Anne Dar - Один год жизни [СИ]

К часу дня первое, второе, салат и десерт были приготовлены. Я редко готовила нечто большее, чем яичница с тостом, но криворукой меня точно нельзя было назвать. Обед на двоих выглядел более чем просто аппетитным.

Ровно в час, когда я заканчивала сервировку стола, на кухню вихрем ворвался малолетний Олдридж и с криком: «Это просто ужасно!», — выбежал вон. Я столько сил и нервов потратила на приготовление обеда, чтобы этот избалованный сопляк в итоге посмел заявить нечто подобное?! Выпустив из легких сдавленный поток воздуха и облокотившись двумя руками о спинку дорогостоящего барного стула с изысканной резьбой, я нагнулась вперед, чтобы рассмотреть кончики своих тапок. Я зачастую отстранялась от происходящего вокруг подобным образом, чтобы попытаться сосредоточиться или перестать злиться.

— Что тут такого ужасного? — спросил тихо вошедший на кухню Рик, тем самым заставив меня поднять голову. — Обожаю ужасы.

— Обед. Он пахнет отвратительно! — заявил появившейся из-за его спины Мартин.

— То, что нас не убивает, делает нас сильнее, — подмигнув мне, выдал Рик, после чего сел за стол. — Ты уверен в том, что отказываешься от обеда?

— Хм, — надувшись, отвернулся Мартин, осознав, что потерял союзника в лице Рика.

— Тогда я стану сильнее за счет твоего обеда. Раз уж ты отказываешься от силы…

— Я не отказываюсь от силы, я лишь опасаюсь быть отравленным этой жижей, — резко выпалил мальчишка и, схватив яблоко, выбежал из кухни.

— Приступим? — улыбнувшись, поинтересовался Рик, словно приглашая меня сесть рядом. — Он всегда такой… Ну, знаешь… Шумный.

— Может быть, его нужно кормить фуа-гра и черной икрой?

— Неплохая идея.

— Думаешь? — искренне полюбопытствовала я, отметив, что мы успели перейти на «ты».

— Он точно не почувствует разницы между черной и кабачковой икрой, но ты ведь её ощутишь. Я имею в виду, что ты вполне можешь позволить себе царские обеды за счет вредности этого мальчика. Можешь в сутки съедать двадцать банок икры — Роланд будет лишь счастлив, что в чеке указан нормальный рацион для его младшего.

— Разве это честно? Погоди, что значит «младшего»? У него еще есть дети?!

— Дети?! — неожиданно рассмеялся Рик. — Мартин его младший брат.

— Просто они так не похожи друг на друга… — спустя несколько секунд произнесла. — Я думала, что причина их несхожести в том, что Мартин больше похож на свою мать, а не на Роланда.

— Это просто смешно, честное слово, — продолжал хихикать Рик. — Роланд никогда не был женат, хотя с женщинами он отроду не имел проблем.

«Кто бы сомневался. С миллионами в карманах и привлекательной внешностью обычно подобных проблем не возникает. Хотя второй пункт не обязателен — просто совпало», — пронеслось у меня в голове.

— Мартин его сводный брат по отцу, который чуть более года назад погиб в авиакатастрофе вместе с мачехой Роланда. После их гибели Роланд забрал Мартина к себе, не захотев поместить мальчика в пансион, так как сам провел почти всё детство в учреждениях подобного типа. Первое время они жили в Лондоне, но Мартин подхватил сначала серьезную ангину, затем не менее серьезный грипп и в итоге Роланд решил переехать ближе к свежему воздуху. Лучшим местом оказался загородный дом, доставшийся Роланду по наследству от отца. Они переехали сюда перед Рождеством, а вместе с ними штат из нескольких кухарок, повара, швейцара, горничных и, с января, к ним присоединился я. Из-за слабого здоровья мальчика, с которым сейчас уже всё в порядке, было решено, что Мартин некоторое время будет на домашнем обучении. Собственно поэтому мы сейчас и обедаем на этой кухне, и жаль, что ты не купила устриц. Поверь мне, ты на самом деле можешь тратить на еду целое состояние. Если Мартин не ест — это проблема Мартина, ешь сама. Считай, что зарплату тебе платят за терпение, а возможность поесть фуа-гра — это всего лишь компенсация за испепеленные нервы.

Совместный обед с Риком стал единственной приятной вещью за весь мой рабочий день, не считая первых утренних часов, когда Мартин был занят учебой. После обеда мальчишка пытался выбрать подходящую мне кличку. Он откровенно долго пытался понять, какой именно ярлык больше подходит ко мне, как к индивидууму: «Посредственность» или «Тупица». Решив, что все и так видят, что я посредственна, он решил, что всем будет любопытно узнать о том, что я еще и тупая, поэтому выбор пал на второй вариант. Затем он решил поддержать огонь в камине, из-за чего разбросал щепки от дров по всему дому. Пока я самостоятельно нашла пылесос (Мартин категорически отказался раскрывать его местоположение), мальчишка приклеил жвачку к столу из красного дерева и раскатал её по поверхности так, что мне пришлось удалять её не меньше часа, панически опасаясь испортить идеально гладкую поверхность. Во второй половине дня мой подопечный почувствовал, что проголодался, и отправился на кухню, где успешно порезал себе палец, пытаясь очистить яблоко от кожуры. От произошедшего я едва не потеряла сознание, но не из-за вида тонкого пореза на указательном пальце мальчишки, который даже не кровоточил, и не из-за его злостных воплей о том, что во всем виновата моя невнимательность, а от одной только мысли о том, что старший Олдридж сотрет меня в порошок. Это в лучшем случае, в худшем — уволит уже на второй рабочий день. Когда я наложила пластырь на многострадальный палец Мартина, он с мокрыми глазами побежал прямиком в главный дом, оставив меня посреди кухни. Я не знала, что именно должна сделать в подобной ситуации — отправиться за мальчишкой или дождаться его в гостиной, поэтому стала топтаться на месте, откровенно боясь выйти из этого уютного домика в страшный мир соседнего дворца.

Не прошло и пятнадцати минут, как оба Олдриджа заявились в гостиную. При виде старшего из них, у меня впервые в жизни так четко засосало под ложечкой, словно в меня выстрелили дробью. «Только не увольняй меня из-за этого эгоистичного хама!» — с умоляющим вызовом подумала я, параллельно пытаясь придумать тысяча и одно оправдание.

— Мартин, — приподнял бровь Роланд и, только после этого я заметила, что мальчишка не выглядит удовлетворенным результатом своего похода.

— Потом, — буркнул мальчик и уже хотел отправиться в сторону своей комнаты, когда Роланд остановил мальчишку за шиворот его дорогой рубашки.

— Нет, давай как договаривались.

— Ты мне не веришь?

— Просто хочу присутствовать при выполнении договоренности с твоей стороны.

— Прости, я больше так не буду, — вдруг пробурчал Мартин, и я даже не сразу поняла, что его извинение адресовано мне. Спустя секунду после произнесенных слов, мальчик с вызовом посмотрел на меня и удалился в свою спальню, явно дав мне понять, что этими словами он объявил мне войну. Внутри меня всё сжалось. Что может придумать его детский ум против назойливой няньки? Да всё что угодно! Мои размышления прервал невозмутимый голос Роланда: