Кэрол Маринелли - Когда-нибудь ты вернешься

И вдруг услышала:

– Что ты там, черт возьми, делаешь с Раулем Ди Саво?

– Тебя это не касается, – отрезала она.

Лидия видела фамилию на его визитке.

Но откуда ее знает Морис?

Ей не пришлось его спрашивать.

– Ваши фотографии разошлись по всему Интернету, – сообщил он.

– Фотографии?

– Ты хоть представляешь, с каким огнем играешь? Он ведь тебя просто использует!

Нет, это неправда.

Лидия посмотрела на статуэтку – самый прекрасный подарок, который ей когда-либо дарили.

Вспомнила его прикосновения. Как она себя чувствовала с ним рядом.

Даже если их время было мимолетным, тем не менее хотя бы раз в ее жизни встретился кто-то, кому она действительно нравилась.

Это настоящий подарок.

– Ерунда. Никто никого не использует, – возразила Лидия.

В конце концов, она сама сделала выбор.

Но потом все изменилось.

– Он просто хочет досадить Бастиано, вот и все.

Это имя вызывало у нее тошноту.

– При чем тут Бастиано?

Она остановилась, тут же ответив на свой вопрос.

Дальше Морис мог бы и не объяснять.

– Они были друзьями, пока Бастиано не завязал роман с его матерью. Рауль поклялся, что его месть будет долгой. Отодрать тебя просто стало частью этой клятвы.

Надежда умирает медленно. Лидия ощутила это в полной мере.

Никакого протеста.

Да, грязная терминология Мориса вполне подходит для этого случая.

Ее отодрали.

В этом есть смысл.

Во всяком случае, больший, чем если бы кто-то полюбил ее ради нее самой.

Закончив разговор, она нашла в Интернете фотографию, о которой говорил Морис. Они сидели в том самом римском кафе, залитом утренним светом, и держались за руки.

Тогда Лидия была невинна.

И не помышляла о сексе.

Никогда, никогда больше она к себе никого не подпустит.

Ей стало тошно при мысли о ночи любви. Она представила себя кончающей под его умелыми пальцами и едва сдержала рыдание.

Смеялся ли он над ней про себя?

Все было испорчено.

Ее телефон снова ожил.

Арабелла.

Ну да, конечно. Теперь она популярна.

– Привет, – сказала Арабелла. – Как насчет того, чтобы где-нибудь пересечься?

– Сегодня не получится.

– Ну, а потом?

– Не знаю. Сейчас мне пора уходить.

Лидия не стала ничего объяснять.

По крайней мере, этому ее научил Рауль.

Закончив разговор, она вышла на балкон и стояла там, втягивая в себя предгрозовой воздух, пытаясь представить, как теперь смотреть на него.

Будет ли он вести себя как Арабелла?

Уверенность в себе улетучилась.

Нет, она не бабочка, а стрекоза, которая расправляет крылышки только на один день.

Теперь ее крылья оторваны и смяты. Лидии было больно чувствовать себя такой голой.

Она стояла под дождем и думала, успеет ли собрать вещи и уйти. Но было поздно. Она посмотрела вниз и увидела пустую моторку. Услышала хлопнувшую дверь.

Уйти без слез, с гордо поднятой головой стало теперь ее единственным желанием.

Он не стоит ни одной слезинки.

Ей было бы лучше с Бастиано!

Там, по крайней мере, условия известны изначально.

Шлюха с кольцом на пальце.

Теперь она знала, как причинить боль Раулю.

– Эй!

Лидия повернулась.

Его волосы были мокрыми, и, если бы она ничего не знала, они бы вскоре оказались в постели.

О, почему он так красив?

И почему она не узнала обо всем хотя бы на день позже?

– Почему ты стоишь под дождем?

– Решила последний раз взглянуть на этот прекрасный вид.

– А как насчет…

– Да, мне сказали, что можно перенести рейс, так что скоро придется уйти.

– Вовсе не обязательно. – В конце концов, у него свой самолет. – Давай позавтракаем и поговорим.

– Нет, спасибо. – Лидия улыбнулась.

Так она улыбалась на похоронах отца, благодаря гостей за то, что те пришли.

И улыбалась Арабелле. В тот ужасный день в Мурано, когда пришлось купить вазу, потратив все свои сбережения.

Никто по-настоящему ее не знает. Зато теперь она позаботится о том, чтобы никто никогда и не узнал. Вообще.

Да, она потеряла невинность.

Во всех отношениях.

– Мне во многом надо разобраться, Рауль. Я должна поехать домой и там все решить.

– Я знаю, но подожди несколько дней. И пойдем в комнату, я принес завтрак.

Однако Лидия знала, что не такая уж хорошая актриса. Она не могла есть и лгать.

– Я должна идти, Рауль.

Он поцеловал ее, надеясь изменить решение.

И она ему это позволила.

Отчаянно желая еще раз ощутить его вкус.

Он прижимался к ней бедрами, ласкал языком и почти сумел победить.

– Пойдем.

Он увлек ее в комнату, но она вывернулась из его рук и вместо того, чтобы лечь в постель, бросила на нее чемодан и начала упаковывать вещи.

Рауль смотрел на нее в изумлении.

– Не понимаю, почему ты так торопишься?

– Не ты ли сам говорил, что я не обязана объяснять причины и искать оправдания?

В самом деле.

И вот он стоит и смотрит, как она укладывает в чемодан красные туфли и нижнее белье, которое он снял с нее прошлой ночью.

Тонкая ткань халата обрисовывала затвердевшие соски. Лидия продолжала собираться, не понимая, как может хотеть его и ненавидеть одновременно.

– Мы можем поговорить? – Рауль наконец нарушил молчание.

– О чем?

– Я не хочу, чтобы ты уходила сейчас.

Несколько минут назад она бы мечтала услышать подобные слова.

– О, извини! Подарив статуэтку, ты надеялся на маленький утренний трах, не так ли?

Она вновь обрела, нет, даже не крылья – когти! Толстые стальные ногти, острые, как клинки.

– Рауль, благодарю тебя за гостеприимство. Я отлично провела время.

– И все?

О да.

Она знала, как причинить ему боль!

– Что еще? Мы оба знаем, что я не могла покинуть Италию девственницей. Ты или Бастиано, без разницы. Я выбрала тебя.

Рауль не спросил почему, она сама ответила:

– В любом случае у Бастиано нет того, что мне нужно.

– И что же тебе нужно?

– Деньги.

– У него есть деньги.

Она наморщила нос:

– Мне нужны старые деньги.

– Понимаю.

– Если выходить замуж ради денег, то, по крайней мере, с титулом.

– Какой снобизм!

– Имею право.

– И охотница за деньгами.

– Да! Я сноб и охотница за деньгами. Зато один сицилианец сделал доброе дело. Правда, на самом деле не для меня.

– В твоих словах нет никакого смысла, учитывая, как ты кричала ночью.

– Мы говорим о Бастиано, – напомнила Лидия. – Ты правильно заметил, что ему нужны замок и трофейная жена. – Она, дразня, провела пальцем по его подбородку. – Для одной ночи ты стал наилучшим выбором. Но мне нужен джентльмен.

Он вернул ей улыбку и отстранил ее руку.

– Это не по моей части.

– Согласна. Не по твоей.

Он отступил от нее. Теперь Лидия не чувствовала себя такой уж смелой.