Кэрол Маринелли - Когда-нибудь ты вернешься

Смущаясь, но стараясь не показать этого, Лидия вышла из помещения.

– Садись, – сказал Рауль.

Вот и все. Никакого комплимента. Казалось, он вообще ничего не заметил.

Вместо этого он достал телефон и принялся набирать сообщение.

Странно, но это помогло.

У нее есть время, чтобы привыкнуть к себе новой. Лидия посмотрела в иллюминатор и приказала дыханию успокоиться.

Венеция, как всегда, показалась прекрасной, а сегодня вообще особенно.

Когда самолет сделал последний круг над городом, он восстал над Адриатикой во всем своем летнем великолепии.

Лидия понимала, что запомнит этот момент навсегда.

Лишь когда они встали, чтобы выйти, Рауль обмолвился:

– Ты замечательно выглядишь.

– М-м-м… не слишком ли это?

– Слишком? – Рауль нахмурился. – По-моему, сейчас все еще лето.

– Нет, я имею в виду… – Она вовсе не хотела сказать, что платье слишком открытое, но, в конце концов, оставила попытки что-либо объяснить.

Рауль вовсе не потерялся в переводе, только сделал вид.

Он слышал замечание Мориса вчера и знал, что выбор этого цвета не характерен для нее.

Был до сегодняшнего дня.

И тогда он решил разыграть эту карту.

Попросил ее сесть, как если бы не было ничего необычного в том, что прекрасная блондинка в красном платье вышла из спальни в его самолете.

Вообще-то подобное случалось.

Правда, они никогда не заставляли его звонить своему другу Сильвио.

Рауль играл с этой идеей весь день, гадая, не слишком ли это.

Однако потом он увидел ее. Изумительную в красном. Смущенную, но гордую. И если Лидия решила дать себе волю сегодня, значит, и он может себе это позволить.

– Куда мы направляемся? – спросила она.

– Предоставь это мне.

В прошлый раз, когда она была в Венеции, там мелькали сплошные маршрутки и флажки встречающих. Но сейчас их багаж погрузили в моторную лодку, и, пока Рауль разговаривал с ее владельцем, Лидия просто смотрела, наслаждаясь великолепным видом.

Остров, к которому они приближались, показался ей знакомым.

– Что это за остров?

– Мурано.

– О-о! – Ее улыбка мгновенно угасла. В прошлый раз там она чувствовала себя такой несчастной.

– Иногда бывает неплохо вернуться.

– Но ты ведь не возвращаешься, – заметила Лидия. Насколько она знала, он делал все, чтобы не возвращаться в свое прошлое.

– Да, я не возвращаюсь.

Дул легкий бриз, когда их лодка скользила по лагуне. Говорят, Венеция никогда не разочаровывает. В этот раз так и было. Ее счастье медленно перерастало в восторг.

То место, с которым у нее были связаны только мрачные воспоминания, неожиданно заиграло самыми яркими красками.

Лидия посмотрела на Рауля:

– Может быть, и тебе стоит вернуться, а, Рауль?

Он не ответил.

Они пришвартовались на маленькой пристани. Рауль предложил ей руку, помогая выйти из лодки. Чтобы потом ни на мгновение не отпускать ее.

В море шортов и летних футболок Лидия почувствовала себя разодетой. Хотя сейчас ее почему-то это уже не очень беспокоило.

Пройдя мимо выставочных залов, они свернули на маленькую мощеную улочку. Вдали от туристических маршрутов было пространство, чтобы замедлить шаг и насладиться мягким вечерним солнцем.

– Здесь у одного человека есть студия, – объявил Рауль.

Он не стал объяснять, что Сильвио по утрам бывает в любимом кафе Рауля, и они иногда разговаривают. А также что он наконец решил воспользоваться предложением Сильвио. «Если когда-нибудь захочешь привести друга…»

Рауль никогда не представлял, что такое возможно.

Нет, он восхищался работами Сильвио, именно они стали одной из причин, почему Рауль купил дом, в котором сейчас жил.

– Сильвио – мастер по выдувке стекла, – объяснил он. – Потомственный. На его работы очередь на несколько лет. Все они эксклюзивны. И там гарантированно нет никаких трехногих пони, способных ввести тебя в искушение.

Лидия никогда не думала, что сможет улыбнуться этому воспоминанию, тем не менее улыбнулась.

– Там вообще нечего покупать. Список ожидающих настолько длинный, что ему не хватит жизни, чтобы удовлетворить всех. Говорят, увидеть, как он работает, все равно что увидеть, как солнце рисует в небе.

– Значит, ты никогда не видел, как он работает?

– Никогда.

Но сегодня все изменится.

Сильвио сам открыл большую деревянную дверь и впустил их в дом. Студия была довольно просторная, с высокими потолками и с заляпанным цементным полом. В середине всего этого стояла огромная печь.

На Сильвио были старые джинсы и мятая рубашка, все в его облике было магическим.

– Это Лидия, – представил Рауль.

– Добро пожаловать в Мурано.

– Она уже была здесь. Правда, всего лишь на школьной экскурсии.

Сильвио улыбнулся:

– И вы привезли домой сувенир?

Лидия кивнула:

– Вазу. Я подарила ее матери.

– Она ей понравилась?

Лидия уже собралась ответить, как обычно, однако вспомнила презрительный взгляд матери.

– Похоже, она не оценила ее.

Ей это давно не давало покоя.

В эту покупку были вложены все ее сбережения и так много боли, а Валери лишь презрительно скривила губы.

Сильвио посмотрел в окно.

– Думаю, мне лучше начать. Солнце клонится к закату, – объяснил он.

– Недостаточно для работы? – спросила Лидия.

– Нет-нет. – Он улыбнулся. – Я делаю очень мало вещей в тусклом свете. Хотя они самые лучшие. Я пойду сварю кофе.

И он направился в маленькую кухню. Лидия сделала круг по студии. Здесь не на что было посмотреть. Ничего, что могло бы отвлечь ее от прошлого.

– Мать ненавидела эту вазу, – продолжила она. – Кончилось тем, что она подарила ее кому-то из прислуги. – Воспоминания причиняли боль, но вместо того, чтобы признать это, Лидия пожала плечами. – По крайней мере, там эта вещица нашла практическое применение.

Кофе, приготовленный Сильвио, был не для гостей. Вернувшись из кухни, он поставил огромную кружку на пол рядом с большим стаканом воды. Теперь, когда все было готово, Рауль и Лидия получили привилегию наблюдать за его работой.

Расплавленное стекло было вытянуто. И вот, с помощью комбинации базовых инструментов и фантастического мастерства, стала вырисовываться человеческая фигура.

А потом другая.

Было в этом нечто магическое, как если бы какая-то бесформенная развалюха вдруг превратилась в прекрасный собор. Солнечный свет, струящийся сквозь западные окна, выхватывал толстые ленты стекла, и Лидия смотрела, как у двух фигур появились конечности.

Это было похоже на сотворение.

Снова и снова Сильвио скручивал и вытягивал тонкие нити стекла, превращая их в волосы. Было что-то очень эротичное в том, как он сформировал грудь, потом ягодицы.

В мужской фигуре он тоже ничего не забыл. Все формы были исполнены так, что ничего не оставляли воображению. Румянец на щеках Лидии не имел никакого отношения к пышущей жаром печке.