Морин Гу - Я верю в любовь

Почти не думая, я ответила:

– Конечно, я готова.

Он сказал, что сейчас же за мной заедет.

Я взглянула на часы в телефоне. Так, до собеседования еще два с половиной часа. До Лос-Анджелеса, если ехать быстро, сорок пять минут езды. Я заеду к его матери, удостоверюсь, что все нормально, и сразу возьму такси обратно. Это несложно. Когда я закрывала ноутбук, руки дрожали. Я посмотрела на вещи, приготовленные для собеседования. К счастью, они были не слишком нарядные, и Люка бы не удивился, что я так оделась.

Подъехал Люка. Я села в машину, и он сразу меня обнял. Я погладила его по спине.

– Ты в порядке?

– Нет… не в порядке. Хочу знать, что происходит! – Голос у него был хриплый, глаза – красные, беспокойные.

– Не сомневаюсь, что с ней все нормально. – Я попыталась его успокоить, понятия не имея, что на самом деле случилось. – Хочешь, я поведу? – Руки у него тряслись еще сильнее, чем у меня. Темные глаза казались почти черными и нервно бегали по машине: он не мог сосредоточиться на чем-то одном.

После недолгого колебания Люка едва заметно кивнул. Мы поменялись местами, он включил в телефоне навигатор, и мы направились к автостраде. Он потянулся и убрал выбившийся локон мне за ухо.

– Спасибо, что согласилась поехать со мной, Дез. Сам бы не доехал, – сказал он, как будто стыдясь.

Я потянулась к его руке, как, находясь за рулем, много раз делал он.

– Не за что.

Поглощенная тревогой за Люку, я не забывала поглядывать на часы приборной панели. Хорошо, допустим, случится худшее, и я немного опоздаю. Но я не сомневалась, что смогу все объяснить. Люка был так расстроен, что это беспокоило меня гораздо больше.

Почти всю дорогу мы молчали. Люка смотрел в окно. Даже музыка казалась лишней, и я ее выключила. Примерно через полчаса пути в кармане куртки завибрировал мобильный. Пришлось пропустить звонок, ведь я была за рулем. Позвонили еще пять раз.

Люка взглянул на меня.

– Это твой телефон?

– Да, ничего страшного.

– Хочешь, посмотрю, кто звонит? – Он потянулся к моему карману.

– Нет. Все в порядке, наверно, Фиона хочет поговорить о Человеке-пауке и о том, как хороша Мэри Джейн.

Услышав это, Люка улыбнулся.

– Ладно. – Я тоже улыбнулась и сжала его руку чуть крепче, чем хотела. Он, поморщившись, вырвал ее. Пока он глядел в окно, я вытащила из кармана телефон и посмотрела, кто звонил.

Мой отец. Черт.

– Мне надо в туалет, можем остановиться здесь? – спросила я, съезжая с автострады к заправочной станции.

– Конечно.

Я остановила машину.

– Сейчас вернусь! – Оказавшись в туалете, я вытащила гаджет и увидела несколько СМС от отца: он спрашивал, где я нахожусь. Я отправила сообщение:

Мать Люки в больнице. Он должен срочно ее навестить. Мне пришлось повезти его. Вернусь вовремя, не беспокойся.

Отец сразу перезвонил. Черт!

– Привет, аппа.

– Люка в порядке? Что случилось?

– Пока не знаю. Больница в Лос-Анджелесе, ему оттуда позвонили, но в чем дело, не сказали.

– В Лос-Анджелесе? Но разве он не мог поехать сам или с отцом? У тебя ведь собеседование! – Отец был не столько зол, сколько растерян.

Я прислонилась головой к отделанной кафелем стене отвратительного туалета.

– Люка не знает, что собеседование сегодня, я не говорила. Он хотел, чтобы с ним поехала я, а не отец. И он не в том состоянии, чтобы вести машину. Я нужна ему.

– Дези.

– Знаю. Пожалуйста, не сердись. Кроме того, я надеюсь вернуться вовремя. – Получилось неубедительно, сама себе не поверила.

На другом конце линии послышался неодобрительный вздох, такого раньше не бывало.

– Это большая ошибка, Дези. Если бы Люка знал, он бы не просил тебя ехать с ним. А если ты опоздаешь, и это скажется на итогах собеседования?

У меня вспотели ладони. Отец был прав, и я это понимала.

– Ну, теперь уже поздно что-то менять. Мы почти доехали, и мне придется зайти в больницу вместе с ним. – Я была на грани истерики.

Отец не пытался скрыть разочарования.

– Я очень расстроен… То, что ты сделала, – большая глупость.

На глазах навернулись слезы. Сожаление о сделанном и реакция отца тяжелым камнем лежали на сердце. Каждый день своей жизни я так старалась, чтобы не услышать осуждения в его голосе. Злость на себя угнетала. Но что я могла сделать? Решение было принято, Люка сидел в машине, ждал меня и беспокоился о матери. Папа помолчал, а потом я услышала его усталый голос.

– Ладно, помоги Люке. Пока будешь за рулем, не беспокойся о Стэнфорде. Но позвони мне, как только что-то узнаешь. Договорились?

Я кивнула, опасаясь, что слезы растекутся по щекам.

– Спасибо, аппа.

– Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

Он положил трубку, я сделала несколько глубоких вдохов и подошла к раковине, чтобы ополоснуть лицо. Потянулась к бумажному полотенцу и увидела свое отражение в зеркале. Мой грустный взгляд вполне соответствовал тому, что было у меня на душе.

Мы попали в пробку. На пятой трассе всегда затор. И о чем я только думала?!

Если бы мы были действующими лицами корейского сериала, я бы показала чудеса вождения в час пик, колеса визжали бы, а я делала бы безумные повороты, не обращая внимания на то, что позади по моей вине возникают аварии одна за другой.

К сожалению, ничего такого я сделать не могла, несмотря на всю свою отвагу. Хотелось кричать.

Когда мы наконец добрались до больницы, было четверть пятого – то есть у меня оставалось ровно сорок пять минут, чтобы вернуться в Монте-Висту. Я не могла уложиться в это время: мы только что проехали поток транспорта во встречном направлении, в котором мне предстояло двигаться на обратном пути. И когда я вышла из машины, а Люка взял меня за руку, я уже понимала, что не успею. Стэнфорд скрылся вдали, застряв в автомобильной пробке.

Мы, держась за руки, побежали по больничным коридорам. У меня перед глазами разворачивались эпизоды из дорам, потому что нет на свете ни одной киноленты, в которой ни разу не было бы сцены в больнице. Задыхаясь, мы добежали до приемного покоя.

– Здравствуйте, моя мама, Ребекка Дженнингс, лежит в этой больнице. Не могли бы вы сказать, что с ней случилось? – спросил Люка молодого фельдшера.

Голубоглазый фельдшер сочувственно нам улыбнулся.

– Извините, я не могу разглашать такого рода сведения без ее разрешения.

– Что? Но она же дала разрешение! – воскликнул Люка.

По выражению его лица я видела, что вот-вот может начаться скандал, и положила руку ему на рукав. Прежде чем заговорить, я посмотрела на бейдж с именем фельдшера.

– Привет, Бенджамин. Дело в том, что Люке кто-то позвонил из этой больницы, а значит, его мама дала разрешение, потому что иначе как бы этот кто-то узнал, кому звонить?

Бенджамин скептически выслушал меня, нажал несколько кнопок на клавиатуре компьютера и уточнил: