Холли Рэйнер - Рождественские радости миллиардера (ЛП)

— Я хотел бы побыть в коме в течение пятнадцати лет. Мне нужно поспать, — пошутил Джеймс, складывая свои бумаги. — Что с ним случилось?

— В том-то и суть. Никто не знает, даже он сам. Он не знает ни своего имени, ни откуда он взялся… вообще ничего, — от волнения Мия начала говорить быстрее. — Я как раз вернулась со встречи. Мы сидели с ним в закусочной.

— Зачем ты ходишь в закусочные? — прервал девушку Джеймс. — Я буду счастлив дать тебе денег, так что тебе больше не придётся есть подгорелый жареный сыр.

Мия закатила глаза.

— Я могу закончить историю?

— Пожалуйста, — ответил Джеймс с усмешкой.

— Спасибо. Его нашли на берегу реки, без сознания, пятнадцать лет назад, и сейчас он хочет вспомнить кто он такой на самом деле. Я думаю, это интересно. Он говорит, что в некоторых вещах знает, что делать. И это пришло, несомненно, из прошлого. Я имею в виду, как ещё можно объяснить тот факт, что он водит машину? Как ещё он мог узнать Портленд? Его прошлое есть, но он просто не может вспомнить его, как мы. Что ты думаешь?

— Я думаю, у него амнезия, — последовал ответ, Джеймс стоял возле своего стола. В глазах потемнело. — Если бы я только мог полностью забыть всё прошлое и жить в настоящем с тобой и ребёнком.

Мия нахмурилась. Она последовала за ним к окну, некоторое время они молча наблюдали за августовской жарой. Солнце почти что плавило на глазах смоляной участок парковки.

— Я хочу знать больше, на самом деле, — прошептала она. — Я хотела бы вспомнить, как в первый раз попробовала подгоревший сыр. Я бы хотела в точности вспомнить свой первый поцелуй и те ощущения, что чувствовала. Вероятно, это был бы вихрь воспоминаний.

Джеймс пожал плечами.

— Но теперь, когда ты отвергла всё, что тебе не нравится, почему ты просто не можешь жить с этой реальностью? И не заморачиваться по поводу других вещей?

Мия почувствовала, что ноги её подкашиваются. Он когда-нибудь будет рассматривать её доказательства в споре? Или его эго было гораздо мощнее, чем у неё?

— Послушай, Джеймс, — она повернулась к нему с твёрдым выражением лица. — Я думала… Я почти ничего не знаю о тебе.

— Я же сказал тебе, это не интересно. Тебе не нужно это знать. — Джеймс почесал затылок резким движением руки. Она поняла: ему надоело, что она снова поднимает эту тему. Реакция была ясна: он хотел прекратить этот разговор, и быстро.

Затем Мия сжала его руку. И положила её на живот.

— Чувствуешь?

— Он или она навряд ли ещё толкается, да? — спросил Джеймс игриво.

— Здесь новая жизнь, твоя кровь, — прошептала она, игнорируя вопрос. — И когда этот ребёнок родится, когда этот ребёнок вырастает, он или она очень захочет узнать тебя. Наш ребенок захочет знать, откуда ты. Какие твои родители были или какие они сейчас. Я даже не знаю, живы ли они или нет. — ей не хватало воздуха. — Если ты не расскажешь мне о своём прошлом, то как ребёнок узнает что-то о тебе? Мы теперь семья, Джеймс, мы должны быть честны друг с другом во всём. И если у нас есть какие-то демоны в прошлом, мы должны справиться с ними. Вместе.

Джеймс сделал несколько шагов от окна, явно размышляя. Он посмотрел на свою обувь. Мия знала, что одна эта пара стоила около 2000 долларов. Она только и думала о том, как бы не наступить случайно на них своими туфлями на каблуках от Джей Си Пенни.

— Ты действительно думаешь, что наш ребёнок захочет узнать что-то обо мне? — спросил наконец Джеймс мягким голосом.

— Я думаю, что будет одной из самых важных вещей, о которых он или она когда-нибудь спросит тебя, — ответила Мия, посмеиваясь. Она вспомнила, как выпытывала информацию у своих приёмных родителей, просто чтобы получить лучшее представление о том, кем они были.

Джеймс сделал глубокий вдох, как будто придя к выводу. Его глаза встретились с её глазами.

— Хорошо. Я расскажу тебе всё о своём прошлом. Но не думаю, что тебе это понравится.

— Я тебя слушаю, — прошептала Мия. Она тяжело наклонилась у окна, в ожидании.

Но Джеймс только покачал головой.

— Нет. Я не могу полностью объяснить тебе всё здесь, в Портленде. Портленд наполнен такими радостными воспоминаниями. На нем нет пятен моего прошлого. Мы должны отправиться в другое место. Мы должны отправиться в Канаду. Поедем на следующих выходных.

Лицо Мии наполнилось счастьем. Она с готовностью согласилась, отметив, что всё это очень волновало Джеймса.

Он поправил потной ладонью свои волосы.

— Сегодня скажу секретарю забронировать авиабилеты для нас, — вздохнул он. Затем рухнул в своё кресло, которое пискнуло под тяжестью его веса.

Мия стояла перед ним, не зная, что сказать. Она издала короткое, робкое «спасибо» прежде чем вышла обратно в коридор, убедившись, что поступила правильно. Она оставила его наедине с его взбудораженными мыслями и чувствовала себя виноватой за это до конца дня.

Желудок у неё болел, девушка знала, что будет нелегко, но она направляла их по пути трудностей и окончательного понимания друг друга ради их отношений. И ради ребёнка.

В следующую пятницу Мия почувствовала робкую руку Джеймса на своём плече, разбудившую её в ярком, ясном свете утра.

— Пора идти, детка, — прошептал он. — Я сделал тосты. Самолёт вылетает через час.

Мия потёрла глаза кончиками пальцев, пытаясь вернуться к жизни:

— У меня есть время на душ?

Джеймс пожал плечами:

— Ты можешь принять душ, когда мы доберёмся туда.

— Ты ещё не сказал мне, куда именно мы едем.

— В Канаду. Далеко на север, близ Аляски. Я дал указание одному из своих помощников подобрать для тебя зимнюю одежду. Мы увидим снег.

— Но сейчас август, Джеймс, — подразнила Мия, пробежав пальцами по его плечу. Он уже был одет в один из своих безупречных костюмов. — Почему мы не можем посетить часть твоего прошлого, которое существует на пляже?

Но Джеймс был явно не в шутливом настроении. Он закрыл последний из своих чемоданов и тихо сел рядом с Мией, которая проводила расчёской по своим длинным локонам, насвистывая.

— Самолёт улетит через сорок пять минут, — сказал он, поглядывая на часы. Она могла бы сказать, что он нервничал.

— Что толку в частном самолёте, если всё равно отправление в назначенное время? — ответила Мия.

Наконец, она услышала, как Джеймс начал смеяться над её шуткой. Может быть, будут и не такие напряжённые выходные, в конце концов.

Их водитель, Джон ждал снаружи. Он схватил сумки и помог Мие сесть на заднее сидение:

— Ты надуваешься всё больше и больше с каждым днём, моя дорогая, — сказал он ей, улыбаясь. — Лучше убрать из рациона хлебные палочки.

— Очень смешно, — ухмыльнулась Мия.

— Канада, да? — спросил Джон, взглядом находя Джеймса в зеркале заднего вида в то время, как они ползли по утренней пробке. — Не думал, что мы когда-нибудь вернёмся туда.