Елена Лабрус - Держи меня, Земля!

— Я там тебе купила, что смогла, после работы. Овощи свежие. Картошки дачной принесла. Всё, что ты просила. Салат нарезала. Ему хоть понравился?

— Спасибо, мам, выручила. Да, всё видела. Салат понравился.

— Я надеюсь, эти командировки у тебя не постоянно? Мне не трудно, конечно, занести, но ты же знаешь, не любит он мою простую стряпню. Это ты его всякими изысками балуешь.

— Брось, мам, какие изыски. Я просто готовить люблю, вот и экспериментирую. И твоя еда ему нравится, не выдумывай. Он, если что, и сам себе приготовит или готовое купит, не маленький. Ты за него не переживай.

— Да как тут не переживать-то. Ведь как сын уже, столько лет живёте. Но будешь по командировкам мотаться, смотри, бросит. А то и уведут. Не любят мужики это, когда носки возьми сам, ужин приготовь сам. Особенно твой.

— Мой — никакой не особенный. Как там папа? — не хотела Лера продолжать этот бессмысленный разговор о своём муже и своей семейной жизни, зная заранее, чем он закончится. Сколько раз она уже это слышала: «Уведут! Береги! Детей нет — ничего его не удержит!»

«Как будто дети кого-то держат», — считала Лера. Но мама считала иначе. Она Артёма разве что не боготворила. Лера с ней и не спорила. Да, высокий. Да, красивый. С широкими плечами, узкими бёдрами, обаятельной улыбкой, спортивный, русоволосый, голубоглазый. Ах, какие красивые должны быть детки!..

Вот только никто никому ничего не должен, и не получалось у Леры забеременеть. Правда, их с Артёмом пока это не сильно тяготило, в отличие от мамы.

Мама же словно затаила какую-то обиду, что нет у них детей, и ничего Лера с этим не делает. Словно Лера сама их не хотела. Или было в этом что-то постыдное — сразу после замужества не рожать детей. Несовершенство, бросающее тень на её идеальную дочь. Изъян, с которым мама не могла смириться. Потому что у Леры не может быть изъянов. У Леры не может быть и проблем. У неё всегда всё хорошо.

Это у папы неоперабельный рак желудка, который его медленно и верно съедает. У мамы тяжёлая работа и хозяин аптеки — идиот. У младшей сестры второй ребёнок от второго мужа, которого то она бросает и живёт у мамы, то он уходит, и она в слезах и с детьми опять прибегает к родителям. А у Леры всё хорошо.

Она умница и красавица. Школу — с медалью, институт — с отличием, замуж — по любви. Да какого мужика себе отхватила! И дом у них — полная чаша. И дети — будут! Должны быть. Не могут не быть.

С Лерой с детства никаких проблем. И сейчас она не имеет права никого расстроить или подвести. Поэтому Лера маме никогда и ни на что не жаловалась.

У Леры всегда всё хорошо. И точка.

— Да, так, — ответила мама на Лерин вопрос про отца без особого оптимизма, словно отмахнулась. — Не устраивает его эта сиделка. Уколы делает больно. Капельницы ставит плохо. Надо новую, наверно, искать.

— Его только одна сиделка устроит, мам, — тяжело вздохнула Лера. — И ты прекрасно знаешь, какая.

— Не могу я бросить работу. Не могу! — с чувством ответила мама, как будто Лера её уговаривала уволиться. — Ты же помнишь, какая у меня зарплата. Её-то ни на что не хватает. Я вот подумываю подработку взять.

— И будешь отдавать сиделке за лишние часы всё, что сама заработаешь на той подработке. То на то и выйдет.

— Может быть, — горестно вздохнула мама. — Но, может быть, и не всё. А лишняя копейка не помешает.

Лера не хотела с ней больше спорить. Бессмысленно. И деньги на сиделку больше не предлагала. Молча приносила, сколько могла. Молча оставляла на столе.

Главное Лера знала: нет у мамы сил ухаживать за отцом, моральных сил нет. Ей проще работать побольше, чтобы оправдать своё нежелание находиться дома. Не вдыхать тяжёлый запах болезни и лекарств, не плакать, видя истощённого, измученного и раздражительного мужа, который из-за её слёз злился ещё больше, чем из-за неловких рук сиделок. Мама стыдилась в этом признаться. Лера же невыносимо жалела отца, которому уже никто не мог помочь, но не меньше сочувствовала и маме, которой со всем этим приходилось жить. И Лера, как могла, щадила её чувства.

Разговор это был нетелефонный. Ногти Лера уже докрасила и даже высушила — пора спать. Они распрощались до завтра.

Лера поцеловала мужа и ушла в спальню, чтобы провести ночь в одиночестве.

«А там сегодня восьмой тур чемпионата Испании. «Реал», кажется, с «Леванте», — вспомнила она, ворочаясь без сна в постели. Но Артём не позволит ей смотреть футбол, как возразил и против второго телевизора. Её страсть к готовке муж ещё терпел, а вот интерес к футболу и блага, которые сулила ей новая работа, отрицал категорически.

До утра он будет смотреть свои передачи, а потом спать до обеда, пачкать посуду и снова продавливать диван — так проводил Артём большую часть времени между вахтами.

Лера же будет трудиться на благо фармацевтической корпорации и ублажать мужа, пока тот дома. Или только на благо корпорации — пока его нет. Придётся пахать на двух работах, одну из которых она сама выбрала, хотя, по мнению мужа, могла бы сидеть и дома. Но раз она упёрлась, Артём не собирался облегчать ей жизнь.

Только и Лера не собиралась сдаваться. Если Неверов не приложит руку и её не выгонят, то сама эту работу она теперь ни за что не бросит.

К счастью, Неверов Лере не мстил.

Подписанные им приказы несколько месяцев сыпались на региональные отделения как из рога изобилия, но Леру ни один из них лично не касался.

— Ты посмотри, — ткнула пальцем в монитор Даша, её коллега, едва Лера пересекла порог офиса.

Лера склонилась над столом, стараясь уловить, в чём суть документа. Но мысли никак не хотели собираться в кучу. Она видела только размашистую подпись Неверова и соображала так долго, что подтаявший снег с шубы стал капать на разложенные бумаги.

— В нашем регионе вводят новую штатную единицу? — стряхнула Лера воду с меха, прежде чем повесить шубу в шкаф.

— Ага, её то выводят, то снова вводят. Но она как специально для тебя. И это не по аптекам бегать, а целенаправленно работать с аптечными сетями, — Дашка сокрушённо вздохнула. — Жаль, что требуется именно провизор. Я бы, наверно, пошла. Что там на улице?

— К обеду такая метель поднялась, жуть, — села Лера на своё место и включила компьютер.

Дашка отреагировала без особых эмоций.

«Да, тебе можно равнодушно пожать плечом», — отметила Лера.

В отличие от Леры, Дарья работала в офисе, а утром и вечером её подвозил парень, с которым она жила.

Лере же, мало того, что приходилось весь день ездить с визитами и дышать выхлопными газами в пробках, ведь выполнять план посещений требовалось при любой погоде, так ещё самой приходилось и машину из сугробов откапывать, и на дорогах обледенелых справляться тоже самой. Страшно, стыдно за свою водительскую неопытность, но там тупи не тупи, плачь не плачь, а ехать надо. Лера даже мешок с песком в багажнике возила. Бывало, выйдет из машины — и давай в своей новой норковой шубе песок лопатой под колёса кидать. А куда деваться?