Айя Субботина - Сказочник

— Может, это не мое дело, но ты обижаешь Тимура недоверием, — мягко, совершенно точно заранее подобрав нужные слова, сказала Влада, подталкивая к Асе чашку с липовым чаем. — У него такая паника была на лице, когда подумал, что ты откажешь.

Ася кивнула, соглашаясь. И сотню раз себя за это ругала. Хоть Влада все же отчасти ошиблась в своих предположениях. Дело было вовсе не в недоверии, а в страхе вдруг увидеть, что забота о чужом ребенке Тимура… тяготит. Хоть он ни разу не дал повода так о себе думать. Страхи, подпитанные сомнением и упреками матери Игоря, когда она кричала, что ни один мужчина в здравом уме не станет воспитывать кукушонка. И как Ася ни старалась — те слова из головы вытряхнуть не получалось.

— Я просто не хочу, чтобы он думал, что я хочу повесить…

— А даже если бы и хотела — что тут такого? — Влада поставила в центр стола вазочку с домашним печеньем. — Знаешь, что он делал, пока я тебя домой везла после нашего шопинга? Писал мне в вайбер, какую кровать лучше купить и как их вообще выбирать. И потом потребовал целый ликбез по выбору коляски. Скажи, что это не желанием по самые уши вляпаться в ответственность, и я тебя стукну.

Последнее хоть и было сказано с беззаботной улыбкой, наверняка было чистой правдой. И неудивительно: чтобы справляться с таким мужчиной, как Стас, ей точно требовалась крепкая хватка и железная воля.

— Ты его жена, в конце концов, и твой ребенок теперь «ваш ребенок». Тимур совершенно точно не из тех людей, кого можно склонить к чему-то против их воли.

Сосредоточься на этом и вытряхни всякие глупости из головы. Лучше подумай о том, что у меня лежит наполовину размороженный уткомонстр, и я одна с ним точно не справлюсь. И, по-моему, процесс заталкивания его в духовку будет достоин стать отдельным экстремальным видом спорта.

Энергичный стук отвлек их от разговора: в кухне появилась Катя, сестра Стаса.

Ася непроизвольно поежилась, вспоминая ее друга, на которого хотелось смотреть через обратную сторону бинокля, чтобы хоть немного уменьшить в размерах. И хорошо, что Тимур появился вовремя, потому что тот парень — Виктор? — точно не был отягощен ни скромностью, ни принципами, раз слова о том, что она здесь с мужем нисколько не поубавили его пыл.

Катя уселась на свободную часть кухонного дивана, придирчивым взглядом оценила печенье, и ограничилась чаем.

— Не обращай внимания на Вика, — помахала она рукой, словно отгоняла от себя мух. — Он просто без царя в голове, еще и я его который день динамлю, а тут такая куколка. Я удивлена, что за ним не остался мокрый след на паркете — он чуть слюнями не захлебнулся.

Ася посмотрела на Владу в поисках поддержки.

— Морковка такая милая, правда? — разулыбалась та.

— Не удивительно, что Тимур отшил меня в Париже, — продолжила Катя, отхлебывая щедрую порцию чая. Она все-таки соблазнилась на печенье, выбрала какое-то чуть ли не с самого низа и, откусив, прищурилась. — Имбирное, мое любимое. Как хорошо, что Стас женился на девушке, которая умеет готовить.

Ася медленно вернула собственное надкушенное печенье на тарелку, и почти залпом выпила половину чая, чтобы хоть как-то протолкнуть в горло плохо пережеванное угощение. Оно вдруг стало безвкусным.

Катя была в Париже тогда же, когда там были и Тимур.

Они были там вместе. Наедине, раз Катя сказала о том, что он ее отшил. Конечно, именно это было ключевым в ее словах, но как Ася ни старалась, вычеркнуть из головы остальные не получалось.

— Он не рассказывал, да? — Катя выглядела искренне удивленной, как будто именно об этом событии Тимур должен был рассказать в первую очередь. — Мы договаривались увидеться, но он не перезвонил, и я сама приехала к нему в отель.

Ради бога, рыженькое солнышко, не делай такие большущие глаза, как будто ты не знала, что у твоего мужа приличный багаж женщин за плечами. Хотя у нас ничего не было. Так, — Катя прижмурилась, — поцеловались пару раз.

— Прикрой рот, а? — успокоила ее Влада, и Ася ни смогла не заметить эту перемену: из милой улыбчивой девушки — в холодную хищницу. — Иначе я расскажу Стасу о твоих сентябрьских подвигах. Не мне тебе говорить, что терпением твой брат не отличается.

— Что я такого сказала? — Катя выглядела искренне удивленной, как будто распивать чай с женами своих неудавшихся «жертв» было чуть ли не нормой повседневной жизни. — Я же сказала, что в Париже он меня отшил. А это, между прочим, было непросто, учитывая наряд, в котором я заявилась. Что? — Она стала немного раздраженной. — Не нужно смотреть на меня такими глазами. Это не у меня муж и ребенок, и прежде, чем я обзаведусь тем и другим, я возьму от жизни все.

Не всем девочкам везет с первого раза вытащить самую сладкую конфетку. И, кстати, на твоем месте, я бы не устраивала ему сцену ревности, потому что Тимур, блин, просто святой.

Катя вытащила еще одно печенье, сжала его в зубах и, схватив чашку, снова пошла курить.

— Не придавай значения ее словам, — сказала Влада, подливая из заварника в чашку.

— Просто… это прошлое, — Ася поджала губы, вспоминая недавнюю встречу с еще одним «эхом». — Его слишком много в последнее время. Тимур не скрывал, что монахом не был, но, честно, я бы не хотела через пару дней наткнуться на еще одну его бывшую. Тем более, когда они одна другой краше.

— Ну и что? Ты вышла замуж не за Ваньку с печки, — улыбнулась Влада. — Я тоже не за святым замужем, и, знаешь, мне плевать, что и с кем у него было до меня.

Наигрался, нагулялся, проветрился — как хочешь назови. Да, сначала это кусало, но когда мы со Стасом решили, что будем вместе даже назло жизни, я просто закрыла для себя эту дверь в его прошлое. Прошлое наших мужчин все равно не переписать и не замазать корректором, но изводить себя из-за каких-то девиц, которые прошли через их жизни транзитом, бессмысленно. В конце концов, важны не пятиминутные стоянки, а конечная остановка. Кстати, об остановках.

Влада подвинулась к окну, Ася последовала за ней.

— И скажи еще, что наши мужчины не идеальны. — Счастливо улыбаясь, Влада помахал мужу.

В самом деле — идеальны. Двое крепких мужчин, со счастливыми улыбками во все лицо, вразвалочку прогуливаются с пушистыми свертками. На это можно смотреть бесконечно. Смотреть — и понимать, что никогда и ни с кем Тим не будет таким защищенным, как в руках Тимура. Хотя, почему только Тима? В сердце Тимура, кажется, тепла и места хватит для двоих.

Влада ничуть не преувеличивала, когда говорила, что утка оказалась огромной.

Настолько, что даже вдвоем они с трудом с ней справились. А когда, наконец, зверь оказался в духовке, с прогулки вернулись мужчины.

— Я справился, — с гордостью, ей на ухо сказал Тимур, когда Ася, встав на цыпочки, поцеловала его в щеку и взяла на руки Тима.