Джорджия Карр - Под гипнозом

— Цена все та же? — спросил я.

— Ты не должен платить, — улыбнулась она.

— Дженни, — сказал я устало.

— Она всё та же, — быстро ответила она. Я вынул бумажник, отсчитал пятьдесят фунтов и положил в ящик её комода. Потом снял пальто, пиджак, брюки, носки и трусы, после уселся в кресло. Я положил голову на спинку и закрыл глаза. Почувствовал, как напряженно моё тело и стянуты мозги. Мне нужно было выпустить пар.

— Как ты, Марлоу?

— Хорошо, — ответил я кратко. — А ты?

— У меня все хорошо.

Возникла пауза. Её квартира была тёплой, а в кресле комфортно. Я хотел отдохнуть.

— Ты сегодня какой-то другой, — заметила она.

Мои глаза, моргая, открылись. — Да?

— Да, — сказала она с грустью и вышла из комнаты. Она вернулась с ванночкой воды и ароматическими каплями. Лепестки цветов плавали на поверхности. Она поставила её на пол и окунула мои ноги в теплую воду. Ощущение было райским. После того, как вымыла ноги, она стала массировать их теплым маслом. И не пыталась снова завести разговор.

Затем, она оттолкнула ванночку подальше и её теплый рот обхватил головку моего члена. Она мастерски провела губами вверх вниз по стволу. Я не хотел этого.

Я действительно не хотел думать об Оливии, но она промелькнула в моей голове, запретная, чрезвычайно реальная и обнажённая в блестящих черных сапогах на шпильках. Это она находится между моими ногами, её пухлые, красные губы широко раскрыты, чтобы обхватить толщину моего члена. Она посмотрела на меня своими как ртуть глазами, не невинно и беспокойно, как тогда в моем кабинете, а полными грязных сексуальных знаний.

В своей фантазии я позвал её так настойчиво, как если бы потянул за зажимы для сосков. Её рот скользил вверх и вниз по моему члену. Я кончил так быстро, что Дженни издала небольшой звук удивления.

Я заметила на чулке огромную дыру, размером с 5-пенсовую монету, только тогда, когда мы уже почти доехали до офиса доктора Кейна. Нахмурившись, я уставилась на стрелку, идущую вдоль всей ноги, пытаясь вспомнить, где я зацепилась, тем самым подвергнувшись внезапному, крупномасштабному приступу паники.

Моё горло сжалось, словно в нём застрял шарик. Я стала задыхаться, дыхание стало быстрым и неглубоким. Мою кожу начало подозрительно покалывать — недостаток кислорода. В одно мгновение меня осеняет, я умру на заднем сиденье этого автомобиля. Моё сердце разогналось достаточно быстро, чтобы разорваться. Меня охватил абсолютный ужас. В крайней необходимости и сильном страхе, которые заполнили мое существо, в действительности, не было никаких оснований.

Ничего не произошло, и всё же это было настолько реально, что на моих глазах стало причиной ступора. Было бы трудно объяснить тому, кто не испытывал панических атак, таких, как эта. Возможно, они бы поняли, если бы представили, что находятся в углу горящей комнаты без возможности выйти и наблюдают, как огонь все ближе и ближе подбирается к ним.

Это чувство было реальным. Беги! Сейчас!

Но, конечно, я замерла. Не в состоянии двинуть ни одной мышцей. Вскоре я поняла, что, если вспотею как лошадь или у меня может даже собьется дыхание и я всё брошу. Это означало бы отмену встречи и возвращение домой.

Нет!

Этого я не хотела. Больше всего на свете мне хотелось попасть на прием. Вид затылка водителя вызывал у меня головокружение, но игнорируя это, я последовала совету доктора Гринхолф. Первое, что нужно было сделать, это отбить, затягивающий тебя, каскад негативных эмоций. Первой линией обороны было притормозить мысли, дыхание, чувства. Осознанно я начинаю совершенно иной внутренний диалог. Медленное дыхание. Это не спусковой крючок. Ну и что с того, что поползли чулки. Делаю ещё один глубокий вдох. Никто этого не увидит. Это ничего, абсолютно ничего. Всё идёт хорошо.

Я посильнее откашлялась и почувствовала, как ком в горле исчез. Молча, я повторяла все хорошо, все хорошо, как мантру до тех пор, пока проблема не отступила и мои мышцы медленно расслабились.

Глубоко вздохнув, я выглянула в окно. Внешний мир никак не изменился. Мы были менее чем в десяти минутах езды. Я открыла свою сумочку и, взяв зеркальце, взглянула на себя. Мои зрачки были все еще расширены, а лицо слегка бледным, но в остальном было всё нормально. Закрыв зеркальце, убрала его обратно в сумочку.

Эти приступы, случались все чаще и чаще, и всё по менее и менее важным причинам. Последний произошел вчера в душе, когда вода ударила мне в лицо и стало невозможно дышать.

Я посмотрела вниз, на дыру в чулке. Она всё ещё была там. Я провела рукой вдоль стрелки на чулке и отрицательно покачала головой. Глупая, глупая Оливия. Затем просто перевернула чулок так, что стрелка оказалась с внутренней стороны моей ноги. Гораздо менее заметно. Возможно, даже прикрыться пальто. Не обязательно, что кто-то заметит. Берилл была словно пришибленная звездой. Она подумала бы, что я сделала что-то важное или сделала так специально. А доктор Кейн был слишком профессиональным и отчуждённым. Его взгляд никогда не опускался ниже моего скромного выреза.

Внимание отчуждённого доктора Кейна было подобно ласке для моего рассудка. Хотя он и признал, что становится немного навязчивым со мной. Я не могла перестать думать о нём. Он привлек меня, как пламя привлекает мотыльков. И пламенем был он. Красивый, яркий, но трогать нельзя. Наша первая встреча стала для меня шоком. Возможно, если бы я не так боялась сеанса, если бы его приемная не была бы столь простой и обыкновенной, или если б Берилл не была так жутко впечатлена моим титулом, он не был бы столь потрясающим, когда она открыла дверь и я увидела его.

В свете окна он стоял у стола, руки по швам, пиджак его темно-синего костюма приоткрывал чёрную рубашку под ним. Без галстука. Его плечи были широкими и мощными, ноги на ширине плеч. Я никогда еще не видела человека, который выглядел в костюме таким крупным и впечатляющим.

Его волосы были прямыми и иссиня-черными, касались его воротника, а брови были густыми и прямыми. Хоть и не возможно было разобрать цвет его глаз, взгляд был суровым и настойчивым, и вместе с его напряженной позой, на долю секунды он представился мне стрелком готовым к выстрелу в любой момент.

Мою кожу покалывало от предчувствия опасности, но он вышел вперёд, и его успокаивающие манеры помогли мне собраться, и первое впечатление растворилось в игре света.

Отбросив все эмоции, его взгляд стал чётким и проникновенным. Как будто я смотрю в зеркальное стекло. Вы не можете видеть, кто есть на другой стороне, но знаете, что кто-то на вас смотрит и оценивает. Когда он подошел ближе, я увидела, что его глаза были цвета виски с золотыми вкраплениями, мерцающими в них, его нос и линия челюсти были столь идеальными, что казались выточенными из стекла. Он был совершенно потрясающим экземпляром мужского вида.