Оле Адлер - Домашний арест

— К маме?!! Опять убегаешь? А как же «вместе навсегда», Кэсси? Ты врала мне, да? Опять врала? Зачем ты вообще вернулась? Из-за ребенка? — я мигом пересек кабинет и поймал ее за локоть. — Или из-за денег, да? Хочешь одновременно получить миллион от Форда и потрахаться? Брось, детка, поживи тут еще годик, и тебе будет счастье. Хотя нет. Давай, уезжай так. Не мучайся. Я с удовольствием переведу на твой счет эту сумму. За причиненный ущерб, так сказать.

Она резко обернулась и, широко размахнувшись, влепила мне оглушительную, вышибающую глаза из орбит пощечину. Я дернулся и отпустил ее локоть.

Прозрев, натолкнулся на бешеный взгляд, застланный пеленой злых слез.

— Да будет тебе известно, кретин, что я вернулась в этот проклятый город, потому что ты позвал меня. Потому что мое место здесь. Потому что я хотела жить с дебилом, который по тупой случайности является отцом моего будущего ребенка. ПОТОМУ ЧТО Я. НАХРЕН. ЛЮБЛЮ ТЕБЯ БОЛЬШЕ ЖИЗНИ! — ее голос сорвался на крик.

Она отвернулась, дернула дверь, бросив мне через плечо на прощание:

— И ты, конечно, вправе навещать нас так часто, как только сможешь, — она едко хмыкнула. — Я позволяю.

И ушла, хлопнув дверью. А я стоял, как громом пораженный.

Ты позвал меня.

Мое место здесь.

Я, НАХРЕН, ЛЮБЛЮ ТЕБЯ БОЛЬШЕ ЖИЗНИ.

— Что? — выдохнул я, не веря в то, что услышал минуту назад.

Галлюцинация? Сон? Я врезал ладонью по стене. Тупая боль весьма явно свидетельствовала о том, что все это реально.

Выйдя из ступора, я выскочил за дверь и рванул вслед за Кэсси. На пути мне попался Мэтью.

— Алан… — начал он.

Но я лишь отмахнулся, бросив:

— Да пошел ты.

— Да что ж за день сегодня? — обиженно протянул он мне в спину.

Но мне было плевать. Единственное, что заботило, — это Кэсси. Моя Кэсси. Она любит меня. И она собирается снова сбежать. Не потому, что хочет, а назло. Я вылетел из участка и на парковке увидел ее. Моя девочка плакала. В голос проклинала ключи от машины, которые никак не могла найти в своей сумке. Но, определенно, не это было причиной ее слез. Причиной был я.

Давай, Картер, останови ее! Сейчас или никогда.

Кэсси

Я вылетела из офиса, словно черт из табакерки. Не видя никого и ничего вокруг, понеслась к машине. Меня обуревало бешенство, во мне кипели злость и обида.

Я хотела сбежать. Просто исчезнуть.

«Трусиха! — орал мой внутренний голос. — Ты же любишь его. Куда собралась? К маме? Серьезно? В Сан-Диего?»

Нет. Просто куда глаза глядят. Отсидеться недельку в каком-нибудь тихом месте. Подумать, как жить дальше.

Конечно, я врала ему. Не смогу без него. Мне просто нужно сейчас изолироваться, чтобы не наговорить еще больше глупостей. Чтобы не слышать того дерьма, что он несет. А потом… видно будет.

Как назло, ключи спрятались от меня в потайной уголок сумки и упрямо не желали находиться. Я яростно загребала пальцами содержимое, но тщетно.

Злые слезы катились из глаз, из горла безостановочно вырывались рыдания.

— Да что б тебя! — взвизгнула я, пнув колесо проклятой ауди, и начала дергать закрытую дверцу, отчего сработала сигналка, вопя на всю округу.

— Машина-то в чем виновата? — раздался за спиной тихий голос.

Я дернулась, но Алан уже прильнул ко мне сзади, отрезая все пути к бегству, и вообще блокируя любое мое движение. Краем глаза я заметила, как он щелкнул своим брелоком, и машина наконец заткнулась.

— Пусти, — процедила я сквозь зубы, снова пытаясь нашарить ручку двери.

— Нет, — отрезал он. — Никуда я тебя больше не отпущу.

Его губы почти касались моего уха, а торс приятно прижимался к спине. Я еле-еле поборола дрожь желания, которое тут же опалило меня всю вопреки злости.

— Можешь ударить меня еще раз, — проговорил он тихо, развернув меня к себе лицом, все еще продолжая вдавливать в бок машины. — Можешь бить меня каждый день, но я не отпущу тебя, Кэсси. Не в этот раз. И никогда больше.

— Почему? — выдавила я, борясь с непрошеной нежностью в голосе, эхом отозвавшейся на его бархатные, ласкающие слух интонации.

— Потому что я люблю тебя, шальная.

Я распахнула глаза, закашлялась, подавившись воздухом, застрявшим в легких.

— Ч-что?

— Люблю тебя. И не надо делать вид, что для тебя это сенсационная новость, — ухмыльнулся он, оценив мой ошарашенный вид.

— Да… но… ты… мы… я…

Вот и где, спрашивается, красноречие, когда оно так нужно?

— Кэсси, — мягко прервал мое бормотание Алан. — Ты нужна мне, малышка. ВЫ нужны мне.

Его ладонь накрыла мой еще плоский живот. Я снова не смогла сдержать слез, но теперь уже не от злости, а от радости и… счастья.

— Ты тоже нам нужен, — всхлипнула я, бросившись ему на шею, ощущая, как воздух покинул его легкие, когда он громко, с облегчением выдохнул. — Мне нужен. Мне больше сейчас. Пожалуйста, Алан, вернись домой, не бросай меня.

Пожалуйста, любимый…

— О, черт, скажи еще раз, — простонал он, слегка отстранившись, заглядывая мне в глаза.

— Ты нужен мне. Люблю тебя. Так силь…

Не договорила, потому что его губы накрыли мой рот.

Я смеялась и плакала одновременно, стараясь отвечать на его поцелуи со всей страстью и нежностью, что он давал мне. Алан глубоко вздыхал и постанывал, отрываясь от меня на секунду, обжигая смеющимися, совершенно счастливыми глазами. И снова мы растворялись в поцелуе, наплевав на то, что стоим посреди улицы у всех на виду. В этот миг существовали только мы. Без недомолвок и непонимания. Без барьеров и преград. Без гордости и обид. Только мы.

Счастливые и влюбленные МЫ.

— Прекрати, — зашептал он, стирая губами слезы с моего лица. — Прекрати плакать, малышка.

— Это гормоны… — всхлипнула я. — И ты… ты мой…

— Твой, Кэсси, только твой… Навсегда, милая.

Я тихо пискнула и опять сжала Алана в объятьях, уткнувшись носом ему в грудь.

Мой.

Навсегда.

Картера вдруг буквально затрясло от смеха.

— Вот придурки, — рыкнул он, делая вид, что злится. — Ты только посмотри.

Я нехотя отлепилась от его груди и проследила глазами направление взгляда.

Райан и Мэтью нагло пялились на нас из окна. Мало того, заметив, что Алан просек их шпионаж, эти два идиота начали передразнивать нас. Сначала они изображали сладко воркующих и целующихся голубков, а потом, видимо, посчитав это скучным, начали сольные выступления. Мэт уже практически сосался со стеклом, а Рай пытался оттрахать подоконник.

— Дебилы, — захихикала я.

Мы синхронно показали им средний палец и рассмеялись.

— Обоих премии лишишь? — спросила я, отхохотавшись.

— Определенно, — кивнул Алан. — И это копы, вашу мать.

Он закатил глаза, а я опять прижалась к нему, не веря своему счастью.

Неожиданно у меня в кармане запиликал мобильный.