Оле Адлер - Домашний арест

— Да, Алан! Да! — прорычала она и неожиданно весьма сильно и (чего уж там!) больно пихнула меня в грудь.

Я охнул и свалился на спину. Кэсси моментально оказалась сверху. Волосы в беспорядке, горящие глаза, румяные щеки. Ох, она и правда в ярости.

— Кэсси! — я опять было начал нудеть.

— Заткнись, на хрен!!! — взвизгнула она, снова набросившись на мой рот.

Если в ее первом поцелуе была уговаривающая потребность, то в этом… Ни черта подобного… Это были жесткие, неистовые движения губ. Кэсси буквально вгрызалась в мой рот, то всасывая, то сильно потирая языком. Ее задница ерзала по моему каменному члену, ладони скользили от живота дальше вверх. Я сжал зубы, чтобы не застонать под ее натиском.

— Прекрати это дерьмо. Картер, — процедила она, испепеляя меня глазами.

Мы схлестнулись взглядами. Ее "да" и мое "нет". Я уже собирался аккуратно ссадить ее с себя, когда Кэсси больно ущипнула меня за сосок.

Я опять охнул, с шумом втянув в себя воздух. И скорее от неожиданности, чем от боли.

Кэсси дьявольски захихикала и снова впечаталась в мой приоткрытый на выдохе рот. Ее язык прорвался внутрь, как враг в завоеванный город. Я чувствовал, что даже во время поцелуя она улыбалась той же демонической ухмылкой. Ее руки прекратили гладить меня. Теперь она щипала, царапала ногтями, растирала докрасна мою и без того пылающую кожу.

Я пытался сжать губы, увильнуть от ее языка, но все тщетно. В нее, видимо, вселился демон недотраха, сделав хрупкую, нежную, слабую Кэсси одержимой львицей, которая наконец настигла добычу. А я овечка, ну то есть овец. Я гребаный овец.

— Ты же хочешь, малыш… — хрипела она, оторвавшись от моего искусанного рта и снова заерзав.

Я просто не мог применить силу и скинуть ее с себя, но и выбрасывать белый флаг не собирался. И я решил схитрить.

— Я не буду с тобой спать, — процедил я упрямо, расслабленно заложив руки за голову.

Она дернулась, словно я отвесил ей пощечину. И лишь на миг в ее глазах промелькнула боль.

— О'кей, Картер, ты мне в принципе не нужен. У меня есть друг, который уже согласен.

Я, видимо, побледнел, потому что Кэсси триумфально оскалилась.

— И он намного симпатичнее, чем ты.

Я еще не прекратил удивляться, когда ее шаловливые ручонки сдернули с меня боксеры одним резким движением.

— Привет, дружок! Скучал по мне? — мурлыкнула Кэсси, склонившись к моему члену. Она провела языком от головки до живота по всей длине.

У меня аж пальцы на ногах поджались. Я зашипел.

— Не нравится? — она стрельнула в меня глазами.

Конечно, я не ответил, продолжая пытаться изображать равнодушие. Весьма скверно получалось. Меня всего уже колотило. Но, видимо, Кэсси окончательно вывела из себя моя пассивность. Она, на хрен, зарычала. Пипееееец… Она рычит на меня. Я только от одного этого был готов кончить.

Нервно отбросив волосы назад, эта хищница снова набросилась на меня своим ртом. Она кусала, лизала, всасывала мою кожу, продвигаясь от живота все выше и выше.

Я уже практически метался по подушкам, не в силах сдержать стонов. А Кэсси продолжала метить меня своим ртом и руками. В итоге она впилась в мою шею, как чертова вампирша. Поерзала, без рук стаскивая с себя пижамные шортики.

Ее горячая мокрая киска поцеловала мой член.

— Кэсси… — задохнулся я.

— Шшш… — замурчала она мне в ухо, покусывая мочку.

Я, в общем, уже и не был против. Ну не могу я ей отказать. А себе тем более.

Хочу ее. Пусть…

Я запрокинул голову, наслаждаясь скольжением ее складочек по моей затвердевшей плоти, с нетерпением ожидая, когда же она пустит меня внутрь.

Но… Она не спешила. Напротив — смаковала.

Кэсси невнятно мычала мне в шею, продолжая тереться. Ее дыхание постепенно становилось тяжелее, стоны звонче. Меня озарило: она именно так и собирается кончить.

Чтоб меня черти драли!

Я почувствовал, что начал закипать. Вот уж дудки, малыш! Можешь искусать меня хоть до крови, но играть в одни ворота я не соглашался.

Кэсси резко поднялась, снова уселась на мне. Она взяла мой член в руку.

Аккуратно придерживая, эта засранка начала двигаться вверх-вниз, периодически потирая свой клитор головкой. Я с придушенным свистом сжал зубы. Она была такая довольная, чертовски сексуальная и безумно раздражающая в своем эгоистическом желании кончить без меня. Я уже знал, что не дам ей этого. Я уже знал, что не сдержусь. Кажется, ее ярость заразна.

Львица мурлыкала, на глазах превращаясь в довольную кошку.

Ох, кошечка моя, ты думаешь, можно слинять, а потом как ни в чем не бывало требовать, чтобы мой член поучаствовал в твоем оргазме? НИХРЕНА!!!

Кэсси уже была близка. Я видел, как дрожат ее бедра, как изгибается спина в предвкушении разрядки.

Тупая обида и злость переполнили чашу моего терпения.

— Собираешься кончить, малыш? — рыкнул я.

Ответом мне был ее бессовестный, бесстыдный стон в потолок.

Я вскипел. Рехнулся. Одурел. Дошел до ручки.

Схватив свою мучительницу за задницу, я одним стремительным движением опрокинул ее на матрас, придавив сверху своим телом.

— Ты не обнаглела ли часом?! — гаркнул я, отпустив свою ярость на волю.

Огромные глаза еще больше округлились. Все напускное отлетело, и подо мной снова лежала Кэсси. Моя Кэсси, которая все еще не хотела признавать, что была моей.

— Пожалуйста, Алан! Пожалуйста! — заскулила она, потянувшись рукой между наших тел к моему члену.

Хрена с два я куплюсь на это! Я поймал ее руки и завел за голову, полностью таким образом обездвижив.

— Ты думаешь, все так просто, да? Тебе так сильно нужно, правда, сладкая? — я провел влажную дорожку языком по ее шее к ушку.

— Да, пожалуйста!.. — опять прохныкала Кэсси.

— Ты думаешь, я должен уступить тебе, да? И в честь чего?

Она вдруг дернулась подо мной, пытаясь вырвать руки.

— В честь того, что ты изгадил всю душевую своей спермой, милый, — ядовито-сладко промурлыкала она, снова дернувшись.

— Серьезно? — я перенял ее тон и издевку в интонациях. — Или потому, что ты вопишь, как сирена, тиская себя между ног перед сном каждый проклятый день?

— Мать твою. Картер! Просто трахни меня и все! — взвизгнула она. — Я не могу без тебя! Мне плохо!

Я не мог не засмеяться от подобной наглости.

— ТЕБЕ плохо? — я сам начал покрывать ее тело жесткими поцелуями-укусами. — Капец. Форман!

Зубами по соску — присосался к нежному полушарию.

— А знаешь, как МНЕ было плохо, когда ты свалила?

Лизнуть соседний сосок, покусать контур груди.

— Ты же не хотела меня? Ммм? Ты же отказалась от меня? Ммм?

— Алан… пожалуйста… — она извивалась и стонала под моими страстными атаками.

— Пожалуйста, Кэсси?! Пожалуйста?! — я снова и снова врезался в нее своим ртом — никакой нежности, только животное стремление обладать, пометить, вбить в ее башку неизменную истину: ты — МОЯ! И точка.