набежала на мой лоб.

— Я же сказал, что помогу причинить себе боль. Я выполняю обещание.

Я пересилила себя и пошла за ним дальше. Он из меня хочет сделать преступницу? Я не должна поддаваться на его провокации.

Ушедшая в глубину мыслей, я не очень-то разглядывала помещение, в котором мы оказались, как и последующие комнаты, через которые проходили. Это был обычный дом со здоровым интерьером, только богатым и подобранным со вкусом. Никакой мрачности, готики или абстрактной чуши, указывающей на творческое «ку-ку» хозяина, как у Дали или Гауди. В общем-то, эти парни может были и не психи, но судя по тому, что делали, во мне доверия не вызывали.

Почему-то я думала, что рано или поздно мы остановимся в спальне, но мы оказались в просторной гостиной с кожаным мебельным гарнитуром посередине, красивыми трюмо и комодами вдоль стен, с уютными жирандолями и изысканными пейзажами в золоченых рамах. Йесон зажег яркий свет и закрыл за нами двери. Я почувствовала себя блохой, попавшей на шкуру леопарда.

— Проходи, не стесняйся, — подсознанием воспринимала я произносимое и делала неловкие движения.

— Я чувствую себя героиней голливудского фильма «Красотка», — честно призналась я, вновь вспомнив о своих мыслях, что моя безэмоциональная отдача напоминает проституцию.

— С той лишь разницей, что ты не шлюха, — прочел то, что вертелось в моем мозгу Йесон.

— Да? А какая порядочная попрется домой ночью к мужчине, с которым её ничего не связывает?

— Непорядочных водят по гостиницам, — Йесон снял пиджак и скинул его на спинку дивана — а тебя я привел в свой дом.

— Ты не представляешь, как долго я чувствовала себя грязной, хотя понимала, что не виновата.

— … а ещё таким женщинам платят деньги и они за них согласны на всё, — будто не слыша меня, продолжал он. Думаю, намеренно — ты бы переспала со мной за миллион вон?

— Конечно, нет! — возмутилась я.

— А за сто миллионов?

— Нет.

— А если я предложу тебе миллиард за одну ночь?

— Извини, но я не продаюсь.

— Тогда ты самая неудавшаяся проститутка на планете, — Йесон опустил взгляд и пригвоздил его к узору коврового покрытия — разговор о твоей порядочности считаю исчерпанным. Тем более, напомню и уточню, что ты до сих пор не отдавалась никому по собственной воле. Чище и невиннее только новорожденные ягнята.

— Только они не разговаривают с другим ягненком, при этом думая, как заставить его корчиться в муках.

— Ах, да! Извини, — Йесон двинулся с места к секретеру из красного дерева и, достав что-то из ящика, направился ко мне — в твоем обществе у меня всё вылетает из головы.

Так как в одной руке я всё ещё судорожно сжимала баллончик со слезоточивым газом, то он сунул мне что-то в свободную.

— Начнем с простого, — я, как завороженная, разглядывала длинный кожаный хлыст. Средневековье какое-то. Такими били непослушных рабов на галерах — Ну, я жду.

Всунув руки в карманы, он прислонился к креслу напротив меня, и смотрел в глаза. Он что, серьёзно ждет удара?

— Ты мазохист, плюс ко всем бедам? — я вертела это инородное тело в своей ладони, как мартышка вертела бы очки — может, тебе это удовольствие доставит?

— Из твоих рук сладок даже яд, — он хищно прищурился — но ты же знаешь, что я предпочитаю доминировать, поэтому сейчас просто-таки ломаю себя. Бей.

— Да ты и меня сломать пытаешься, — воспротивилась я — не буду!

— Будешь, — уверенно заявил Йесон.

— И как ты меня заставишь? Силой?

— Зачем? Ты просто вспомни, как мой ремень прошелся по твоим обнаженным ягодицам.

Рука моя тут же взметнулась, сама собой, и неумело обрушила хлыст на мишень, по которой не попала.

— У тебя бесконечное число попыток продолжай, — зевнул мужчина на показ прикрыв рот рукой.

— Скотина, прекрати! — крикнула я.

— Где-то я это уже слышал… — Йесон постучал указательным пальцем по подбородку — припоминаю! Когда твоя кожа раскраснелась от хлопков под моими руками.

Я вновь щелкнула хлыстом. На этот раз он зацепил плечо Йесона, но я не вложила в него достаточно силы, и он даже не поморщился.

— Стоит ли говорить, где в тот момент был мой член?

Я зарычала, и со всей имеющейся мощью вмазала данным мне оружием. Оно обрушилось на другое его плечо, тонко прорвав шелковую рубашку. Йесон поджал губы, не издав ни звука. Тут же раздался писк, показавшийся мне оглушительным. Я отшвырнула хлыст, будто он жегся, и уже тогда поняла, что это мой мобильный.

— Алло?!

— Ты как, в порядке? — это был ЧунСу.

— Да, в полном, — почувствовав лившийся по спине пот, сказала я.

— А Йесон?

— Пока что тоже, — совладала я с дрожью в теле — позвони ещё через часик, ладно?

— Ситуация накаляется? — опасливо поинтересовался молодой человек.

— Всё под контролем. Просто на всякий случай.

— Хорошо.

— Пока, — я положила и, вернувшись к окружающему миру, врезалась взглядом с пылающими глазами Йесона.

— Это что и кто? — голос его не изменился, но что-то неуловимое приобрел.

— Это страховка. Чтобы знали где я и с кем, — с гордостью изрекла я — так что, если что…

— Кто это? Мужчина? — Йесон перебил, подойдя ближе — Ты, конечно, не скажешь. Поэтому бросим детские игры и перейдем к взрослым.

Одна рука у меня вновь была свободна, и в ней появился нож, щедро данный мне моим ночным приятелем. На этот раз я посмотрела на лезвие с ужасом.

— Это уже слишком, — хотела я положить небольшой клинок, но мужчина перехватил мою руку за запястье — ты меня не резал.

— Я тебя изнасиловал, — без надобности напомнил он — и ты хотела меня за это кастрировать.

Он поднял мою руку с ножом на уровень подреберья и прислонил кончик лезвия к ткани своей одежды.

— Начни здесь. Потренируйся, — я лихорадочно замотала головой — Надави. Это просто.

Он потянул мою руку вперед, я уперлась и изо всех сил потянула её назад. Мы смотрели в глаза друг другу. И тут Йесон сам подался вперед. Я ахнула, почувствовав, как сталь неглубоко вошла в его тело. У него дернулись скулы, и слегка побледнело лицо. Ни стона, ни жалобы.

— Хватит! — заорала я и, ощутив ослабившуюся хватку, отступила. Через небольшой прорез в рубашке узкой струйкой лилась кровь. На черном её по цвету было не видно, но материя намокала и очевидно, что не от пота.

— Видишь, это просто, — Йесон заставил себя улыбнуться — и не смертельно.

— Это какой-то плохой фильм вроде Пилы! — я отступила ещё, так как он снова подошел — а я никогда не хотела быть его героиней!

— Ты и не будешь, сегодня в главной роли я, — он подступил вплотную — переходим к самому интересному: кастрация.

— Да? — Решила уже идти напролом я. Может, он образумится? — Снимай штаны!