Кэрол Маринелли - Когда-нибудь ты вернешься

Это было что-то очень чувственное, творческое и художественное. Головы фигур слегка сдвинуты, и поцелуй, соединивший их, получился таким чувственным, что Лидия невольно провела языком по губам.

Она смотрела, как мастер положил руку мужчины на округлые формы женщины ниже спины, и вспыхнула, когда Рауль сделал то же самое.

А ведь он не хотел прикасаться к ней.

Между тем было в этих фигурах нечто интимное.

Пульсирующая между ними энергия удвоилась.

А потом Сильвио соединил пару, обвив женские бедра вокруг мужских и выгнув назад шею женщины. И тогда Лидия услышала, как в ушах застучал пульс.

Эротическая красота пары стала более выраженной, анатомические детали соединились навеки. Сильвио наложил еще один слой расплавленного стекла вокруг них, закрыв соединенную красоту тонкой стеклянной простыней.

Но они-то знали, что под ней.

– А теперь моя подпись, – заявил мастер.

Лидия очнулась от транса.

Сильвио написал внизу свое имя, слегка загладив его.

– Никогда не видела ничего подобного, – призналась Лидия, рассматривая законченную работу.

Да, поцелуй и анатомические подробности, которые пропали, когда фигуры были соединены, но теперь, казалось, проявились снова.

Лидия могла видеть плотность в основании женской спины. Это говорило о том, что мужчина находится глубоко в ней.

– Прекрасное произведение, – оценил Рауль.

Лидия с трудом верила, что его голос звучал абсолютно нормально, поскольку ее, казалось, унесли призраки.

– Там есть еще. – Сильвио пригласил их пройти в комнату, где стояли другие работы.

Все они были прекрасны, но для Лидии несравнимы со статуэткой любовников.

«Возможно, потому, что я увидела, как они были сделаны», – подумала Лидия, когда они вышли на улицу.

Казалось, она потеряла ориентиры, хотела повернуть налево, но Рауль взял ее за руку и повел к лодке.

Владельца лодки уже не было, и теперь он сам повел судно.

Они проплывали по пустынным призрачным улочкам под изогнутыми мостиками.

– Как здесь красиво! – восхитилась Лидия. – В прошлый раз все было скомканно, будто мы просто ставили галочки в списке.

– Плюс обязательное путешествие на гондоле.

Она покачала головой:

– Некоторые девочки – да, но… – Она замялась.

– Но?

– Сидеть в автобусе рядом с учительницей и так нездорово. А в гондоле было бы еще хуже.

Она хотела сказать это с небрежной легкостью, но не удалось.

Рауль уже начал подумывать, где бы им поужинать, и направил лодку к Гранд-каналу.

– Пойдем, – пригласил он. – В Венеции нельзя без гондолы.

В данном случае.

Сам Рауль обычно пользовался моторкой.

Правда, вряд ли что может сравниться с закатом, наблюдаемым из гондолы.

Низкая лодка мягко скользила по воде. Гранд-канал полыхал розовым пламенем. Лидия улыбалась, впитывая в себя эту красоту.

– Ты не фотографируешь? – удивился Рауль.

– Телефон разрядился, – пояснила она, но потом призналась: – Я не из тех, кто любит фотографировать.

– Почему?

Ему было интересно все, что было связано с ней. Раньше он не замечал за собой такого.

– Просто… все проходит, – заметила Лидия. – Лучше не оглядываться.

Гондольер повез их по боковым каналам, которые были настолько красивыми, что молчание казалось наилучшим выбором.

На воде было прохладно. Рауль накинул на плечи Лидии свой пиджак.

Он не поцеловал ее тогда только потому, что подумал, что не сможет остановиться.

А сейчас он не хотел быть разумным. Впрочем, так же как и она.

Он обхватил ладонями ее лицо и посмотрел на рот. Помада уже давно исчезла.

– Я хочу тебя, – заявил Рауль.

Она смотрела, как закрылись его глаза, губы нашли ее губы, их языки сплелись. В этом поцелуе сосредоточилось все – и нежность, и обещание, и нарастающая страсть. Когда Лидия открывала глаза, мимо них в ослепительном небе, словно на карусели, проносились великолепные виды.

Его рука скользнула ей под пиджак. Сначала он ласкал ее грудь, потом спустился ниже. Лидия ощутила тепло его ладони сквозь ткань, дыхание замерло. Рауль почувствовал перемену в ней и притянул ближе.

Они уже собирались пройти под мостом Вздохов, когда зазвонили колокола собора Сан-Марко.

Согласно легенде, если в этот момент они поцелуются, им гарантирована вечная любовь.

Нет, Рауль не хотел этого.

Но их губы были как в лихорадке, нескончаемой лихорадке. Впрочем, в легенды Рауль тоже не верил.

Их губы разомкнулись только тогда, когда гондольер развернул лодку. Канал кончался.

Ее дыхание было учащенным, лицо горело. И несмотря на множество планов для прекрасной венецианской ночи, Рауль больше не мог ждать.

Им бы надо остановиться и выпить шампанского, а потом отправиться в какой-нибудь ресторан на канале. Но его рука снова оказалась на ее груди, поглаживая сосок сквозь ткань. Все лучшие планы померкли.

Лидия отстранилась, однако его губы коснулись ее уха, а рука на груди сделала ее неожиданно отчаянной.

– Рауль.

О, как легко она могла теперь произносить его имя.

На мгновение он отстранился от нее, но только затем, чтобы дать гондольеру инструкцию.

Небо быстро темнело, они плыли обратно к Гранд-каналу. Раулю очень хотелось, чтобы в их распоряжении оказалась его моторка с ее скоростью.

Гондольер остановился у причала и что-то сказал. Лидии потребовалось какое-то время, чтобы понять, что поездка закончилась. И закончился поцелуй. Сообразив, что к ней обращаются, она обвела взглядом все вокруг, уставившись на какое-то палаццо.

– Какая красота! – восхитилась она, изображая восторженную туристку.

Рауль улыбнулся ее попыткам следовать правилам хорошего тона, в то время как пульс бился у нее между ног.

– Это и есть мой дом, – сказал Рауль. – Внутри он еще красивее.

У нее вырвался вздох облегчения.

Наконец-то!

Он вышел из гондолы, подал ей руку и толкнул массивную дверь. Старый лифт тяжело поскрипывал. Их поцелуи были лихорадочными. Рауль ощущал напряжение во всем теле. Прикосновения были грубоватыми, ему приходилось бороться с собой, чтобы не сорвать с нее платье.

По длинному коридору, увешанному старинными зеркалами, они почти бежали.

А в конце, как если бы она смотрела сквозь замочную скважину, открытые деревянные двери явили награду – огромную кровать королевских размеров.

«Я просто сплю, но скоро проснусь», – подумала Лидия.

Проснется после прекрасного чувственного сна.

Но не проснулась.

Всюду: на стенах, постели и даже на Рауле – разбегались цветовые пятна.

Было ли ей страшно?

Нет.

Была ли она смущена?

Ничуть.

Рауль молча разделся и, возбужденный и голый, занялся ее платьем.

Лидия подняла волосы, когда он расстегивал молнию.